Отклик читателя на книгу Л. Дербиной Нам не дано..

                Нам не дано предугадать,
                как слово наше отзовётся,
                и нам сочувствие даётся,
                как нам даётся Благодать.
                Фёдор Тютчев
 Рецензия Николая Краевского на книгу Людмилы Дербиной "Нам не дано предугадать"               

Как жесток, несправедлив и несовершенен наш мир земной. И как же тяжело, фатально невозможно избавиться от страшного ярлыка, бесцеремонно навешенного на тебя хозяевами жизни. Эти выводы напрашиваются сами собой после вдумчивого прочтения искренних и душевных писем, адресованных Людмиле Александровне Дербиной и вышедших отдельным изданием в книге "Нам не дано предугадать". Причём, яркий жизненный пример составителя книги (Людмилы Дербиной) надо полагать -далеко не единичен и узнали мы об этом исключительно благодаря волевому характеру Людмилы Александровны, неизбалованной жизнью северянки, и её литературному таланту(сумела-таки рассказать и донести до народа всё понятно, правдиво и захватывающе). А ведь сколько по свету таких же, как и у этой незаурядной женщины, искалеченных и грубо травмированных государственной системой, профессиональной некомпетентностью, да и просто человеческой непорядочностью судеб, кто не может и не в силах бороться за отстаивание справедливости?! Зная в этом смысле нерадостное положение дел в стране, можно только представлять и ужасаться их немалому количеству.
Впервые я услышал о ней на лекции по литературе в Свердловском университете (УРГУ имени Максима Горького, ныне,увы, поглощённого УРФУ имени Б.Н.Ельцина,)где на излёте советской власти в восьмидесятых годах учился на журналиста... Свойство памяти человека таково, что со временем в его хранилищах навсегда остаётся, задерживается только то, что однажды произвело неизгладимое впечатление, заставило сокрушаться, недоумевать, задаваться безответными вопросами и так далее, то есть привело, как сейчас говорят, к состоянию шока или произвело эффект разорвавшейся бомбы... Так вот, и в отношении моей университетской учёбы: что-то уже позабыл, что-то сразу пропустил мимо ушей, что-то не совсем понял, но вот кое-что отчётливо понял и по сей день, спустя десятилетия, включая и прозвучавшую тогда нелестную историю о ней, когда слушался курс по творчеству современных советских поэтов - писателей, включая поэзию Николая Рубцова. Причём, информация была обезличенной, без указания имени, только лишь сообщили, что безмерно талантливый поэт, надежда России, увы, в расцвете своих творческих сил трагически закончил жизненный путь не по своей воле:был подло задушен в постели его коварной любовницей... Конечно же, такого печального финала для светоча нашей поэзии  вряд ли кто мог представить и тем более простить той таинственно зловещей убивице - ведьме...
Ради Бога пусть меня извинит милейшая Людмила Александровна, но на тот миг в моём негодующем возмущённом сознании она именно в таком вот неприглядном ореоле и предстала...  Лишь в начале ХХ1 века ей удалось пробиться в печать и выпустить в свет окончательно реабилитирующие её в глазах общества воспоминание "Всё вещало нам грозную драму", в которых Людмила подробно и откровенно рассказывает о романе с Николаем, включая момент его смерти. Но тогда,увы, эта книжка, выпущенная мизерным тиражом, мне не попалась, и я даже не знал о её существовании. И, кто знает, как бы ещё долго я пребывал в таком обманчивом представлении о ней, если бы не наткнулся  в "КП" на серию интервью, приуроченную к 80-летнему юбилею Рубцова, где "доброжелатели", по-прежнему её клеймят и травят, а ей, в свою очередь приходится оправдываться и доказывать, что она - "не верблюд", не убивала, что виной всему - трагическое стечение обстоятельств, включая и её поначалу убийственное признание в том, чего не было, в состоянии аффекта...Признание обвиняемого в нашей правовой системе, увы, достаточно долго считалось царицей доказательств, о чём,кстати, совершенно верно говорит в книге один из сочувствующих Людмиле адресатов. Да и по сегодняшний, словно по инерции,его не спешат задвигать на задний план в криминалистике. История не терпит сослагательного наклонения, и всё же, давайте призовём Людмилу Александровну мысленно перенестись в ту роковую январскую ночь 1971 года, когда и произошло непоправимое несчастье и представим (хотя понимаю в реале такое даётся нелегко), что она не поддалась сиюминутной панике, а сохранила хладнокровие и рассудочность. То есть после случившегося не побежала бы "сдаваться" в милицию, а, как и должно в подобных обстоятельствах, позвонила бы в "скорую" ( у Рубцова в квартире телефона не было.Л.Д.), а по прибытии белых халатов по возможности,спокойно, откровенно и подробно рассказала бы о происшедшем. Более, чем уверен ( во всяком случае, на процентов 90),что тогда бы всё пошло в правильном ( и по закону, и  по жизни) руслу: судебная экспертиза была бы проведена на должном уровне, и ничего бы не утаили ни от Людмилы, ни от общества то есть был бы вынесен справедливый вердикт, скорей всего,подтверждающий инфаркт больного, вконец изношенного сердца... И никто бы уже не посмел упечь невиновную за решётку.... Но совсем другое дело, когда она, проявив понятную слабину, невольно дала системе подсказку: мол это я, такая -сякая, угробила яркий талант, безжалостно толкнула его в могилу. Это ли не повод для сенсационных новостей, смакующих подробности современного "триллера" с шекспировским накалом страстей?! Это безусловно, намного интересней и выгодней для той же системы, чем признание банального недуга покойного, алкоголизма  со всеми вытекающими отсюда последствиями...
   Кстати, по прошествии стольких лет с той трагедии меня огорчает не столько первичное паническое заблуждение Людмилы насчёт смерти любимого, сколько бессмертие системы: казалось бы, уже давно и политический режим сменился, и целая эпоха канула в лету, ан нет: по большому счёту прежние её пороки остаются в силе, иначе как объяснить "засекречивание" от Дербиной фамилии паталогоанатома и данных самой экспертизы, проводимой им. Я уже не говорю о юридической прижизненной реабилитации Людмилы Александровны, как незаслуженно и жестоко пострадавшей.
   Отчаянно борясь за чистоту своего имени, Людмила Александровна буквально помогла мне увидеть в, казалось бы, общепризнанных и общепринятых вещах совсем другой ракурс, расклад. В этой связи очень шокировало поведение широко известного в России (да, пожалуй, и в мире) писателя-фронтовика Виктора Астафьева, а точнее, его нечистоплотная позиция по наглой и методичной дискредитации Дербиной и как личности, и как близкого человека Николая Рубцова, которому он, увы, тоже доводился другом или, по крайней мере, таковым  себя считал. Именно такие знаковые фигуры в Отечестве, как Виктор Астафьев, на глубоких произведениях которого выросло и воспиталось не одно поколение, казалось бы , и должны вести нас к добру и свету, истине и торжеству справедливости, а что же мы реально видим на их примерах, что они сами творят в жизни?!Выходит, это-обыкновенное двурушничество, люди с двойным дном и убеждением на публике -одно, а в тёмных и жалких их душонках напрочь засел искуситель-дьявол, призывающий сеять зло и раздор?! И ведь отчего обидно и досадно, что доверчивые граждане всё произнесённое и истолкованное такими "гениями зла" принимают за чистую монету, верят безоговорочно, как святым...Я считаю, что именно благодаря таким ренегатам-перерожденцам, лжепророкам и развалилась наша некогда крепкая страна, что привело к откату её к пропасти, о чём на мой взгляд, просто и в то же время предельно точно написал Людмиле в 1998 году в одном из писем архангельский журналист Владимир Тюпин: "Жить на селе и так нелегко, а нынче тем паче. Рынок разрушил колхоз. Иван Дмитриевич (поэт из Верхней Тоймы, северной глубинки, И.Д. Зауткин) живёт на одной картошке. Денег даже на конверты нет. Я стараюсь поддержать его хотя бы морально..."(Книга "Нам не дано предугадать.." стр.197).Если верить словам Виктора Петровича Астафьева, то он в те лихие девяностые тоже не шиковал, жил весьма скромно и даже нуждался. Как сам  он, видимо, желая подчеркнуть свою писательскую народность, близость к людским чаяниям и переживаниям, признавался в одном из документальных телефильмов о нём(тоже ведь особое свойство памяти, навсегда я запомнил!), что его супруга не чуралась штопать мужнины носки...И в то же время в середине девяностых, когда Е.Б.Н, во многом ответственный за доведение страны до нищенского существования, проводил свою очередную избирательную кампанию на пост Президента РФ и явно теряя голоса, бросился за поддержкой к народному писателю Астафьеву, не поленившись приехать к нему в сибирскую глушь, тот встретил его чуть ли не с распростёртыми объятиями...
Где же, спрашивается, был искренен Виктор Петрович: в признании бедственного положения народа или в славословиях и горячей поддержке Бориса Николаевича?!
В соцсети  "В контакте" мною найден приводимый отрывок довольно объемного повествования -смакования Виктора Петровича  по поводу "злодейства" Людмилы в отношении Николая Рубцова. Для красочной образности, сравнения он цитирует её стихотворение о волках, о её неприкрытой любви к ним, к их клыкам и прочим органам. На этом основании он весьма свободно делает далеко идущие выводы о якобы кровожадности и изначальной порочности женщины-автора, что, дескать, и поспособствовало безжалостному убийству Поэта. То есть желаемое (возможно, озвученное и продиктованное системой)он ничтоже сумняшеся, ловко выдаёт за действительное. Поэтому вполне объяснимы протест и негодование Людмилы Александровны, её естественное желание дать достойную отповедь бессовестному клеветнику. Имеется в виду подготовленное для газеты "Труд"(на страницах которой в очередной раз выступил "народный писатель", решительно наступал на те же грабли и утверждая, что Дербина повинна в убийстве Рубцова)в 2000 году открытое письмо Астафьеву "Обкомовский прихвостень", каковым некогда, в порыве ярости, назвал Виктора Петровича сам Николай Рубцов, за которого первый вдруг решил так своеобразно "вступиться" после смерти, распространяя в СМИ неприкрытые домыслы и ложь о возлюбленной покойного, но газета "Труд", как и следовало ожидать, отказала в  возможности оклеветанной "сеятелем зла" предоставить слово в свою защиту: мол, несистемное это занятие -отбеливать тех, кому уже навеки той же системой прикреплён позорный ярлык...
Кстати, на мой взгляд, упущение Людмилы Александровны, как составительницы книги в том,что в ней не приводятся её ответные письма адресатам. Я, конечно, понимаю её благородство: как бы самоустраниться от ситуации и для создания объективной картины предоставить слово другим - её коллегам, знакомым,  друзьям, в общем тем, кто так или иначе был связан с ней по жизни.
 Однако, вернёмся к её Открытому письму Виктору Летровичу Астафьеву, добытому мной в интернете,причём, не сокращённому, а в полном объёме. Когда я его прочитал на одном дыхании  (Автор настолько убедительно и ярко разоблачил клеветника, приведя даже подробности о несуществующем в квартире Рубцова, ещё холостяка в тот момент, кучи "женского грязного белья", которую якобы узрел ярый обличитель безнравственности и бесхозяйственности "падшей" женщины), мне стало как-то не по себе. Это же насколько надо потерять всякий стыд и человечность, чтобы, явно выполняя системный заказ, так позорить и унижать ни в чём  не повинную представительницу слабого пола (слабую по полу, но гораздо сильней лжеца в штанах духом?! Да, я сам работал в различных газетах и прекрасно знаю, что во главу угла ставилось и ставится, по большому счёту, не правдивость фактов, а подгон их под определённый заказ. Недаром же за журналистикой давно закрепилось определение как о второй древнейшей профессии. Но не до такой же степени, чтобы на протяжении десятилетий гнобить и гнобить беззащитного человека, женщину!!! Совершенно согласен с её обращением к Астафьеву в начале письма:" Вы как писатель далеко идёте в художественном вымысле в своих романах. На то они и романы. Но художественный вымысел о конкретных людях может называться только одним именем. Ложь должна называться ложью." Не знаю, переслали из "Труда" это письмо Виктору Петровичу, возможно и переслали, и он его прочитал. Какие, интересно, чувства он при этом испытал? Признаюсь, я бы на его месте со стыда, мучившего совесть, и позора не знал бы, куда деться, хоть вешайся... Кстати, вскорости после той неудачной попытки Людмилы Александровны - донести в СМИ до людей  свою многострадальную правду - Астафьев скончался. В этой связи рискну предположить:снизойди тогда система до того, чтобы-таки опубликовать гневную отповедь оклеветанной, а потом Виктор Петрович возьми да вдруг умри скоропостижно, вновь бы,вполне вероятно, вазверзлись СМИшные небеса, клеймя м уличая Дербину в очередном убийстве - на сей раз "великого народного писателя и друга Рубцова."
Слава Всевышнему, что мир не без добрых людей, которых, к счастью, немало, чему  живые свидетельства в книге -  сердечные, душевные, замечательные письма  многочисленных преданных друзей, знакомых, почитателей поэзии и прозы Людмилы Дербиной. И в их числе -действительно народный поэт и писатель России Виктор Фёдорович Боков, проживший долгую, достойную и плодотворную жизнь, уйдя в мир иной в 2009году в почтенном возрасте-95 лет, и пусть земля ему будет пухом.Он лично для Людмилы Александровны, для её реабилитации, судя по всему, сделал немало, несмотря тоже на свою "системную зависимость", и низкий поклон ему за это. Во всех опубликованных (а их в книге немало) письмах Виктора Фёдоровича к Людмиле красной нитью сквозит его глубокое уважение и признание её и как незаурядной личности, и как даровитого, самобытного литератора. Воистину, провидческими оказались его слова-пожелания в 1977 г. "В первую нашу встречу я тебе сказал:" Напиши книгу о ваших отношениях с Рубцовым и больше никому ничего не рассказывай." Ты вняла моему совету и написала. Видишь, как мы правильно сориентировались. Главы книги появились в печати, все их читают, и все на твоей стороне. Что же касается клеветников, то отвечай словами Пушкина:"Подите прочь! Какое дело поэту мирному до вас? (стр.176)"А также нельзя не отметить врачебный профессионализм и человеческую порядочность доктора Якова Яковлевича Сусликова из уральской Талицы Свердловской области, решительно вставшего на защиту Людмилы Дербиной и написавшего добротную статью "Дорожить именем поэта", опубликованную в российской прессе, полностью приведенную в книге.Есть там и такие пронзительные и бьющие не в бровь, а в глаз строки, заслуживающие пристального внимания и взятия на вооружение другими специалистами в белых халатах: "Но я всё же уверен: Дербина не душила, сжав пальцы на горле; на удушение необходимо достаточно приличное время и безостановочное, непрерывное усилие, потный труд; ведь удушению предаётся взрослый человек! За несколько мгновений суматошной возни такое просто невозможно, удушение нереально, это во-первых, а во-вторых : нонсенс! Удушенный за несколько мгновений назад человек вдруг способен на сильный толчок, отбросивший жену(следует полагать, также взрослого человека, отнюдь не эфирного!),то есть оказался способен вообще на движение, и, как видим, весьма существенно выраженное качеством. Не стыдно, господа?  То. что Л. Дербина в состоянии аффекта сочла причиною смерти мужа себя, означает только это и ничего более того. " Сильным толчком он откинул меня и перевернулся на живот. И тут, отброшенная его толчком, я увидела его посиневшее лицо и остолбенела... Всё произошло в считанные секунды."  Именно так. Поэт не погиб, и не от руки "жены убийцы", как проповедуете вы, господа, муж поэт умер. Умер скоропостижной смертью. От инфаркта миокарда. Или от инсульта, или от тромбоэмболии лёгочной артерии. Для подобных исходов у людей, ведущих подобный образ жизни имеется сколь угодно оснований. А что гласит заключение судмедэкспертизы, долженствующее быть обязательным в данном случае? Наш русский скорый суд...  Королева доказательств - личное признание. Благородство так часто в нашей суетной земной жизни приносит носителю себя неисчислимые страдания! Л. Дербина, решившая принять участие в судьбе поэта Н. Рубцова, помочь ему жить и творить по его же молениям, жестоко поплатилась, уступив стенаниям великого русского поэта и безнравственного человека. Вы слышите меня, господа-писатели?!"
"То, что случилось с нами, касается только нас двоих. Никто из смертных не может быть нашим судьёй"...Жена поэта Рубцова, поэтесса Людмила Дербина, права, господа...Людмила Дербина вправе, господа неугомонные воители, притязать не на снисхождение, а на оправдание пред миром; собственно, не оправдание, а восстановление в Истине доброго Имени  (стр.173-174)" Полностью солидарен с данным призывом. Пора признавать ошибки и заблуждения, а то и явную неправоту безжалостной системы еще при жизни от неё пострадавших.

      Николай Краевский. г. Липецк.


P.S.Можете, уважаемая Людмила Александровна, смело и с лёгким сердцем употреблять, если пожелаете, моё развёрнутое послание так, как посчитаете нужным; цитировать, публиковать, передавать в другие руки и так далее.Я буду искренне рад хоть чем-то помочь Вам, посодействовать Вашей дальнейшей реабилитации.