В раздумьях у собственной могилы

Пригревало солнышко, длинношеие тени о чём- то шептались в кустах. Видимо, обсуждали мою тень, которая пошла посмотреть надгробный памятник, поставленный мне моей любимой женушкой. На нём так и было написано: "Любимому Карлу на вечную память от женушки..." Славно. Это я о вечности. Когда в последний раз я улетел на чугунном ядре, случилось обыденная вещь: вихрь подхватил ядро и, естественно, меня на нём, и унёс в неведомую страну, где я до сих пор и обретаюсь. Никто не хочет показать мне обратную дорогу домой, якобы они ничего не знают и не ведают. У них хорошо, нет, я бы выразился так: отлично получалось считать и зарабатывать деньги, плотно и много есть, кичиться яхтами, виллами и Роллс- Ройсами, но с географией был полный швах. Мало того, когда я им в баре за бокалом вина рассказывал о своей жизни и тех приключениях, которые со мной происходили, они смеялись и с издёвкой советовали продать с выгодой эти россказни Голливуду. Хорошо, мол, заработаю, буду много и вкусно есть. Бедные люди! Я не в том смысле, что у них последний флорин в кармане, нет, но с воображением, мечтой и надеждой что- то не срасталось, не сбывалось. Я одинок и тоже беден, ибо, если нет друзей, ты нищ и сир, бос и холоден. Сегодня мой день рождения: тридцать первое февраля. Разогнав тучи и привязав покрепче солнце к одинокому перистому облаку, я решил сходить на местное кладбище, поговорить с усопшими. Они- то меня лучше понимают, нежели живые. И представьте себе: чудо и счастье! Я нахожу собственную могилу в чужом городе. Это подарок судьбы. Тень вернулась. Сказала, что какой- то невежда нацарапал гвоздём на обратной стороне памятника: "Враль." Я предпочёл бы : мечтатель. Да- с, бедные люди. Прощайте, господа, усопшие. Честь имею, барон Мюнхгаузен.