Четыре портрета Эвридики

       Первый портрет

У женщины паспорт блестит серебром
и черные кудри летят,
шаманские бубны, и в жизни разгром,
и участь бездомных котят.

Я больше улыбки такой не встречал:
сияет жемчужный рассвет,
как будто вернулось начало начал -
ни фальши, ни подлости нет.

За лисьим чутьем, и пытливым умом,
и силой дворянских кровей,
и тьмой, наплывающей блоковским днем -
забудь Эвридику, Орфей.



    Второй портрет

Тебе не по нутру
мои пустые драмы,
и временем ничьим
не станешь дорожить.

Невыносимый труд,
и мысли свет упрямый,
и горечи ручьи,
и слов тугая нить.

Тебе не по душе,
что с вечностью тягаться
намерена моя
бездомная любовь.

Гони ее взашей,
не слушай святотатца,
презренья темный яд
Орфею приготовь.

Но я не лыком шит
и пропою светилам,
вернувшись без тебя
из логова теней,

что верности самшит
впитал улыбку милой
и светится, скорбя,
и говорит о ней.

- Любовь? В который раз? -
перемигнутся звезды.
- Ты счет не потерял? -
хихикнет вслед волна.

Глотну нелепых фраз
расплавленные гроздья,
и обожжет металл,
и прохриплю: "Одна".



    Третий портрет

Эта злобная шутка небес
мне средь паводков мутных предстала
черноокой красы идеалом
и улыбкой, затмившей принцесс

и затмившей инфант и княгинь
на голландских и русских полотнах.
Но, сгустившись во времени плотном,
протянула с насмешкой: "Остынь!"

Эвридика, наш жребий, увы,
ни любовью, ни сном не измерен.
И Орфей голосит о потере
над покосом змеиной травы.



       Четвертый портрет

Темно, Эвридика, темно
в твоих чернооких озерах,
полынь на беззвездных просторах
и снов непроглядное дно.

Темно, дорогая, темно -
хоть раз бы склонилась, жалея,
всплакнуть над несчастным Орфеем;
но это, конечно, смешно.

Темно расставанье, темно,
с горчащим и режущим вкусом
и пахнет змеиным укусом.
Но это теперь все равно.