твардовский я убит подо ржем

Стихи к 9 мая «Я убит подо Ржевом (А. Твардовский)»

 Я убит подо Ржевом,
 В безымянном болоте,
 В пятой роте,
На левом,
 При жестоком налете.

 Я не слышал разрыва
 И не видел той вспышки, -
 Точно в пропасть с обрыва -
 И ни дна, ни покрышки.

 И во всем этом мире
 До конца его дней -
 Ни петлички,
 Ни лычки
 С гимнастерки моей.

 Я - где корни слепые
 Ищут корма во тьме;
 Я - где с облаком пыли
 Ходит рожь на холме.

 Я - где крик петушиный
 На заре по росе;
 Я - где ваши машины
 Воздух рвут на шоссе.

 Где - травинку к травинке -
 Речка травы прядет,
 Там, куда на поминки
 Даже мать не придет.

 Летом горького года
 Я убит. Для меня -
 Ни известий, ни сводок
 После этого дня.

 Подсчитайте, живые,
 Сколько сроку назад
 Был на фронте впервые
 Назван вдруг Сталинград.

 Фронт горел, не стихая,
 Как на теле рубец.
 Я убит и не знаю -
 Наш ли Ржев наконец?

 Удержались ли наши
 Там, на Среднем Дону?
 Этот месяц был страшен.
 Было все на кону.

 Неужели до осени
 Был за н и м уже Дон
 И хотя бы колесами
 К Волге вырвался о н?

 Нет, неправда! Задачи
 Той не выиграл враг.
 Нет же, нет! А иначе,
 Даже мертвому, - как?

 И у мертвых, безгласных,
 Есть отрада одна:
 Мы за родину пали,
 Но она -
 Спасена.

 Наши очи померкли,
 Пламень сердца погас.
 На земле на проверке
 Выкликают не нас.

 Мы - что кочка, что камень,
 Даже глуше, темней.
 Наша вечная память -
 Кто завидует ей?

 Нашим прахом по праву
 Овладел чернозем.
 Наша вечная слава -
 Невеселый резон.

 Нам свои боевые
 Не носить ордена.
 Вам все это, живые.
 Нам - отрада одна,

 Что недаром боролись
 Мы за родину-мать.
 Пусть не слышен наш голос,
 Вы должны его знать.

 Вы должны были, братья,
 Устоять как стена,
 Ибо мертвых проклятье -
 Эта кара страшна.

 Это горькое право
 Нам навеки дано,
 И за нами оно -
 Это горькое право.

 Летом, в сорок втором,
 Я зарыт без могилы.
 Всем, что было потом,
 Смерть меня обделила.

 Всем, что, может, давно
 Всем привычно и ясно.
 Но да будет оно
 С нашей верой согласно.

 Братья, может быть, вы
 И не Дон потеряли
 И в тылу у Москвы
 За нее умирали.

 И в заволжской дали
 Спешно рыли окопы,
 И с боями дошли
 До предела Европы.

 Нам достаточно знать,
 Что была несомненно
 Там последняя пядь
 На дороге военной, -

 Та последняя пядь,
 Что уж если оставить,
 То шагнувшую вспять
 Ногу некуда ставить...

 И врага обратили
 Вы на запад, назад.
 Может быть, побратимы.
 И Смоленск уже взят?

 И врага вы громите
 На ином рубеже,
 Может быть, вы к границе
 Подступили уже?

 Может быть... Да исполнится
 Слово клятвы святой:
 Ведь Берлин, если помните,
 Назван был под Москвой.

 Братья, ныне поправшие
 Крепость вражьей земли,
 Если б мертвые, павшие
 Хоть бы плакать могли!

 Если б залпы победные
 Нас, немых и глухих,
 Нас, что вечности преданы,
 Воскрешали на миг.

 О, товарищи верные,
 Лишь тогда б на войне
 Ваше счастье безмерное
 Вы постигли вполне!

 В нем, том счастье, бесспорная
 Наша кровная часть,
 Наша, смертью оборванная,
 Вера, ненависть, страсть.

 Наше все! Не слукавили
 Мы в суровой борьбе,
 Все отдав, не оставили
 Ничего при себе.

 Все на вас перечислено
 Навсегда, не на срок.
 И живым не в упрек
 Этот голос наш мыслимый.

 Ибо в этой войне
 Мы различья не знали:
 Те, что живы, что пали, -
 Были мы наравне.

 И никто перед нами
 Из живых не в долгу,
 Кто из рук наших знамя
 Подхватил на бегу,

 Чтоб за дело святое,
 За советскую власть
 Так же, может быть, точно
 Шагом дальше упасть.

 Я убит подо Ржевом,
 Тот - еще под Москвой...
 Где-то, воины, где вы,
 Кто остался живой?!

 В городах миллионных,
 В селах, дома - в семье?
 В боевых гарнизонах
 На не нашей земле?

 Ах, своя ли, чужая,
 Вся в цветах иль в снегу...
 Я вам жить завещаю -
 Что я больше могу?

 Завещаю в той жизни
 Вам счастливыми быть
 И родимой отчизне
 С честью дальше служить.

 Горевать - горделиво,
 Не клонясь головой.
 Ликовать - не хвастливо
 В час победы самой.

 И беречь ее свято,
 Братья, - счастье свое, -
 В память воина-брата,
 Что погиб за нее.


Отец и сын
Быть может, все несчастье
От почты полевой:
Его считали мертвым,
А он пришел живой.

Живой, покрытый славой,
Порадуйся, семья!
Глядит - кругом чужие.
- А где жена моя?

- Она ждала так долго,
Так велика война.
С твоим бывалым другом
Сошлась твоя жена.

- Так где он? С ним по-свойски
Поговорить бы мне.
Но люди отвечают:
- Погибнул на войне.

Жена второго горя
Не вынесла. Она
Лежит в больнице. Память
Ее темным-темна.

И словно у солдата
Уже не стало сил.
Он шопотом чуть слышно:
- А дочь моя?- спросил.

И люди не посмели,
Солгав, беде помочь:
- Зимой за партой в школе
Убита бомбой дочь.

О, лучше б ты не ездил,
Солдат, с войны домой!
Но он еще собрался
Спросить:- А мальчик мой?

- Твой сын живой, здоровый,
Он ждал тебя один.
И обнялись, как братья,
Отец и мальчик-сын.

Как братья боевые,
Как горькие друзья.
- Не плачь,- кричит мальчишка,
Не смей,- тебе нельзя!

А сам припал головкой
К отцовскому плечу.
- Возьми меня с собою,
Я жить с тобой хочу.

- Возьму, возьму, мой мальчик,
Уедешь ты со мной
На фронт, где я воюю,
В наш полк, в наш дом родной.

У славной могилы
Нам памятна каждая пядь
И каждая наша примета
Земли, где пришлось отступать
В пыли сорок первого лета.

Но эта опушка борка
Особою памятью свята:
Мы здесь командира полка
В бою хоронили когда-то.

Мы здесь для героя отца,
Меняясь по-двое, спешили
Готовый окопчик бойца
Устроить поглубже, пошире.

В бою — как в бою. Под огнем
Копали, лопатой саперной
В песке рассекая с трудом
Сосновые желтые корни.

И в желтой могиле на дне
Мы хвои зеленой постлали,
Чтоб спал он, как спят на войне
В лесу на коротком привале.

Прости, оставайся, родной!..
И целых и долгих два года
Под этой смоленской сосной
Своих ожидал ты с восхода.

И ты не посетуй на нас,
Что мы твоей славной могиле
И в этот, и в радостный час
Не много минут посвятили.

Торжествен, но краток и строг
Салют наш и воинский рапорт.
Тогда мы ушли на восток,
Теперь мы уходим на запад.

Над этой могилой скорбя,
Склоняем мы с гордостью знамя:
Тогда оставляли тебя,
А нынче, родимый, ты с нами.