Голоса ночного города
1.
Кровь города – ветер, и город бормочет,
Свои разминая суставы.
Он прошлой и этой, особенной, ночью
Свистком провожает составы.
Он вытащил свет, как дежурное платье.
По-зимнему чистоплотен,
Он дворникам чистой валютой заплатит
За чистку его подворотен.
А ночь посылает заряд за зарядом,
Взрывая деревья и путая карты,
Чтоб утром мели по аккордным нарядам
Ленивые люди в брезентовых фартуках.
Прохожий в прошитом пальто на ватине.
Прищур припорошенных век...
– Что может быть в городе консервативней,
Чем ватник, и фартук – поверх?
Сметая метлой этот век с тротуара,
Он важен, как Наполеон...
И так не хватает фигуры жандарма
За первым углом!
2.
Ночная стража разбежалась
И дрыхнет честно.
На стенах храма роспись сжалась,
Грозя исчезнуть.
А храм, побеленный, громаден.
В пылу традиций
В него ходили по команде,
Успев родиться.
В него ходили добровольно:
Привычка – старшим!
Будил он звоном колокольным,
Как будят маршем.
Привычку новую посеем,
Как зуб Дракона...
И в храмах выросли бассейны
Во время оно.
И бледный ангел с аквалангом,
Покинув купол,
В купальник влез – и белым флагом
В глубины рухнул.
Осталась надпись на латыни:
«Ворота Трои...»
Вход подержался по полтине
И вырос втрое.
3.
А он для звучанья подыскивал повод.
Он тронул случайно троллейбусный провод.
И словно струну ущипнули на арфе.
И ветер запутался в собственном шарфе.
Он слушал аккорды ночного оркестра.
Он занял водителя чёрное кресло.
И белый троллейбус, смычок поднимая,
Вступил в разговор с Паганини-трамваем...
4.
В пустых, с электронной защитой, подъездах,
Как в сейфах Госбанка.
Куда не проникнуть ни пьяным, ни трезвым,
Ни детям, ни панкам.
Оттуда, с минуту поклацав защёлкой,
Чуть небо подсохло,
Выходит старуха с плетёной кошёлкой,
В японских кроссовках.
О, нас поманил несгнивающий Запад
Богатствами Креза!
Кто знает, в чём старость появится завтра
Из наших подъездов?
Очищенных вдруг от столетнего хлама,
От запаха кошек...
На крышах взрывается светом реклама,
Царапая кожу.
1985 г., Ленинград
Свидетельство о публикации №117042305117
Воздушно-каменный театр времён растущих
Встал на ноги, и все хотят увидеть всех –
Рождённых, гибельных и смерти не имущих.
О. Э. Мандельштам
Марина Сергеева-Новоскольцева 06.09.2023 22:39 Заявить о нарушении
М., я студентка, иду куда-то по делам; купила по случаю в ГУМе пластинку В. А. М.
«Три дивертисмента для струнного оркестра», Виртуозы Москвы, Спиваков.
Иду себе, «Виртуозы…» под мышкой, навстречу – пара мальчишек в тёмных беретиках (запомнила), одному лет девять, другому – около двенадцати; остановились, о чём-то пошептались между собой и с такой надеждой, пиететом к пл. и нетерпением ко мне – вдруг не успеют!! – где, где я купила эту вещь? – и бегом…
До сих пор помню это ощущение (их) неподдельной жажды. Такие прекрасные лица.
-
Через некоторое время покупаю в книжном (н. арб) полное собрание соч. О. Мандельштама (изд. Струве); ребята мне упаковывают книги, что-то объясняют, а у меня опять это чувство: какие прекрасные лица…
-
И у вас
Марина Сергеева-Новоскольцева 07.09.2023 02:44 Заявить о нарушении
-
Из жития св. Конона Исаврийского
-
Снисходя к мольбам Исаврян, святой Конон отправился к назначенному месту, сопровождаемый множеством народа. Он подошёл к самой пещере, где обитал бес, народ же с трепетом стал в отдалении. Обратясь лицом к пещере, святой именем Христовым повелел нечистому духу выйти из пещеры, в виду всего народа.
Бес извнутри воззвал к святому, прося его, дабы он разрешил ему выйти невидимо, чтобы люди не видали его мерзкого образа. Но святой с угрозой повелел ему явиться пред всеми. Тогда бес на глазах у всего народа вышел из пещеры, в виде страшной трясущейся женщины. Святой, запретив бесу причинять кому-либо вред, отослал его в геенну.
Тотчас бес сделался невидим, а весь народ воскликнул:
– Велик Бог Конона!
IC.XС.NIKA
Марина Сергеева-Новоскольцева 07.09.2023 04:04 Заявить о нарушении