Телефон

     - Станислав Анатольевич?
     Голос мягкий и вкрадчивый. Не знакомый.
     - С вами говорят из отдела машиностроения ЦК.
     Странно. Нашего куратора из этого отдела я хорошо знал и уж точно
узнал бы его голос.
     - Нас интересуют сведения о том,  какое  вознаграждение  получают
авторы изобретения  при продаже лицензий за границу.  У вас есть такие
данные?
     - Конечно.  Вас интересует общее положение вещей или кто-то конк-
ретный?
     - Конкретный кто-то.
     И мой собеседник назвал достаточно  известную  фамилию  директора
одного из московских научно-исследовательских институтов.
     - Вы не могли бы в течение дня подготовить официальную  справочку
по этому вопросу.
     - Минуту.
     Я быстро посмотрел свою картотеку (компьютеров тогда еще не было)
     - К сожалению, в течение дня этого сделать нельзя, так  как  данный
автор получал вознаграждение и в рублях и в валюте.  Все рублевые доку-
менты находятся в архиве.  Для того,  чтобы подготовить такую  справку
потребуется дня два-три.
     - Хорошо, - немедленно согласился мой собеседник,  - я уезжаю в ко-
мандировку на неделю, после чего жду вас у себя.
     Справку о выплаченном вознаграждении подготовили достаточно быст-
ро. Ничего криминального в документах я не видел,  но какое-то неясное
чувство подсказывало,  что тут что-то не так.  Я попросил  коллег  из
ВНИИГПЭ прислать  мне материалы заявок (их было три) в том числе доку-
менты о степени творческого участия. Все просмотрел. И тут ничего. За-
явки, как говориться, крепкие, Степень участия данного автора не боль-
ше чем у всех остальных, а в двух случаях из трех даже меньше.
     Через неделю  я с подборкой документов ступил на ковровую дорожку
отдела машиностроения.
     - Добрый  день,  добрый  день,- гостеприимно встретил меня хозяин
кабинета,- я хочу,  чтобы вы были полностью в курсе дела.  Посмотрите
вот это,- и он придвинул ко мне достаточно объемистую рукопись, в кот-
орой для чтения была оставлена только одна страница,  а остальные  были
защелкнуты металлическими пластинами,  как какой-то суперсекретный до-
кумент.
     Читаю:" Кроме того, директор, пользуюсь служебным положением, по-
ложил в свой карман шестьдесят тысяч рублей в  иностранной  валюте  за
якобы проданные за границей лицензии."
     - Что вы на это скажете? Справка у вас с собой?
     - Да, конечно.
     - Нет,  он получил только тысячу двести рублей,  из которых  чуть
больше двухсот в отечественных рублях, а остальное в чеках "Внешпосыл-
торга".
     - Это почему же?
     - Потому, что относительно недавно вышло постановление Правитель-
ства , согласно которому авторы изобретений, на которые проданы лицен-
зии за границу могут, по своему желанию, получить вознаграждение как в
рублях так  и  в  валюте,  а так как у нас в стране валюта хождения не
имеет, то фактически они получают на руки  чеки  "Внешпосылторга",  по
которым можно  купить различные импортные товары в магазинах типа "Бе-
резка".
     - Никогда не слышал о таких магазинах,- заявил мой собеседник,- и
что, эта тысяч рублей в этих,  как вы их назвали,  чеках,  это  очень
много? Что за них можно купить?
     - Например,  можно купить одну дубленку или пары два-три неплохой
обуви.
     - Три пары? Зачем ему сразу три пары?
     - Я же для примера сказал, мог бы назвать что-нибудь другое.
     - Неудачный пример вы выбрали. А, кстати, откуда вы знаете цены в
этих магазинах? Вы тоже получаете эти чеки?
     - Конечно,  но не как автор изобретения, каковым я не являюсь,  а
как обычный командировочный, не истративший валюту в стране пребывания.
     - Ну, ладно, c этим я разобрался,- продолжил он беседу,- а почему
в материале,  который вы видели,  написано,  что он получил шестьдесят
тысяч?
     - Думаю потому,  что теоретически по закону за одно  изобретение
можно получить двадцать тысяч рублей, то есть за три - шестьдесят, хотя
в данном случае это невозможно, так как все три изобретения были созда-
ны в соавторстве,  и каждый из соавторов может получить только  часть
этой суммы. А встречный вопрос можно?
     - Конечно.
     - Эта рукопись подписана?
     - Нет.
     - А мне помнится, что анонимные кляузы не должны рассматриваться,
об этом было широко оповещено.
     Мой собеседник резко помрачнел.
     - Рассматривать или не рассматривать зависит от  того,  на  кого
написана жалоба, а не "кляуза", как вы только что неудачно выразились.
У вас больше нет вопросов?
     Вопросов не было.
- Тогда поехали дальше.Вот вы тут сказали,  что  сумма  в  тысячу
рублей небольшая,  можно ли это понимать так, что есть примеры выплаты
и больших сумм?
     - Конечно.
     - И вы можете назвать фамилии?- он  ловким  движением  неизвестно
откуда выхватил острозаточенный карандаш.
     - Вы понимаете, я буду говорить по памяти и могу ошибиться в точ-
ности цифр.
     - А мне на данном этапе точность и не нужна.
     - Тогда,  если можно, я начну с академиков,- и я назвал несколько
известных фамилий,  в том числе и нобелевских лауреатов.  По  какой-то
причине ни  одну  из названных фамилий он не записал.  Я сделал паузу,
перевел дух и спросил:
     - К членам-корреспондентам переходить?
     - Не паясничайте,  не забывайте где вы находитесь!
     От мягкости  в  голосе  не осталось и следа,  теперь он напоминал
дребезжание жестяного листа, усыпанного стеклобоем.
     - А  кто  в стране получил самое большое вознаграждение, вы можете
сказать?
     - Конечно, - и я назвал фамилию известнейшего конструктора стрелко-
вого оружия.
     - Это что, тот самый?
     - Именно.
     - Как-то не складывается у нас с вами разговор,  вы не находите?-
я хочу вам сказать, что директор института, с которого мы начали раз-
говор, в  общей сложности и так получает в три раза больше чем ваш ми-
нистр.
     К своему  стыду  я не знал, сколько получает наш министр,  поэтому
пример не произвел на меня никакого впечатления.
     - А почему бы этому директору не сдать свое вознаграждение в Фонд
Мира, например? Кстати, таких случаев в вашей практике не было?
     Я развел руками. Такой практики действительно не было.
     - Да, не помогли вы мне, не помогли,- снова мягко и вкрадчиво за-
говорил он,- а неверное могли бы, а?
     - Думаю, что вряд ли в том числе и потому, что для вас люди, чьи
фамилии тут прозвучали это директора,  академики,  конструкторы, и так
далее, а для меня, как работника патентного ведомства все они одинако-
вы и имя им - изобретатели.
     На этом разговор был окончен.