В тебе погиб герой-романтик!

В тебе погиб герой-романтик
фантазий девичьих, капризных,
тщеславный, глянцевый, эскизный.
Ходок на рвущемся канате!

В тебе погибло время. Как так?
Таланты к скрипке, к стилю кролем,
Артист, актер сложнейших ролей,
Чье чувство ритма с чувством такта,

Сплетались, в раз, в единый гений.
Злой гений умер в твоем теле,
То ли от страха, то ли от лени,
Толь, от недавних изменений,

То ли уныние и бренность
Распотрошили все начала.
Весна тебя таким встречала,
Осталась, лишь, слегка, надменность,

И пробудила вдруг писаку,
твой гордый нрав, дрянная стать
Давай, пиши, возьми тетрадь,
Заставь, кого-нибудь заплакать.

Пиши, про все водовороты,
Кому-то станет интересно,
Тебя ж, похвалят, будет лестно,
По-больше сложных оборотов.

Тебе ж плевать, ты ж, для себя.
Народ же любит что по-проще,
На всякий, напиши про рощу,
Про то, как любят не любя,

Про то, как правильно прощение.
Ты и прощение? Смешно!
Ну и про то что все грешно.
Эх, ладно, можно про Крещение.

Еще про Пасху? Куда уж дальше?
И про Царя? все, хватит, тихо,
Надо теперь про ветра лихость.
Ну да, куда же мы без фальши.

Когда ты стал наивным дурнем?
В открытом поле интернета,
Где каждый мнит себя поэтом
Молчи, ставь лайки, будь культурным.

В итоге, в толпах графоманов,
И этот твой талант утонет.
Ты думаешь тебя запомнят?
Ты вроде умный, как-то странно

И как-то больно видеть это.
Что это? Бред твой стихотворный.
Упертый ты, вместо упорный!
Ты знал, зачем весна Поэту?

Для ярких форм, для красок полных,
Обвить чтоб страстью рифмы, в сети,
А ты, "Все тленно на планете",
Массы хотят чтоб все по нормам:

Дожди-не жди, любовь и кровь,
Любить-ценить, не будь-забудь,
Моя-твоя, мой путь-уснуть.
Пиши вот так, не в глаз, а в бровь!

Кто ж любит в глаз? Тебе ль не знать,
Что глаз течет, косит двояко!
И разглядеть там можно всяко
А за "двояко" не понять,

И лик свой в зеркале кривом,
Вот, тут безликость проскользнула,
И черный глаз слепого дула,
И горло вскрытое серпом
 
И вместо языка три жала,
И ядом каждый брызжет разным,
Там бесы, толпы бесов разом
И ты на кончике кинжала,

Что пятки в кровь, и падать страшно
Хоть бесы, машут, "Там все наши!".
Но как сбежал от рукопашной
с рогатыми, по карандашной,

По тонкой ниточке тех линий,
Что ты потом назвал стихами?
По мне так в грече с потрохами,
Что изнутри старой гусыни

Достали волосатой лапой
И кинули в чугунный таз
Поэтики куда по более,
Чем в том сплетенье странных фраз,

Где Рим, там Фауст, плюс Иуда,
Словечек буря завитых,
И море, море запятых!
Где слог? Где стиль? Где амплитуда?

И где любовь? я, что-то помню
В твоих глазах огнем и грозами,
Где ручейки рядом с березами
В углу души, самом укромном,
 
Журчанием дразнили сойку,
Там волны бились в стены кручи,
Вздымалась синь тех гор могучих,
Откуда ветры свистом бойким

Несли дожди, лаванды цвет.
Забросил ты туда походы,
Или в ущельях тех, проходы,
Засыпало, на много лет?