Разговариваем, пьём коньяк, курим

иногда ты приходишь ко мне по ночам. мы разговариваем, пьём коньяк, курим
даём чудные имена небесным огонькам: "вон созвездие ушастых пчел, а вот это - стеснительный фюрер"
сегодня ты смеешься надо мной, мол: "тридцатка! Пинки, пора бы уже и мир захватить!"
я смеюсь, что последняя твоя была бурятка, и что покинул меня в семнадцать
"ты же знаешь, не криви душой, что поражений накопилось, больше, чем побед приблизительно втрое
ноги стесал гонясь за мечтой, а теперь мелкий бес под ребром отчаянно ноет"
скажешь: "дружище, только не надо слёз, ты же сам презираешь жалость"
отмахнёшься, рану мою залижешь, как верный пёс, да так, что даже пули станут осиным жалом
говоришь: "любовь - она для тех, кто с особой на душе отметкой
ты один из них! а я бы сейчас хотел - полночи по пульту кликая, не вставая с дивана, сделать кругосветку
но не могу. а ты корабли со дна подымал, жгли изнутри, говорил, что "мало!"
не опустил рук, когда Стикс в одиночку переплывал, не опускай и сейчас, на полпути до финала"

мы допили коньяк, докурили табак, посмеялись, заштопали ещё пару десятков дыр
и ты ушёл, на прощанье сказав: "эй, моряк! пора захватить этот мир!"