Почти сказка

Прорастать сквозь тебя узорами снежно колкого серебра, обжигая запястья холодом древней магии темной ночи. Три Вселенных назад - но помнишь ли? - я пыталась тебя украсть у Принцессы, чей взгляд пронзающий так безмерно похож на волчий.
Я училась сплетать заклятия, лунный свет обращая в золото. Кровью руны чертила древние на следах от твоих шагов. И весь мир, веселясь и гневаясь, все, что было и будет создано, положить хотела к ногам твоим - беспредельность моих даров.

Три Вселенных назад - три мгновения - ты пришел в мой дом ночью зимнею, когда темный свод неба тучами прячет лунный прозрачный свет. Ты достал верный меч серебряный. Ты нарек меня: "Одержимая". Ты вонзил его в сердце девичье, навсегда оставляя след.

Вытекала кровь соком ягодным, забирая и память, и прошлое, на полу рисуя картинами поцелуев твои следы. Пусть я ведьмой была не слабою, пусть не светлою, не хорошею, только все же меня, нелюбимый мой, такой темною сделал ты.

Три Вселенных назад - и еще чуть-чуть - жили верно с тобой и весело. Фей ловили сачками крепкими, пили сладкий полынный сок. Так текли года и столетия, пока теплым весенним вечером не принес ты в наш дом проклятие - темно-серый промокший листок. Там писалось большими буквами объявление высшей важности: "Принцессу из башни западной этим утром украл дракон. Всем героям и гордым рыцарям! Если храбрость свою докажете, и вернете дочурку батюшке - быть вам будущим Королем". Ты читал предельно внимательно, много раз, словно что-то думая, и в глазах твоих, карих омутах, разгорался чужой огонь. Этой ночью весенне-темною твоя страсть пылала безумием. А на утро ты вышел из дому из руки моей вырвав ладонь.

Три Вселенных назад - стоит помнить ли? - уничтожив последнего ящера, ты Принцессу с глазами влюбленными Королю вернул в дом родной. И казалось бы, стоит праздновать, но в груди моей что-то спящее, заворочалось, словно в гнездышке, что когда-то было душой...

Вытекает кровь соком ягодным, ручейком с водицей безвкусною. Ты стоишь напротив без жалости, пламенеет желанный взор. Пусть была я ведьмою не слабою, пусть была наша сказка грустною, я любовь, что внутри царапает, сохранила до самых пор.

И с последним вздохом из гнездышка, что в душе из осколков прошлого создавала три долгих Вечности и лелеяла, как дитя, выбирается диво дивное с чешуей, будто лунным крошевом, расправляя стальные перышки, что рубином в ночи блестят. Ты стоишь напротив не веруя, в то, что видеть тебе позволено, серебром дрожит верный меч в руке, но поднять не осталось сил. И мои когти остро-колкие сквозь тебя проросли узорами, вырывая последним выдохом из груди твоей сердце-гниль.