Синий вечер, захолустье

      (подборка в Ликбезе)


***

Менялись схемы, рвались проводочки,
И датчики накрылись все подряд.
Мой организм дошёл почти до точки
Или до ручки. Так ведь говорят?
До ручки двери, за которой адский
Горит огонь, упрятанный в очаг,
И гроздь сердец приколота на лацкан, –
Как бабочки, попались невзначай.
Зачем я здесь? Поверить не могу,
Что я сюда, как будто под гашишем,
Не то что третьей, а десятой лишней,
Лечу, чтобы сорваться на бегу.
Ведь это не моя, Создатель, тема,
Я не терплю таких очередей!..
Но там, за дверью, врубелевский Демон
Сидит и грустно смотрит на людей.

***

Пройтись по тебе губами
Сверху вниз.
Ведь ты же не Пётр, не камень.
Ты – Парис.
Восьмой неучтённый нотный
В тебе ищу.
Ты злой, усталый, голодный –
Это прощу.
Пройтись по тебе губами
Снизу вверх.
И всё равно, что под нами
Расколят твердь.
И всё равно, что над нами
Расколят свод.
Мне надо найти губами
Твой тайный код.
Мне надо открыть все сейфы
И все замки,
Чтоб ты уронил мне сердце
В дрожащие пальцы руки.

***

Читай все письма мои, читай.
Вскрывай по букве мой тайный код.
И так же медленно умирай,
Как я без тебя умирала год.
Питай надежды свои, питай.
Клади змею на литую грудь.
И всё, наконец, обо мне узнай,
А о себе – да хоть что-нибудь!..
Сходи с ума, как сходят с тропы
В лесную чащу, где неба нет.
Кончается пряжа в руках судьбы,
И я тебе улыбаюсь вслед.

***

Жадность – птица в руке.
Жадность глаз, как магнит.
Мир на его шнурке
Рядом с крестом висит.
Жадность – губы к губам,
Тянущим душу вон.
Всё, что досталось нам –
Видеть наш общий сон.
Тени от наших тел
Тихо к ногам падут,
И небесный придел
Приоткроется тут.
Жадность – сети из слов.
Это сильней всего.
Лучший из всех миров
Под животом его.

***

Бумажные журавли – оригами из слов,
написанных мной тебе, прочитанных и забытых.
Ты их держи-не держи, они улетят из снов.
Ты их лови-не лови, они навсегда убиты.
И нет больше наших тем, которые так важны,
до самых последних тайн, до капли выжатых сот.
С планеты иных систем, где не бывает весны,
сбежали однажды мы туда, где весна весь год.
Высоких весенних нот мы вынести не смогли.
Добро пожаловать в мир, добро пожаловать в ад,
где маленькие журавли в осеннем небе летят,
бумажные или нет – не разглядеть с земли... *

***

Да, мы нарушили запрет,
И даже не один.
Такой закрученный сюжет
Немых кинокартин.
Такой изысканнейший плен
Угля и мела,
И старых довоенных лент
Мир чёрно-белый.
Давай заварим чёрный чай
В фарфоре белом.
Ты слёз моих не замечай,
И боли в целом.
Давай ещё смотреть кино,
Друг друга пить,
И за звеном цеплять звено
Одной цепи.
И нас с тобою, как сугроб,
Укроет плед.
И на двоих один озноб.
А смерти – нет.

***

В час предутренний речи странны,
Мысли вовсе полубезумны.
Почитаю Марину, Анну
И каких-то девочек юных.
Я, как дека битой гитары,
Свой урок повторяю снова.
Я когда-то была в ударе
И тебя ударила словом.
Я не знаю, что будет с нами, –
То же, что и с другими всеми?
Я живу лишь воспоминаньем
О сгоревшем нашем Эдеме.
Мы на землю упали больно,
Покалечив навеки крылья,
И навек сцепились невольно
Этой общей болью и былью.
На земле мы живём, как люди,
Только плохо спится ночами.
Я не знаю, что с нами будет.
Я по нашим крыльям скучаю.

***

Синий вечер, захолустье,
Кончилась гроза.
У моей вечерней грусти
Синие глаза.
В мае, синем и зелёном,
С небом и травой,
Выйти бы, обняться с клёном,
Как Есенин твой...
Я люблю такие очи –
Синь и бирюза.
Почему чернее ночи
У тебя глаза?

***

На чёрно-белом ломались
И грифель, и мел, – крошились.
И мы, наконец, расстались,
Да, мы, наконец, решились.
И пусть для других остались
Такими, какими были,
Но друг для друга распались
На атомы звёздной пыли.
И пальцы пачкаем углем,
И пальцы пачкаем мелом.
Себя мы загнали в угол
Иллюзии чёрно-белой.
Мир полон красок и звуков,
Мир полон тепла и света,
А мы – только мел и уголь
Графического сюжета.

***

Может быть, чёрт украл месяц.
Может быть, и тебя тоже.
Может быть, всё во мне бесит.
Может быть, я была всё же
Для тебя чем-то, что свыше
Посылают на голову боги,
И оно тебе снесло крышу,
И ты взял, да и унёс ноги.
Может быть, ты всё ещё любишь,
Как любил меня и в то лето.
Может быть, есть и ещё люди,
Кроме нас, в пустоте этой.

***

Можно открыть окно
И прикоснуться к небу.
Мне уже всё-равно,
Где ты и с кем ты (не) был.
Осень полна даров,
Их нести тяжело.
Где-то в дыму костров
Снова мелькнёт крыло.
Кто-то встретит тебя,
Падший ангел, опять.
И, за двоих любя,
Будет вдвойне страдать
От недостатка нот
Или жёсткости трона.

Я открою окно
И до неба дотронусь.




* песня на ст-е "Оригами" написана и исполняется группой "Лис и Лапландия".