Быль. Как я провел Лето

 Однажды, скучая в кафешке на Чистых во время полуденной сиесты, я позвонил своему знакомому  ведущему корпоративов по имени Стас, надеясь словить какую-нибудь тему желательно халявной  развлекухи. Он ответил на мое удивление на первой же доле секунды первого же  гудка и затараторил: мол, давай быстрее, че хотел, у меня встреча с важным человеком. Это было уже чуток интересно - жара, выходной, все разъехались, а у него, видишь ли, не холодный пивас под шезлонгом, а встреча. Я успел продолжить только: Опаньки..., - как он, прерывая яростным шепотом: все потом, братишка, - сделал мне тихо в трубке.
  Я предпочел, не томится в ожидании его звонка, посчитав это дело на 90 % бесперспективным, стал названивать таким же изнывающим от надуманного безделья бездачникам и неотпускникам. Выдернув из предыдущей мысли ключевое прилагательное, я стал спрашивать  -  считают ли они перспективным продвижение на среднеазиатский рынок новой модификации "Нивы" или же это абсолютный бесперспективняк. Шутка старая, но в таком температурно-атмосфером вареве ничего на ум не пришло другого. Легкое веселье от двух удачных звонков, завершившихся, после натужных попыток выговорить разморенными знакомыми  редкоупотребляемое слова, с последующим посыланием меня в различные эротические путешествия, как-то улетучилось после явно будунной интонации третьего предполагаемого агнца.
  Он поломал мою и без того неказистую схемку классическим контрприемом - ответ вопросом на вопрос. Спросил: тебя делать нече что ли? - и навечно тем самым отбив желание еще когда-нибудь вытаскивать из небытия этот бородатый гэг. Фиаско было мне обеспечено при любом варианте ответа. Однако спасло меня от корявых отмазок маленькое чудо под названием "звонок на второй линии". Это был мой спаситель, он же по совместительству повелитель хриплых микрофонов и виртуоз затасканных свадебных конкурсов Стас, как он себя любит называть, всемогущий.
  Буркнув зловредному терминатору - у меня вторая линия, потом перезвоню, - я переключился и утонул в море восторженных воплей, как-будто  стая бабуинов захватила овощной отдел в "Ашане". Мне с трудом удалось разобрать в этом хаосе согласных и гласных главную причину стасянских восторгов. Важный человек, с которым он только что закончил беседу, был действительно важный. Важнее для его тухлой карьеры некуда. Представитель какой-то крайнесеверной "дочки" Газпрома. Как он вышел именно на Стасяна для меня до сих пор загадка. Что-то типа - знакомый его тюменского знакомого был на свадьбе у троюродного брата в Долгопрудном, где ведущий делал какой-то, по мнению троюродного брата "убойный" конкурс, который якобы придумал Стас. Северный Олег (так звали представителя) почему-то решил, что речь идет о крутом ма-асковском ведущем и попросил телефон Стаса.
  Вот  так фортуна-лотерея улыбнулась символу отечественной безнадеги ртом полным  золотых  зубов. Речь шла об организации выступления на Дне рождении 14-летней дочери начальника этой маленького газового царства-государства а-ля Кувейт (судя по расходам) ее кумира Джареда Джокера Лето. Папе было все равно кто это, лишь бы не гомик. Служба безопасности папы все пробила, в том числе и нужные телефоны. И вот  уже зам по соцвопросам на хорошем английском (других не держим-с) связался с продюсером артиста и выкатил такую сумму за часовой концерт, что даже братан оскароносного артиста Шеннон сказал:  не тупи, перенесем на денек австралийские гастроли. Самолет бы уже заказан, с разрешениями, аппаратурой и прочей лабудой  все утрясли почти мгновенно - это же волшебный синий огонек. Ну и "звездный" ведущий, для приличия поморщив лоб  -  концентрируясь на окне в своем якобы  плотном рабочем графике - втиснул Джареда между свадьбой одной из бурановских бабушек с сенатором удмуртского правительства и недельным народным гуляньем по поводу произнесения первого слова очередного пугачевского дитяти.
   Кстати, пока этот фантастический рассказ заворачивал мне уши, рассказчик уже прискакал на лихом такси к моему оазису и продолжал в горячке достреливать свою пулеметно-словесную ленту мне в лицо, причем, не отрывая мобилу от своего уха. Потом он выдохся и стал просто молча сиять.
  В общем, все было, как говорится "на мази", у Стаса жизнь в тридцать семь наконец-то удалась. Вот только мне было, максимум "ну, так прикольно" от всего этого безумия. Стас от моего "прикольно" сначала замер в позе съедаемого на брачном ложе паука каракурта, потом побагровел с намеком на синюшность, запыхтел потешно и стал орать, что это правда и даже больше чем правда  - это так и есть. Что на руках у него все доказательства - во-от, на "мыло" уже прислали контракт. Я как частный детектив из дешевого боевика ему лениво протянул: да верю-верю, Стас, угомонись, - чем естественно вызвал обратную реакцию. Впрочем, оборвав зарождающийся в натренированном бесконечными тостами горле ультразвук на первых нотах, я спросил с легким подначиванием - и что телефончик этого Лета даже есть. Есть! - заорал мне прямо в подбородок  счастливый обладатель выигрышного билета судьбы (просто Стасян на голову меня ниже) и стал тыкать в меня своим телефоном. А я в принципе тыканье жутко терпеть не могу, тем более, если это Alcatel ONE TOUCH 232. Это номер его импресарио, - продолжал орать Стас, захлебываясь возмущением,- все равно, что его, на - звони!
  Понимая, что это уже перебор я извиняющимся тоном сказал: Брат, да че-то меня от зависти малехо преклинило, ты уж прости, брателло, удачи тебе, чтобы все теперь покатило у тебя как понаписанному - и прочею приятную для Стаса ахинею. Все-таки я за годы знакомства изучил его характер достаточно детально и нужные кнопочки уже не раз нажимал, чтобы угомонить его холеричную натуру. Узрев мое искреннее покаяние и сменив гнев на милость, новоиспеченный король топовых вечеринок умчал доносить о своем триумфе прочим своим уже, видимо, скоро бывшим сотоварищам по мелкошоу-бизному цеху.
    А я остался у своего разбитого корыта. Корыто - это про мое настроение.
  Но все же, видимо, в качестве небольшой компенсации, предвидя такой фортель в моей судьбинушке, Бог наградил меня по жизни нехилой зрительной памятью. Короче, телефончик-то я запомнил очень четко и название газовой конторы запомнил, хотя  там у них как обычно Хреньбреньстройснабгазпромкорпорейшен (специально шифруюсь, мало ли что - еще пожить охота). Безумная мысль созрела мгновенно - вот ведь, что скука с нашим человеком делает. Вроде и опыт есть - сын ошибок трудных, а все равно нет-нет да парадоксов друг. Сам не понял, как в мгновении ока превратился в товарища Бендера Остапа Ибрагимовича в период  самого начала ледохода. Иняз мне в помощь - звоню. И слету начинаю глушить информацией амерского бедолагу: что, мол, здрасте-здрасте я менеджер Хреньбреньгаз и прочая, мы все вопросы решили, "все по райдеру, все путем". Только есть маленькая загвоздочка с нашим сложным законодательством - дополнительный налог на выступления иноземных артистов. Он чисто символический, составляет сто двадцать четыре ваших вечнозеленых, и оплатить его можно только с вашего счета - такой вот дурацкий закон, сорри. Я Вам сейчас номер счета в департаменте культуры отправлю СМС-кой, а мы потом все компенсируем. Он пару секунд переваривал мою крейзонутою тираду, потом вежливо промямлил - все понимаю, раз такой закон, мы должны его уважать, спасибо за оперативные решения организационных вопросов.  Я окейнул, попрощался, затем довольный как Вован и Лексус вместе взятые,  заказал творения Гамбринуса подороже. Короче, нашкодил и настроение как-то резко поползло по шкале вверх. Хотя смутные сомнения о последствиях меня немного терзали, но их вскоре смыло первым глотком холодненького пивка.
   А потом...
  Потом пришли деньги на карту. И ничего мне не было за это. Даже если потом и раскусили мою примитивную аферку господа иноземные рокеры, то плюнули, забыли и поскакали тратить свои газовые миллионы. Я еще раз поржал, представляя, как по моему наставлению они совали таможеннику квитанцию об оплате важного налога. Представлял выражения лица таможенника с миной - мало ли на свете е...нутых, пусть употребляют, что хотят, лишь бы с собой не везли...
  Но,знаете, главное  во всей этой странной истории совсем другое. Главное, что  со мной навсегда осталась добрая память о том,  как я провел Лето.