Уильям Шекспир. Сонеты

УИЛЬЯМ ШЕКСПИР

СОНЕТЫ

Перевод Андрея Козырева

Сонет 50

Какая горечь проникает в грудь,
Когда, в пути вдыхая пыль и дым,
Я думаю: безмерно долгий путь
Лег между мной и счастием моим.

Едва шагает конь усталый мой,
Забыв, как прежде мчал к тебе меня, –
Он понял: путь закрыт к душе родной,
И незачем мне торопить коня.

Но иногда кровь бросится в виски –
Я шпорами коня вперед гоню…
Но мне больнее от моей тоски,
Чем от ударов – бедному коню.

И, сколько вдаль с надеждой не гляди,
Там – только боль, а счастье – позади.

Сонет 66

Измучившись от этого всего,
Я часто даже смерти был бы рад.
Каков сей мир, где подлецам тепло,
А тем, кто честь хранит, – не счесть утрат,

Мир, где от правды вера отреклась,
Где толстосум продажной славой горд,
Где целомудрие втоптали в грязь,
Где власть хрома, как нищий или черт,

Где выгодой зажат искусству рот,
Где бездарь поучает мудрецов,
Где тот умней, кто вычурней соврет,
Где с кулаков добра стекает кровь!

И сколько раз шептал я: не стерплю…
Но мрази этот мир не уступлю.

Сонет 73

Во мне ты видишь тот осенний день,
Когда последний лист дрожит едва
На черной ветке, хрупкой, словно тень,
И в тусклом небе птичья песнь мертва.

Во мне ты видишь вечер поздний тот,
Когда закат беспомощно угас
И безнадежный плоский небосвод
Второю смертью – тьмой отъят у глаз.

Во мне ты видишь тусклый уголек,
Что гаснет в пепле отпылавших лет.
Все, что считал я жизнью, сделал Бог
Мне смертным ложем... Грусть моя, мой свет,

Ты видишь все, что делает сильней
Любовь твою к живой душе моей.

Сонет 74

Когда меня под стражу смерть возьмет,
Не принимая взяток и залогов,
Не памятник мне имя сбережет,
А белый лист, покрытый вязью строгой.

Раскрой мой том, прочти мою весну,
Любовь, не побежденную судьбою.
Земле земное – прах мой – я верну,
Но дух навек останется с тобою.

Моя душа – одно с душой твоей.
Пусть ненасытной смерти достается
Та жертва тлена, пища для червей,
Что бренным телом у людей зовется!

Ей – тело, что на смерть обречено,
Тебе – бессмертье, что в словах дано!

Сонет 77

Вам седину, как серебро на черни,
Покажет неподкупное стекло,
Но возразит сонет, советчик верный:
Не все, что было в жизни, отцвело.

И взор прочтет в зеркальном отраженье,
Как строчками морщин на лоб легли
Сомненья, откровенья и прозренья
Тех дней, что тихо в вечность утекли.

Чернильной вязью, словно волей мага,
Вы создадите мир из пустоты;
Возьмет могила, но вернет бумага
Родных людей заветные черты,

Ведь очень часто скромные слова
Таят все то, чем в нас душа жива!

Сонет 90

И если ты предашь меня, мой друг,
Когда наш страшный мир объят пожаром,
Будь первой из моих сердечных мук,
Но не последним – самым злым – ударом!

Не умножай числа моих невзгод,
Не умножай тоски моей надсадной.
Пусть после бурной ночи не придет
Рассвет – дождливый, горький, безотрадный!

Предай. Возненавидь. Не жди, когда
Меня ослабят мелкие потери, –
Предай сейчас! Последняя беда
Страшней всех прежних. Знаю, помню, верю:

Все боли света меркнут рядом с ней –
С бедой лишиться нежности твоей.

Сонет 93

Так. Буду жить, признав, что ты верна мне,
Наперекор всем слухам всей Земли.
Глаза смеются, сердце – тверже камня.
Лицо твое со мной, душа – вдали.

Во взоре у тебя я не узнаю
Ни злобы, ни следов житейских драм.
В глазах у многих судьбы я читаю
По временем оставленным следам,

Но ты – иная. Так угодно Богу:
Свята, не лжива двойственность твоя.
Когда твоя душа сулит тревогу,
Глаза мне дарят сладость бытия.

Все так. В раю был краше всех красот
Укрывшийся в листве запретный плод.

Сонет 98

Та страшная весна нас разлучила…
Царил апрель над грешною Землей.
В ночи, смеясь над нашим глупым пылом,
Сатурн свершал тяжелый танец свой.

Ни голос птиц, влюбленный и безгрешный,
Ни краски распустившихся цветов
Не помогли родиться сказке вешней.
Я был им чужд, печален и суров.

Ни чистота невинных белых лилий,
Ни первых роз пылающая кровь
Моей душе, напомнив, не затмили
Твоей слезы, твоих прощальных слов,

Ведь я – зима, а блеск весенних дней –
Лишь тень от тени дорогой твоей.