Семь оборотов красной планеты

Последняя надежда

Бескрайние просторы космоса уже давно не радовали взгляд. Картинка в иллюминаторах межгалактического корабля была статична. Черные просторы пустоты, прореженные крапинкой маленьких белых искр. Только в глубине сознания оставалось понимание того, что на самом деле картинка меняется. Звезды, находящиеся в сотнях и тысячах световых лет от корабля и друг от друга, с бешенной скоростью неслись в самых различных направлениях. Да и сам межгалактический путешественник находился в движении. Так что фактически виды из иллюминаторов корабля менялись постоянно, но из-за гигантских расстояний это было почти незаметно. И ощущение полной статичности было оправдано. Было ощущение , что на корабле статично все. Даже время.
Капитан межгалактического корабля вздрогнул от мощного электрического импульса, направленного в шею, недовольно поморщился и отвел взгляд от иллюминатора. Он нехотя отдал мысленный сигнал своему креслу, и оно плавно покатилось по капитанскому мостику вдоль панели управления кораблем. Еще один мысленный сигнал, и кресло замерло около небольшого монитора с одним единственным показателем. Восемьдесят процентов.
Время не было статично. Время уходило. Капля за каплей, песчинка за песчинкой оно нещадно ускользало и растворялось в безднах безграничного космического пространства. Межгалактический корабль, смоделированный лучшими умами, построенный из лучших материалов и сплавов и оснащенный наисовременнейшими на момент вылета компьютерами уже слишком долго бороздил космические просторы. Восемьдесят процентов. Ровно настолько были израсходованы ресурсы корабля. Время уходило. Еще немного, и не хватит ресурсов, чтобы вернуться домой. Вернуться домой ни с чем.
А ведь их провожали как героев. На них возлагались большие надежды.
Их было несколько пар. У каждой свой корабль. У каждой свое направление. И у каждой одна миссия. Найти новые места, пригодные для жизни. Родная планета неумолимо приближается к гибели. Пройдет время, и ее поглотит черная дыра. Ученые это видят. Но ученые ничего не могут с этим сделать. Поэтому было решено снарядить экспедиции для поиска новых планет, пригодных для жизни. Капитан вновь досадливо покосился на монитор. Восемьдесят процентов. Они возвращаются ни с чем. Возможно, другим парам повезло больше.
Морщась от боли, капитан поднял одну из рук и потер то место, куда ранее был направлен электрический заряд. Похоже, он немного переборщить с мощностью. На пальцах осталась внутренняя вязкая слизь. Он задумчиво скатал ее в небольшой шарик и переложил его во вторую руку, потянувшись третьей за обезболивающим. Что же с ними сделало время?
Их на корабле было двое. Капитан и пилот. Все расчетное время путешествия они провели вместе. Преодолевая огромные расстояния и посещая десятки планет, дающих надежду на переселение и тут же отбирающую ее из-за непригодности. Все это они прошли вместе. И за столько времени они слишком хорошо узнали друг друга. И слишком сильно изменились. Сначала отпала необходимость в общении. Они стали понимать друг друга без слов. А затем пришла тоска. Однообразие видов из иллюминаторов, однообразие быта и времяпрепровождения начали менять сознание. Ничего нового не происходило, и разум экипажа стал угасать. Сначала они искали себе занятия. Играли в игры, досконально изучили устройство корабля, рисовали, мастерили… А потом не смогли заниматься и этим. Все чаще экипаж корабля подолгу просто сидел без движения, уставившись в невидимую точку перед собой. Мозг от бездействия пытался сам погрузиться в состояние анабиоза. От безысходности капитан и пилот стали бить себя электричеством, искусственно стимулируя мыслительные и жизненные процессы. Но даже при этом они не были уверены, что давно не сошли с ума. Только осознание великой миссии хоть как-то держали их в сознании.
На капитанском мостике, как всегда бесшумно, появился пилот. На шее второго члена экипажа корабля оставалось желтое пятно от обезболивающей мази. Капитан повернулся к нему и махнул рукой.
- Привет, - безэмоционально произнес он.
- И тебе, - ответил пилот.
 Уже давно они договорились специально использовать речь. Это помогало чувствовать себя живым. Не сильно, но все же.
Пилот привычно окинул взглядом капитанский мостик, на мгновение задержавшись на темно-зеленых каплях под креслом капитана. «Стареешь, дружище.» - в который раз с грустью подумал пилот. Срок жизни хоть и велик, но все равно конечен. Каждая особь постоянно выделяет потовую слизь, и ее плотность и цвет были прямым показателем старости. Когда они улетали с родной планеты, пилот был еще юнцом, а капитан – уже вполне взрослым. Сейчас у пилота потовая слизь была вполне жизнерадостного салатового цвета. А вот у капитана срока осталось как раз на то, чтобы вернуться домой. В лучшем случае.
Пилот вздохнул. За все время полета желание вернуться домой, горевшее раньше с неистовой силой, сначала притупилось, а потом и вовсе почти исчезло. Они слишком много времени провели в космосе, и порой казалось, что у них никогда и не было дома.
- Долго еще? – спросил пилот.
- Нет, - ответил капитан. – Как раз успеем перекусить и провести плановый осмотр.
После последнего обсуждения дальнейших действий, состоявшегося не так давно, капитан и пилот приняли решение проверить последнюю систему звезд, а потом возвращаться домой. Судя по приборам, недалеко как раз находилась одна подходящая, на которой с небольшой вероятностью могли быть подходящие условия. Система насчитывала около десятка небольших планет, вращающихся вокруг горящего светила. Это был хороший знак. Возможно, на одном из своих спутников светило обеспечило необходимую температуру для выживания. Капитан и пилот не питали особых надежд. Им доводилось исследовать планеты и с более обнадеживающими приметами и терпеть неудачи.
- Ну тогда пойдем поедим, - сказал пилот, направляясь в пищевой блок.

Первый оборот.

Капитан и пилот уже долгое время сидели неподвижно. Нет, это не было анабиозом. Их головы лихорадочно работали, переваривая полученную информацию. Из всех планет, вращающихся вокруг горящего светила, только одна была интересна для исследования. Но зато насколько интересна!
Если считать по порядку от светила, планета шла на третьем месте и имела свой небольшой спутник. Немного поразмыслив, капитан принял решение обосноваться на орбите этого спутника, и они с пилотом приступили к сбору информации.
 Помимо вращения вокруг самого светила, планета вращалась вокруг собственной оси. Это было очень хорошим знаком. Такое вращение позволяло обеспечить более-менее равномерное прогревание поверхности планеты, что потенциально увеличивало площадь возможного заселения. Пилот выдвинул предложение совместить вращение планеты с временем на корабле и, исходя из этого рассчитать оставшиеся ресурсы, так сказать по местному времени. Получилось семь оборотов. Если задержаться на дольше, они просто не смогут вернуться домой.
В зрительном спектре планета выделялась в основном голубыми и белыми цветами. Движение и переливание этих цветов создавало впечатление, будто сама планета и есть один большой живой организм. Почти сразу стало очевидным наличие у планеты своей атмосферы. Это вызвало у экипажа ликование! Атмосфера – это почти всегда жизнь! Но вот подойдет ли она для пришельцев?
Также почти сразу капитан и пилот обнаружили огромное количество мелких объектов, летающих непосредственно вокруг планеты. Большинство из них не представляло особого интереса. Это были простые объекты, в основном состоящие из черного металла с вкраплением иных веществ. Но несколько объектов удалось выделить в систему, проведя между ними связь. И это было поистине великое открытие! Помимо всего прочего, система маленьких спутников постоянно фонила на радиоуровне. Такие объекты крайне редко появлялись во вселенной сами по себе. И еще одной ошеломляющей новостью было обнаружение эмоционального фона на некоторых мелких объектах.
Капитан и пилот ликовали! Они абсолютно точно нашли живую планету! А потом с поверхности вернулся на корабль дрон-разведчик, и изучение собранных им данных повергло членов экипажа в шок:
Кислород – да, количество кислорода – мало, количество жидкости – критически мало, наличие веществ, несовместимых с жизнью – критически много, наличие жизни – да, наличие разума – средняя вероятность, эмоциональный фон жизни – красный.
- Красная планета! – одновременно прошептали пилот и капитан. Как можно было найти кошмарную легенду родины так далеко от дома?
Это было очень давно. На родной планете появилась группа ученых, предлагающих новаторские технологии, принципиально отличающиеся от всего, с чем доводилось иметь дело. Технологии были просты в использовании, обладали чрезвычайной эффективностью и предполагали мощнейшие подспорья в развитии почти всех отраслей. Плюсов было хоть отбавляй. Однако основной принцип этих новшеств у многих вызывал неподдельный страх. Этот принцип заключался в глобальном и повсеместном использовании природных ресурсов планеты. Всех тех сокровищ, что лежали в земле, произрастали из нее и витали в воздухе. При интенсивном использовании ресурсов хватило бы не больше, чем на тысячу лет. За это время можно было бы очень многого достичь. Но что потом?
Другая группа ученых-аналитиков просчитала последствия. И страх сменился ужасом. Беспредельное использование ресурсов приведет к тому, что скорость их использования превысит скорость восстановления. А значит придет время дефицита. Дефицит порождает хитрость, жадность, агрессию и другие пороки. Эмоциональный фон планеты неизбежно краснеет, что в свою очередь ведет к проявлению насилия, которое в свою очередь может привести к самым ужасным последствиям. Не говоря уже о том, что сама жизнь на планете будет не такой комфортной. Такие последствия мигом отбили у всех желание идти по новому пути. Правило брать у природы только то, что она дает, возвращая столько же, осталось незыблемо, и обитатели ни разу не пожалели об этом.
Похоже, новую планету постигла иная участь.


Второй оборот.

- Ну что? Держим путь домой?
Капитан вопросительно посмотрел на пилота. Тот все еще задумчиво смотрел на новую планету в иллюминатор.
- Мне не дают покоя постоянные движения на планете, - признался пилот . – смотри в зрительном спектре. Постоянная смена белого и голубого. Причем системы в этом, судя по всему нет. Но и это еще не все.
Пилот вывел на большой монитор насколько снимков, сделанных дроном-разведчиком в зрительном и эмоциональном спектрах.
- Не видишь ничего странного?
- Тут все странно, - хмыкнул капитан. – Другая планета, отличная от дома. Все по другому… Ладно, давай подумаем.
Капитан начал рассматривать фотографии. Остановив взгляд на одной из них, он слегка прищурил глаза.
- Вот эта интересная. Панорамная съемка. Под дроном что-то серое. Похоже, твердое и … эм, грязное? И почти целиком покрыто чем-то клубящимся. Что это? Отходы? Непонятно… Так, дальше. Если смотреть в стороны, то серое потихоньку вытесняется зеленым. Испарений меньше. Где-то вроде их вовсе нет. Бред какой-то… Вдали вообще все голубое…
- Ага, - кивнул пилот. – А теперь посмотрим тоже самое, но в эмоциональном спектре.
- Ну давай, - согласился капитан и ненадолго замер от увиденного. – Погоди, но ведь это почти тоже самое! Красный фон соответствует той грязи. А там, где была зелень, уже все оранжевое. И чем дальше от грязи, тем лучше фон. Может у нас дрон сломался? Разве эмоциональный фон может быть неравномерным?
- Дрон в порядке, я проверял, - отмахнулся пилот. – Подумай, как можно объяснить такое положение дел на планете?
Капитан задумчиво почесал затылок и задел пальцем рану от электрических разрядов. Почувствовав боль, он одернул руку и озадаченно посмотрел на ухмыляющегося пилота.
- Ладно, выкладывай.
- Да все как у тебя на шее. Или у меня, - пилот собрался с духом и продолжил. – Помнишь, дома у нас было несколько групп ученый, которые рассматривали нашу планету как единый организм. Не всерьез конечно, просто подход у них такой был. Кстати, иногда это приносило свои плоды. Если применить эту теорию к нашему новому красному шарику, то можно предположить, что эта планета больна.
- Ты сам болен, - усмехнулся капитан. - Похоже бескрайний космос все-таки повредил твой рассудок.
- Угу, и твой тоже.
- И мой тоже.
- Мы это учтем при принятии окончательного решения. Но ты все таки послушай. Давай предположим, что планета – это единый организм, организм этот чем-то болен, а дрону “посчастливилось” проводить измерения прямо над болячкой. Как будто он очень маленький у тебя над шеей полетал.
- Мы с тобой определенно рехнулись, если в голову лезут такие бредни, - капитан еще раз посмотрел на снимки. – Но если твое предположение верно, то отправив дрона в другую часть планеты, мы получим совсем другие данные!
- Так давай отправим троих, чтобы наверняка!  Оборотом больше, оборотом меньше. Подождем результатов и решим, что делать дальше.
- Хорошо, давай отправим, - согласился капитан.

Третий оборот.

- Ну что, я был прав! – пилот торжествующе смотрел на капитана.
Дроны-разведчики вернулись. Рассмотрев еще раз планету в зрительном спектре, капитан принял решение отправить дронов в самые большие голубые и зеленые зоны. И когда они вернулись на корабль, снятые показания наперебой твердили об идеальности планеты для жизни.
- Но как такое возможно? – в очередной раз удивился капитан.
- Как возможно, что у тебя в одном месте растет голова, а в другом – руки? – пилот откровенно веселился. – Почему у тебя глаза на голове, где им удобнее , а не под подмышками?
- Ты все-таки предлагаешь воспринимать красную планету как живой организм?
- Ну не такая уж она и красная, как выяснилось, но да. Предлагаю взять это за аксиому. Потому что она объясняет все, что мы об этой планете узнали.
- Да будет так, - окончательно согласился капитан. – Тогда принимаю решение высадки на поверхность нашей живой планеты с болячкой.
- Горячо поддерживаю! – кивнул пилот. – Разворачиваем аппаратуру на полную мощность, и у нас будет еще четыре оборота, чтобы во всем разобраться. Предлагаю высаживаться в зеленую зону.
- Не имею возражений, - ответил капитан, задавая компьютеру маршрут.

Четвертый оборот.
Свежий воздух… дуновение ветра… почва… звуки…
Последний раз ощущение от этих простых вещей они испытывали так давно, что уже не могли их вспомнить. И ощущение от присутствия на этой планете казались новыми, но такими родными. Экипаж межгалактического корабля плакал и смеялся, дышал полной грудью, катался по траве. Они с диким восторгом обнаружили растения, насекомых. Увидели птиц и более крупных живых существ…
Нет, конечно капитан и пилот не бросились со своего корабля сломя голову дышать воздухом неизвестной планеты. Они тщательно проверили все с борта корабля. Но ни один прибор не показал опасности, и экипаж рискнул. И теперь в состоянии полной эйфории они добровольно сходили с ума от счастья, от накативших эмоций и ощущений. Слишком долго ничего подобного не случалось в их жизни. Слишком долго они такого ждали.
Мощные электрические импульсы пронзили шеи капитана и пилота. Они вздрогнули, схватились за свежие раны и повернулись друг к другу. Проверенный способ вновь заставил разум рассуждать трезво.
- Это реальность! – восторженно прошептал пилот после недолгого молчания.
- Склонен с тобой согласиться, - улыбнулся капитан. – Но нам нужно вернуться на корабль. Уже должны поступить первые данные. Наверняка там есть какой-нибудь очередной сюрприз.
- Да, - кивнул пилот. – От этой планеты не знаешь чего и ждать. Но послушай, может развернем исследовательский комплекс прямо здесь? Хоть воздухом нормальным подышим.
В голосе пилота слышалась мольба. Капитану и самому жутко не хотелось возвращаться в давно приевшиеся помещения корабля. Ему понадобилось немного времени, чтобы собрать волю в кулак.
- Нет. Здесь мы не сможем рассуждать здраво. И находиться долго на неизвестной планете без защиты – безответственно.
- Да что может случится? – спросил пилот и тут же получил ответ на свой вопрос.
Сначала они услышали гул. Он постоянно нарастал, становясь все громче. А потом появились они. Большие летающие аппараты, производя много шума, скользили по воздуху в направлении пришельцев. Невооруженным глазом было видно, что эти аппараты оставляют за собой шлейф вредных выхлопов. А в эмоциональном спектре от них исходил концентрированный красный фон.
- Там еще! – воскликнул пилот, показывая в разные стороны. Со всех сторон к ним приближались другие группы подобных летательных аппаратов.
- Быстро на корабль! – крикнул капитан, и они побежали. Как только они оказались внутри, капитан отдал следующий приказ. – Ставь защиту!
- Сам знаю! – ответил пилот, уже подбежавший к компьютеру.
Несколько мгновений спустя корабль окутало несколько слоев защиты от механических и эмоциональных воздействий. Пилот с грустью посмотрел в иллюминатор. Разум отказывался соображать, искренне желая вновь ощутить всю палитру ощущений открытого пространства и свободы. Чтобы привести себя в чувства, пилот направил в шею внеочередной электрический разряд.
- Ты как? – поинтересовался капитан.
- Справлюсь, - прошипел пилот сквозь зубы, сжатые от боли. Он уже занял свое рабочее место и потянулся за обезболивающим.
- Тогда за работу, - сказал капитан. – Данных поступило уже много. Да и за гостями понаблюдать стоит.

Пятый оборот.
- Итак, что мы имеем?
- Идиотизм, безумие и вакханалию.
Капитан с удовольствием отметил, что пилот оправился от шока и вновь рассуждает трезво с долей присущего ему юмора.
- Согласен, - кивнул капитан. – Но давай подведем некие более подробные итоги.
- Давай, - согласился пилот. – Но и слишком много конкретики не надо. Все уже изучено по нескольку раз. Начнем с хорошего?
- Давай с хорошего, - капитан уселся в кресле поудобнее и приготовился слушать. У них уже давно так завелось. Пилот говорит, а капитан слушает. Потом идут уточнения, споры и, если достигли согласия, принимается решение.
Пилот собрался с мыслями и начал говорить.
- Планета прекрасна! Она не только абсолютно точно подходит для жизни, но и неоднородна в своем великолепии. Условия различны по всей поверхности. Где-то чуть теплее, где-то холоднее, но все в допустимых пределах. Очень много воды. Две трети поверхности планеты покрыты необычайно громадными скоплениями живительной жидкости. Также из-за разности температур, мы наблюдаем кучу особенностей, которые нам на родной планете и присниться не могли. Например, здесь присутствует великое разнообразие живых организмов и растений. Многие виды характерны для своей территории, так как приспособились к существованию именно в этих условиях. Или другой пример. Постоянное движение воды по воздуху. От тепла часть воды на планете постоянно переходит в газообразное состояние и, поднимаясь вверх, остывает, и падает вниз снова в жидком состоянии. А кое-где и в твердом. Прекрасные явления, очень красивые.
- Меньше лирики, - перебил капитан. – Я влюбился в эту планету также, как и ты. Она поистине великолепна. Но давай больше конструктиве. Что по недостаткам?
- О, их достаточно! – ответил пилот. – Планета нестабильна. Однако мы нашли способы противодействия почти всем природным катаклизмам, которые обнаружили и вероятность обнаружения которых допускаем. Кроме одной большой проблемы – форма жизни местного разума.
- Проблема, которую мы решить не в состоянии, - вставил капитан.
- Начнем с того, что мы пока не в состоянии ее полностью осознать, - поправил пилот. – Носители разума, а мы все-таки берем за аксиому, что пусть и извращенный, но разум у них есть, крайне интересны и противоречивы. Что мы про них можем сказать хорошего? Они коллективные, строят города, кое-где даже облагораживают природу. Имеют свои средства перемещения разные классов и характеристик. Определенно им доступны понятия своих ценностей, есть культура и иерархия статусности. Много в общем вроде как можно найти в них хорошего. Однако абсолютно точно видно, что они идут по пути Красной планеты. Города и машины построены из ресурсов, безжалостно выкаченных из недр планеты. Процесс развернут широкомасштабно и никогда не останавливается. Также есть процессы переработки и преобразования добытых ресурсов в более совершенные и чистые материалы. Многие такие процессы токсичны и порождают множество отходов, которые выбрасываются в воздух или воду. Кое где просто валяются на поверхности. Также компьютер вычислил, что множество мелких объектов, выведенных на за пределы местной атмосферы, тоже являются ни чем иным, как отходами самого различного вида. За редким исключением.
Пилот остановился, чтобы перевести дух. Нелегко дались ему последние слова. Это было возмутительно! Нетрудно сделать вывод, что весь быт и в я экономика местных аборигенов построены на ресурсах планеты, которые расходовались обильно и бездарно. Так мало того, что меры по восстановлению этих ресурсов обнаружены не были, местные разумные еще и портили то, что осталось. На родной планете такие действия даже в малых количествах считались тяжелым преступлением. А тут это происходило повсеместно, в огромных масштабах и, судя по всему, было в порядке вещей. Такому поведению было посвящено много эпитетов. Среди них «глупость», «недальновидность» и «идиотизм» - были самыми приятными комплиментами.
- В общем, - продолжил пилот, - по предварительным оценкам ресурсы планеты при аналогичном выкачивании исчерпаются через пару десятков тысяч оборотов. Возвращаясь к теории о том, что эта планета – живой, но больной организм, можно смело заявить, что мы нашли причину болезни. Я бы даже сказал, вирус.
- Вот это ты зря, - возразил капитан. – У нас не так много данных, чтобы делать выводы. Не рановато ты заклеймил местных разумных, повесив на них ярлык причины всех бед?
- Может и рано. Давай запишем мой вывод в предварительные, но претендующие на истину. Но одно можно сказать точно. У планеты большие проблемы. Исправить их у нас нет времени. Вместо нас это могут сделать только местные разумные, да только они гораздо ниже нас по уровню технологического развития, соответственно сами не справятся. Теоретически, перед отлетом мы могли бы оставить здесь все необходимое оборудование для излечения, рассказав, как им пользоваться.
- Но это невозможно, - сказал капитан, вспоминая свою недавнюю попытку выйти на прямой контакт с местным населением. Еле жив остался.
- Похоже на то, - согласился пилот. – От аборигенов так разит красным эмоциональным спектром, что мы даже находиться рядом с ними не можем. Не говоря уже об общении. Там и языковой барьер и все прочие, связанные с этим, радости. Оставлять оборудование им просто так опасно. Непонятно, разберутся ли. Да и что им в разум ударит, мы не знаем.
- Согласен, - кивнул капитан. – И остается последнее. Разность фонов.
- Да, - пилот задал насколько команд компьютеру, и на мониторе появилась карта планеты в эмоциональном фоне. – Как мы с тобой обнаружили изначально, эмоциональный фон планеты неравномерен. Теперь, на основании больших данных, можно смело утверждать, что существует прямая закономерность цвета от присутствия разумных. Чем больше их скопление в одном месте, тем краснее фон. Однако и с самими разумными все не так просто. Их фон также не статичен. Правда, его колебания происходят в небольшом спектре от красного до оранжевого. Предлагаю потратить еще пол оборота на изучение самых красных. Посчитаем их количество, посмотрим на поведение.
- Поддерживаю. А я еще посмотрю вот на эти штуки, - капитан выделил на карте объекты определенного вида. – Похоже, что разумные смогли освоить термоядерный синтез. Внутри этих объектов постоянно идет концентрированный радиационный фон. Предполагаю, что его сдерживают некие устройства, которые управляются теми же разумными. Но если этот фон вырвется наружу – планету можно будет хоронить.
- Неужели ты думаешь о двадцать третьем варианте? – воскликнул пилот.
- Об этом пока еще рано говорить, - отрезал капитан. – Однако я должен предполагать любое развитие событий. Ладно, пока достаточно. Делаем паузу на глубокое исследование красного фона, потом подводим очередные итоги.

Шестой оборот.

Пилот молча стоял, упершись руками в стол и сжав кулаки. Из раны на шее непрерывно сочилась слизь, но ему не нужно было обезболивающее. Ему нужна была боль. Боль, притупляющая другие чувства и эмоции. Полученная информация о красном фоне была ужасна. Никогда и нигде ранее экипажу корабля не приходилось сталкиваться со столь отвратительными показаниями и данными.
Командир с сочувствием смотрел на пилота. Пятикратный электрический разряд – это не шутка. Командир обошелся двумя. Впервые на своей памяти он был рад, что уже очень стер и не в состоянии испытывать эмоции с такой силой. Однако и его от полученной информации пробрало до самой глубины.
- Они лишают друг друга жизни! – прошептал пилот, вздрагивая всем телом.
- Помолчи, - попросил его капитан. Он подошел к пилоту и начал сам обрабатывать ему рану обезболивающим. – Это не те вещи, которые стоит проговаривать. Тут все понятно без слов.
Полученные данные были ужасны. Они однозначно указывали на две взаимосвязанные причины красного фона населения планеты. Страх и насилие. Особенно насилие, причем по отношению друг к другу. Анализ вывел множество фактов и примеров того, определение чему не существовало в языке пришельцев. Аборигены отнимали друг у друга жизни. Причем самыми разными способами. Быстро и медленно, используя для этого самые разные вещи и приборы. Иногда использовались приборы и устройства, специально созданные для того, чтобы отнимать жизни сразу у сотней или тысячей живых существ. Это было ужасно и просто немыслимо. Не говоря уже о том, что было множество примеров искусственного и постепенного лишения жизни  на протяжении многих оборотов путем постоянного причинения вреда и боли. Иногда даже конкретная особь занималась травлей самой себя.
Такие вещи раньше никогда и нигде не встречались экипажу. На родной планете они просто не могли происходить априори. Странный был здесь разум. Странный, пугающий и отвращающий.
- Капитан, посмотри! – воскликнул пилот. Он немного пришел в себя и теперь его занимал вид из иллюминатора. Там явно происходило что-то интересно.
Один из летающих аппаратов, которые вот уже несколько оборотов спокойно стояли в некоторой удаленности от корабля, поднялся вверх и направлялся в их сторону. Пролетев примерно половину расстояния, аппарат завис в воздухе, и, спустя пару мгновений, от него отделилась какая-то непонятная часть, устремившаяся к кораблю с еще большей скоростью. Достигнув установленных защитных экранов, часть врезалась в них, мгновенно распавшись на мелкие части и высвободив огромное количество разрушительной энергии. Раздался взрыв. Щиты выдержали, но пропустили часть удара. Корабль затрясло и накрыло волной красного эмоционального фона.
Оправившись от боли и шока, капитан и пилот вновь прильнули к иллюминатору. Летающий аппарат аборигенов висел на том же месте, но в воздух уже поднялись остальные и направлялись к нему.
- Срочно взлетаем! – закричал капитан и бросился к пульту управления.

Седьмой оборот.
Их аппарат вновь расположился на орбите маленького спутника красной планеты. Капитан и пилот постепенно пришли в себя и успокоились. Хотя осознание того, что обитатели планеты хотели завершить их жизнь, все равно будоражило разум.
- Сколько у нас осталось времени? – спросил капитан.
- Три четверти оборота, - ответил пилот.
- Ты успокоился? В состоянии подвести итог?
- Думаю, да, - ответил пилот, собираясь с мыслями. – Хотя мне кажется, вывод очевиден. Планета непригодна для жизни. Для жизни нас и нашего разума.
- Категорично, - хмыкнул капитан. – А почему?
Вопрос был риторическим, но пилот знал, что ответить нужно.
- Из-за местного населения. Это единственная, но непреодолимая причина.
- Которой осталось недолго существовать. Ты же видел компьютерные прогнозы. Следуя по своему пути развития, соблюдая красноту фона, здешний разум сам уничтожит себя. Причем процесс необратим. Пока мы долетим до дома и вернемся сюда, планета уже будет чистой.
- И мертвой, - добавил пилот. -  Ты тоже видел прогнозы. Прежде чем прекратить свое существование, население сначала истратить все ресурсы своей планеты. А потом скорее всего случится большая катастрофа из-за того, что термоядерные реакции перестанут подчиняться аборигенам и выйдут из под контроля.
- Но мы можем это предотвратить, - возразил капитан.
Пилот замер, пораженный догадкой.
- Вариант двадцать три?
- Да.
Пилот кинулся к компьютеру и начал лихорадочно посылать ему запросы, проверяя получаемые в ответ данные.
Когда они покидали родную планету, ученые умы в попытках просчитать все возможные варианты развития событий разработали для экипажей алгоритмы действий в той или иной ситуации. Конечно, все инструкции были общими и теоретическими. Двадцать третий вариант развития событий был самым жестким. Он подразумевал бескомпромиссное вмешательство в экосистему планеты и ее коренную переделку до состояния, пригодного к переселению. Вариант оправдывал себя только в случае отсутствия другого выбора и если его применение однозначно приведет к положительному результату. И капитан, и пилот понимали, что сейчас как раз такая ситуация. Без вмешательства планета умрет, и их последняя надежда никогда не станет их новым домом.
- А ведь мы действительно можем сделать это! – воскликнул пилот. – У нас есть все необходимое, чтобы воплотить двадцать третий вариант в два этапа. Сначала заглушаем все термоядерные реакции, а потом очищаем планету от проблемного вида. Но ведь… Получается, что мы сами отнимаем жизни у разумных! Как мы можем пойти на это?
- Понимаю тебя, - ответил капитан. – Но за то долгое время, что мы бороздим космос, на пути было несколько планет, населенных разумными. Жаль, что они не подошли нам для существования по тем или иным причинам. Так вот, все те планеты были подтверждением незыблемого правила, открытого нашими учеными. Разум и насилие несовместимы! А на красной планете все наоборот. Мне кажется, что мы где-то допустили ошибку, и на самом деле на нашей планете разума нет.
- Или есть, но в крайне извращенной форме, - задумчиво проговорил пилот и лицо его прояснилось. – И как я говорил ранее, если вернуться к идее о том, что наша новая планета – это живой организм, то мы имеем дело ни с чем иным, как с вирусом! Неужели мы так близки к нашей цели?
- Даже не верится, правда? – улыбнулся капитан. – В общем, предлагаю запустить алгоритм двадцать третьего варианта.
- Поддерживаю, - согласился пилот.
- Значит решено.
Капитан повернулся к пульту управления и задал компьютеру необходимую команду. От межгалактического космического корабля отделилось несколько автономных модулей, которые направились в сторону красной планеты. Они выполнят свою работу без участия экипажа. Дело было сделано, и капитан расслабился в своем кресле.
- Пора возвращаться домой.
- Важнейший исторический момент! – гордо произнес пилот. – Мы спасли планету и обрели новый дом! Не возражаешь, если я сам отдам кораблю команду возвращаться?