Экономическая поэма или Сказ о ревизоре славном и

Действующие лица:
Семён Корыто — ревизор;
Герман Андреев — бухгалтер;
Артём Викентьевич Рулевой — директор предприятия.

Пролог
В центральной полосе России необъятной
На сельское хозяйство выпал грант1,
Субсидия2 — существенно приятный
От государства шаг и был безмерно рад
И микробизнес, и магнат-гигант
Её заполучить. Однако было так:
Один директор небольшого предприятья
Все деньги положил себе в карман
И приказал бухгалтеру упрятать
Их по бухгалтерским запутанным счетам.
Конвертом с премией его вознаградил
За то, что дебет с кредитом сводил,
И был уверен — правильно всё там.

Однажды постучали в дверь конторы
Никто не ждал проверку в эту пору,
А проверяющий с порога запросил
Отчёты, документов гору,
И даже чаю перед этим не попил,
Как делают другие ревизоры.

1
В деревне шла четвертый день
Работа ревизора.
Чтоб разобраться, где ячмень,
Горох и помидоры,
Его из области прислал
Сам губернатор Зуев.
Анализ сразу показал,
Что кто-то здесь — ворует.
Он в кабинете всех собрал
И о подсчётах рассказал.

Бухгалтера ударил жар,
Стаж пред глазами замелькал,
Вот выступает на висках
Холодный пот. Колючий страх —
Андреев таял на глазах.
А ревизор Семён Корыто
Всё фактами его душил
И серость схемы «шито-крыто»3
Раскрыл.

2
Семён Корыто — ревизор,
Служил, как преданный Трезор4,
Закону. Чуял, если вор
Внутри системы руку тёр.
И, как бы ни был вор хитёр,
Семён разгадывал все схемы,
Засовывал дотошно нос
В интересующие темы,
За что был прозван Шерлок Холмс.

Он чтил закон, любил работу,
Не из богатого был роду,
Но деньги не; как самоцель —
Затеи не было важней,
Чем взять очередной трофей:
Принципиальная порода,
Азартный гений, хоть убей.
Ему хватало и дохода
Семнадцать тысяч сто рублей.

3
«Я в бухгалтерии мастак» —
Считал Андреев как-то так,
И мама сыну говорила:
«В организации ты — клад,
Любой начальник будет рад,
Иметь таких специалистов!
Таких как ты — один на триста».
Андреев Герман соглашался,
Он спорить с мамой не привык.
Ему за сорок, но мужик
Доселе в нём не просыпался,
А может, был уже не жив...

4
Семён Корыто, улыбнулся:
«Вы слышали, что я спросил?»
Андреев ещё пуще сдулся5 —
За мыслью он не уследил:
«Простите, что? Я не расслышал».
Скрипя зубами, Холмс Семён
Вопрос свой снова повторил,
Хотя бухгалтеру съязвил:
«Вы что, считаете ворон?
Пропал ячмень, сто двадцать тонн,
Томатов — на; три миллиона,
Гороха мозговых сортов —
Два с половиною вагона.
Нет ни оплаченных счетов,
Ни отражения в отчёте,
Как вы вообще его ведёте,
Вам — грант, а вы отчёт — долой?»

Для Германа зависло время,
Не ожидал упрёк такой,
Он пребывал в недоуменьи,
И слово вставил Рулевой:
«Зачем Андреева ругаешь,
У нас бумаги есть на всё,
Наверное, не так считаешь:
Пропасть так много не могло!
Я прав, Андреев, не могло?»
Бухгалтер ободрился вдруг,
Очки поправил, воздух в грудь
Вдохнул и думал: «Как-нибудь,
Артём Викентьевич разрулит6,
Иль «паровозом»7 утяну
Его: вдвоём пойдём ко дну...
Найдет людей в прокуратуре!
Деваться некуда ему».

5
Не глуп был Рулевой и ведал:
«Семён когтей не разожмёт,
Вот-вот — да и начнутся беды:
Немалый срок... реальный срок!
«Маэстро» сделает отчёт,
Потом запустит дело в ход,
Наверняка — не пронесёт.
Бюджетные ассигнования8
Потрачены не фирме впрок!
Чистосердечное признанье?..
Иль девять грамм свинца в висок?
А может, во Владивосток
Автобусом? А там — Китай,
Пойди попробуй разузнай,
В какой провинции живу,
Перетерплю по дому грусть,
А через десять лет вернусь
В Россию, Родину мою...»

6
Тянулась ночь его бессонно —
Артём решенье принимал:
Остаться здесь иль за кордоном
Приют найти себе укромный,
И жить как все, кто убежал...
И в пять пятнадцать по Москве
Артём пакует чемоданы
Готовит паспорт иностранный
И объясняется жене:
«Уедешь ты за мной не сразу:
Поплачешь, дом продашь, авто,
Чтоб власти пристальному глазу
Не видно было ничего.
И — да поможет тебе Бог».
Жену обнял — и за порог.

7
Ревизии шёл пятый день,
Но Шерлок Холмс вовсю трудился:
Сверял, звонил, почти дымился,
Не знал он, что такое «лень»,
Он звал секретаря Светлану,
Расспрашивал, где Рулевой,
Качала Света головой —
Она того совсем не знала,
Звонила на мобильный номер —
Молчал мобильный телефон.
Гонца послали в его дом,
Узнать живой там босс иль помер.

На ферме Рулевого слышно
Собачий лай да визг свиней,
Хозяйка отворила дверь,
«Муж час иль два уже, как вышел,
Сказал  работы — тьма теперь,
Вчера не виделись весь день,
На ферме его нет — проверь».
Гонец поверил её слову
И ревизору передал,
Семён неявку Рулевого
Отметил так, для протокола,
Заказчикам отчёт свой сдал.
И резонанса верно ждал.

8
На выходные не смотрели
Ревизионный сей доклад,
А в самый первый день недели
Звенел отчёт, будто набат:
Все явки, схемы и пароли,
Вся серость обелилась вдруг,
Улов достойный, удостоен
Корыто премии, доволен,
Публично хвалят его вслух
И направляют в санаторий
На юг.

Андреев Герман был осужден,
От должности освобождён,
(И срок — пять лет вполне заслужен)
Отправлен в северный район
Сибири. Сядет мать в вагон —
В нём то — прохладно, а то — душно.
За сыном ехать маме нужно.
В колонии зачахнет он
Без выпечки её воздушной,
Ну и, конечно, без неё.

Жена Артёма Рулевого
Не выезжала из страны,
А подыскала молодого,
Другого мужа, удалого,
И с ним жила; (сюжет не новый)
На сбережения семьи.
Ну, а Артём, проделал путь:
Шанхай-Дубай-Тбилиси-Прага,
Вот туристический маршрут,
И каждый день он, бедолага,
Боялся, что его найдут,
Его свободу отберут.
Но ощутил ли он свободу?
Терялся, прятался по году
То в той, а то — в другой стране,
Не позавидуешь такому.
Но — «на войне, как на войне».

9
Директор по; миру скитался,
Потёртый старый чемодан
За это время истрепался,
Не закрывается карман,
Артём одет в такую рвань,
В какую раньше б постеснялся.
Но денег нет — всё у супруги,
Она подчистила счета,
Не так она-то и глупа
Как он считал — повесил руки:
Претит ему весь Старый Свет,
А впрочем, даже, вся Европа,
Когда в карманах денег нет —
И нечего есть на обед,
Тогда в ней жить — совсем нет прока,
Его теперь не мог узнать
Ни розыск ни родная мать!
Не интересный иностранец,
А неизвестный оборванец
Идёт по набережной По,
Вот так сложилась жизнь его...

Эпилог
Не сделай преступленья — несомненно
Не будет наказания тогда
Ни по канонам, ни по правилам Вселенной,
Не по указам, как велит страна.
Порядочно живите, господа!
Закон суров, но всё же он — закон.
Пусть незапятнанной останется судьба,
Да будет совесть как кристалл чиста,
И по ночам спокойным будет сон.