Горький алмаз

Она сидела на крыше с черным алмазом в руке,
Она глядела на звезды, сверкающие невдалеке.
А по небесной реке плыла нелепая, большая луна.
Она смотерла на нее, и вдруг в тело вонзилась стрела.

В глазах засветилась слабая, дикая грусть,
Она глядела на небо, изучая любовь наизусть.
И в телефонных гудках она искала лишь номер души,
А в телефонных звонках она боялась оказаться в тиши.

Большой серебрный глаз наблюдал за метаньями дней,
Он наблюдал и ждал - все ждал и ждал, что будет уж с ней.
Она сидела на крыше и держала горький алмаз,
В ее квартире сочился ласковый, мертвый газ.

В ее глазах закипала терпкая, нежная злость,
Она душила ее, давно повесив пальто на гвоздь.
И в телефоне не осталось места ни для звонков,
Ни для последних в ее жизни бешеных и звонких гудков.

На крыше мертвый рассвет - и вот снова взошла луна,
Она сидела на крыше, снова сидела одна.
Теперь с стрелою на сердце и с пулею у виска,
Ее жизнь лишилась последнего в мире витка.