Совок. Лолиижт, третий курс

   Ура! Мы переехали в новое, комфортабельное, по сравнению со старым, общежитие. Расположено оно на 7-ой Красноармейской, тихой улице и совсем недалеко от института. На занятия теперь будем ходить пешком. В общежитии 7 этажей, на первом большой вестибюль, на седьмом- большой спортзал. На каждом этаже две больших кухни, комнаты на 3 или 4 человека, большинство – на 4.
   Меня поселили в трёхместную, интернациональную, до сих пор не пойму – почему. Наверное, потому что я был комсоргом и сдал экзамен за второй курс на 5. Со мной жили полгода венгр Пишта и румын Штефан, причём они были не из нашего факультета, они учились на строительном. После зимних экзаменов нас расселили, я попал в четырёхместку к своим ребятам с нашего факультета. На этом, четвёртом этаже, мы и жили вместе до окончания института. Пишту и Штефана поселили к своим. Потом мы,  изредка, встречались и интересовались своими делами. С Пиштой у меня были хорошие отношения, а со Штефаном – прохладные. Пишта и Штефан конфликтовали друг с другом из-за Трансильвании, как мне объяснил Пишта. Пишта был, по натуре, бесшабашный гуляка, а румын – тихий скромник. Однажды, утром,  на ноябрьские праздники, он на спор, выпил без закуски поллитровую бутылку водки и выиграл ещё одну, которую мы со Штефаном ему проиграли. Пишта  поспал часов пять, проснулся и говорит: «Где мой выигрыш?». Мы отдали ему бутылку московской и он разлил её в три стакана. Он опохмелился, а мы опьянели и пошли все вместе на танцы,  вниз, в вестибюль.
   Танцы в вестибюле устраивались по субботам, с 8 до 11 часов вечера и в праздники. На танцы приходило много девушек из соседних домов, выбор был большой, но я только флиртовал и не заводил близких отношений. Денег у меня не было и, главное, я был нацелен на учёбу. Поэтому, я по субботам и воскресеньям был чаще на 7-ом этаже, в спортзале, где болел за наших баскетболистов или волейболистов или борцов. Иногда, с ребятами ходили на танцы в педагогический или текстильный институты. Праздники отмечали складчиной с девчонками из строительного факультета, так как у нас на факультете было всего 6 девчонок, и все они жили в городе.
   В институте училось много студентов из стран, как тогда говорили, народной демократии и поэтому заключение Варшавского договора между Болгарией, Венгрией, ГДР, Польшей, Румынией, СССР, Чехословакией и Албанией было воспринято большинством студентов положительно, но среди венгров и словаков не было единодушия.
Много положительных эмоций мы испытали при открытии первых станций метро в Ленинграде. В институт мы ходили по Московскому проспекту мимо знаменитого Технологического института. Около него была одна из станций метро и мы ею воспользовались сразу же после начала движения поездов. Метро мы были очарованы.
   До зимних каникул, да и первые семестры учёбы я питался в буфетах, столовой, чаем в общежитии. Собравшись после каникул вместе, в одной из комнат общежития, студенты трёх комнат в количестве 12 человек решили организовать коммуну общего питания. Инициатором стал Редин Владимир. Володя был самым крепким парнем на нашем факультете: высокий, широкоплечий, вес около 100 килограмм, добродушный силач. Ему, то же, родители не могли помогать и жил он на стипендию и подработки, как и я, но его организм требовал калорий больше, чем наши. Поэтому, на мой взгляд, ему первому пришла мысль о коммуне, которую все поддержали. Дежурили мы по очереди. В день дежурства на лекции не ходили. Со старостой была договорённость, мы ей сказали о коммуне, и она нам не указывала в журнале неявки. Старост мы выбирали сами, и всегда девушек. Итак, дежурили по два раза в месяц, варили, в основном, борщ с мясом, кашу и какао. Собирали по две трети обычной стипендии, повышенная была только у двоих членов коммуны. Казначеем выбрали Редина. Утром, перед лекциями, пили какао с батоном, вечером – борщ и каша. В обед, в институте, шли в буфет или столовую и питались на свои деньги. Коммуна просуществовала до 5 курса.
   На третьем курсе нас разбили по специализациям. Я выбрал строительно-путевые и дорожные машины. Паровозное хозяйство мне было знакомо, а строительно-путевые машины манили к себе. В конце учебного года, после сдачи экзаменов, нас, троих студентов по этой специализации: меня, Протасеню Александра и Климшина Михаила направили на практику в передвижную ремонтную станцию Южно-Уральской железной дороги, расположенную недалеко от строящейся железнодорожной ветки Миасс – Учалы, в селе Поляковка.
   Поляковка – это Башкирия, а село русское, село бывших золотоискателей. После войны частное золотоискательство запретили и большинство жителей села всё еще искали дело, многие работали на строительстве ветки. Мы, во время практики, ремонтировали гусеничный трактор передвижной станции. За месяц практики мы, вместе с трактористом, разобрали его. Особую трудность вызвала разборка катков. Каток был из двух деталей: сам каток и запрессованная в него ось. Тракторист сказал: « Удаляйте оси». Мы попробовали их выбивать кувалдой, расклепали две оси и ничего не добились. Тракторист улыбался, а потом сказал: « Смотрите». Взял каток, в сборе с осью, и бросил его в костёр. Обождал минут 10, взял каток специальными клещами и опустил в бак с водой. Раздалось шипение, прошла минута, каток вытащен из бака на землю. Тракторист взял кувалду и тихонько ударил по оси. Ось выскочила из катка. Тракторист сказал: « Кто первый объяснит, почему ось легко удалилась из катка, того я похвалю и налью кружку кумыса». Поставлен под сомнение наш престиж будущих инженеров. Всю ночь думали, утром спросили друг друга – кто будет объяснять. Все молчали. Тогда я сказал: « По моему, я знаю ответ». «Давай обьясняй, знаток» - ответили Протасеня с Климшиным. Пришли к трактору, тракторист и говорит « Если не дадите объяснение, то наряд за работу я вам закрою низкий. Тогда я ему сказал « Слушайте и объясните по-другому, если я не прав. Каток нагревается в костре, принимает одинаковую температуру по всему телу и расширяется. После опускания его в холодную воду, в первую очередь, охлаждается его наружная часть, внутренняя же ещё не охладилась, имеет увеличенные размеры и растягивает наружную часть. Если нагреть каток до большей температуры и сразу же охладить, то ось может выпасть под собственной тяжестью» « Молодец!» - воскликнул тракторист и налил мне кружку кумыса. « Теперь разбирайте катки и проверьте то, что сказал Ваш товарищ». Мы нагрели каток в течение 20 минут, сразу же бросили его в бак с водой, вытащили, в нём оси нет! Дальше мы грели по 10 минут, ось удаляли легким ударом молотка и завоевали уважение тракториста. Наряд он нам закрыл хороший, сказав при этом: «Когда будете начальниками, также не жмитесь при закрытии нарядов своим рабочим».
   Поляковка нам понравилась. Вокруг стояли сопки, на сопках много вишни, клубники и черёмухи. Жили мы у хозяйки, питались в столовой, а так же лесной черёмухой, вишней и клубникой. Нам понравился кумыс, в столовой его пили как пиво и вместо чая. Очень жаль, что сейчас его в Екатеринбурге нет, а в те годы был в Свердловске. Мы часто гуляли в сопках. Вершины сопок голые, вишня, черёмуха и клубника растут в подножье сопок. Вверху раздолье, так и хочется побегать и побеситься, что мы и делали, а с нами и  дочка хозяйки, которая нам всем нравилась, но её закадрил Михаил Климшин. Мы подружились с другими девушками и, в результате, в возрасте 21 год, я потерял свою девственность.
   Практика закончилась. Мы получили, кроме денег, положительный отзыв о практике, который отдали, в Ленинграде нашему куратору Мухе Т.И. В этот раз она к нам не приезжала, считала нас уже самостоятельными людьми. Мы тоже так считали и уехали на каникулы по домам.
  Мои каникулы совпали с отпуском сестры, которая приехала из Петрозаводска с мужем Шороховым Акимом Петровичем. Вместе, мы сходили в своё родное село Хмелезеро, в гости к дяде, Комлеву Павлу Никаноровичу. Большое озеро, окруженное зарослями хмеля, дало название селу. От Околка до Хмелезера было 15км и автобусы тогда не ходили. Добирались пешком, на телеге или на велосипеде.В основном, пешком, местные жители считали такое расстояние прогулкой. Выпили у дяди медовухи, наигрались в подкидного дурака, причём дядя всех обыграл, казалось, что он знает у кого какие карты. Больше я такого мастера не встретил. Через день совершили обратную прогулку до Околка, где и ходили, через день, купаться на озеро в Тервеничи. Аким Петрович набрал и намариновал много грибов. Такого умельца я больше не встречал, казалось, он видит грибы под землёй. Он говорил: « Надо знать, где какие грибы растут и не бегать сломя голову, а внимательно смотреть впереди за метр, не больше, и под ноги. На этих каникулах встретились, взяли бутылочку и распили на природе односельчане: Шура Хозяинова, Валентин Королёв, Борис Королёв, я и братья Шибаловы из другой деревни, Чайницы. Поговорили, кто и чем занимается и разошлись, почти, навсегда. Однажды, я встретил только Валентина Королёва в Пикалёво и Шуру Хозяинову, уже замужнюю, в Алёховщине и всё.
                28.04.2017 года.