1 бедная мать, 2 в эту лунную ночь 3 цыганка

Предлагаю вашему вниманию 3 варианта песни

ВАРИАНТ 1 (из блокнота 1944 г.)

Разбудил меня шум в эту тихую ночь,
Предо мною  цыганка стояла.
Она богом клялась и просила помочь,
У шатра её дочь умирала.

Я за нею пошёл, молода, хороша,
На лохмотьях Цыганка лежала,
Я такой красоты не видал никогда,
Да и после нигде не встречалась.

Вся в огне, в жару, в (горный?) ранка,
Кудри я узнал её, девушка спала,
Поражённый моментом, стоял перед ней,
И сочилась в груди её рана.

Не рыдай моя мать, говорила она,
Я как видно не в шутку любила,
Я любила безумно, любила давно,
но обманутой быть не хотела.

Не рыдай моя мать, уже теперь всё ровно,
Не поможешь мученью и горю,
Твоя дочь родилась , и смела и горда,
И кинжал себе в сердце вонзила.

Он ушёл далеко, не вернется назад,
В Бессарабские дальние степи,
Но цыганская кровь горяча и горда,
Не оденет позорные цепи.

Тут и стихла она, перестала дышать,
На востоке гора занималась,
Но по прежнему плакала бедная мать,
Да широкая степь расстилалась.


ВАРИАНТ 2

В эту лунную ночь

В эту лунную ночь
Разбудил меня стук.
Там, за дверью, цыганка стояла.
И просила она,
Чтобы я ей помог:
Там, в степи, ее дочь умирала.

И пошел я за ней.
Вдалеке, у костра,
Молодая цыганка лежала.
Из-под шали цветной
По груди молодой
Кровь горячей струею бежала.

Вдруг открылись глаза,
Прошептала она:
- Как безумно его я любила!
Он ушел от меня,
Не вернется назад,
И кинжал себе в грудь я вонзила.

Ведь цыганская кровь
Горяча и горда,
Отвергает позорные цепи.
Он ушел от меня,
Не вернется назад,
Он ушел в те далекие степи.

Ты ступай, моя мать,
Табор наш догонять,
Не успел он уйти так далеко.
Пусть цыганки поют
Эту песню мою
И меня под нее похоронят.

В эту лунную ночь
Разбудил меня стук.
Там, за дверью, цыганка стояла.
И просила она,
Чтобы я ей помог:
Там, в степи, ее дочь умирала.

ВАРИАНТ 3

ЦЫГАНКА

В эту темную ночь
Разбудил меня стон –
Предо мною цыганка стояла
И просила меня поскорее помочь –
Ее дочь у костра умирала.

Я пошел вслед за ней
Посмотреть на нее,
Там цыганка в лохмотьях лежала –
Хороша, но бледна, высока и стройна,
На груди ее рана зияла.

И просила она:
- Не рыдай, моя мать,
Не залечишь глубокую рану.
Я любила его и люблю горячо,
Но обманутой быть не желаю.

Он не любит меня,
Он ушел от меня
В оренбургские вольные степи,
Но цыганская кровь горяча и горда,
Не оденет позорные цепи.

Скоро, скоро рассвет,
Скоро, скоро рассвет,
На закате заря догорала,
Только старая мать, только бедная мать
Над безжизненной дочкой рыдала.