Бездушный

Лишь тот, кто познал ужас ночи, поймет, как сладостно утро. В этой прекрасной до боли строчке, топлю я себя поминутно. Клыки разрывают тонкую кожу, по венам разносится горечь. Своей не-любовью тебя уничтожу. Ты знаешь, спит моя совесть. Я вроде-как-мертв. Ты слышишь — не бьется? Прошу, уходи, не старайся понять. А тонкая кожа рвется и рвется. В груди.

Мне тебя не обнять.

Не стать твоим мужем, любовником, другом. Мне больше ста лет. Считаешь года? Останусь я в вечности высохшим трупом. Застывший во времени я навсегда. И только убийство во всем мне отрада, пусть правда порою и невыносима. Я — зверь и отступник, отравленный ядом, и кровь для меня — как укол героина. Ты — жертва, да, жертва вампирских иллюзий, ты бредишь огнями запретного мира. Давай обойдемся с тобой без прелюдий… Скажи мне, за что ты меня полюбила?

В глазах моих — кровь, а руки — как айсберг, я хладен не телом, но черной душой. И ты разобьешься, как тот самый лайнер… Ты все еще хочешь быть рядом со мной? Ты все еще хочешь познать ужас ночи и встретить последний багровый рассвет?

Клыки впились в шею.

Сквозь марево жажды, успел он услышать чуть тихое:

«Нет».