Неотвеченный

Часто в жизни у людей бывают моменты, когда они опускают руки, закрываются в четырёх стенах или вообще мечтают провалиться сквозь землю. Не столь важно по какому поводу это происходит, имеет значение лишь та пустота, которая неожиданно вселяется в самые укромные уголки сердца. Аккуратно, с присущей ей осторожностью, она начинает заслонять разум человека самыми отвратительными и жалкими мыслями. Почему жалкими? Быть может оттого, что каждому из нас присуща жалость к себе. Уволили с работы? Как же мне себя жаль. Не ответили взаимностью? Как же мне себя жаль. Список можно продолжать, но я думаю, что суть вы уже уловили.

Со мной в тот день случилось тоже самое. Честно сказать, я уже и не помню повод, по которому стала предаваться грусти и унынию. Мне было от силы четырнадцать или пятнадцать лет. Возраст, в котором слишком много чувствуешь и слишком слабо контролируешь эмоции и переживания. Как на зло(или судьба) в этот период своей жизни я оказалась в детском лагере. На улице уже темнело, ребята разводили костёр, вожатые признавались друг другу в любви, а я спокойно сидела на скамейке и наблюдала за происходящим. Знаете, когда человека что-то тревожит внутри, он всегда стремится огородить себя от внешнего мира. Однако, как я уже сказала, мне особенно повезло - я находилась в лагере. В подобных местах избежать общества довольно-таки сложно.

Вскоре люди разбились на небольшие кучки и стали что-то увлечено обсуждать. Мою же компанию составили вожатые. Это был совсем молодой худощавый мальчик и девушка около двадцати пяти лет с темными глазами. Моё внимание сосредоточилось именно на ней. Она судорожно достала сигарету, поднесла к губам, но неожиданно сжалась всем телом и заговорила:
- Он был самым необычным человеком из всех тех, кого я когда-либо встречала. Он был несуразен даже внешне. Вы можете себе представить? Чёрные, как смола волосы и бледные брови. Я смеялась над ним, пока не влюбилась.
Её голос стал несколько хриплым, и она заговорила уже шепотом:
-Звоню ему, а он телефон не берет. Я уже понимаю, что он попал в какую-то переделку. Жизнь у него такая была, что не день - приключение. В этот момент мне ещё и соседка звонит, сообщает, что из квартиры дым идет.  Бегу с работы домой спасать своего принца и кота, а что ещё оставалось? Ключом выламываю дверь, залетаю в непроходимый туман и вытаскиваю сначала кота. Бедняга так напугался, что спрятался в моём тапке. Затем отправилась на поиски жениха, которого нашла спящим на диване. Оказывается, он пытался пожарить рыбу  и уснул. Благо до пожарной дело не дошло, и кот жив остался. И он, конечно же.
Девушка прищурилась и тяжело вздохнула:
- Звоню ему как-то, а он снова телефон не берет. Уже по привычке иду домой, бросив все свои дела. Думаю, что сейчас-то огрею его хорошенько сковородкой. Злая, гордая, резко открываю дверь и расплываюсь в улыбке. Сидит он покорно за накрытым столом и не сводит с меня влюбленного взгляда. Говорит, что устал ждать и решил не брать телефон. Так, мол, быстрее я прихожу. Конечно, сначала в него полетел мой тапок (тот самый, где прятался кот), а затем уже мой поцелуй.      
По лицу вожатой пробежали рыжеватые отблески огня. В эту минуту она казалось мне какой-то особенной, нездешней. Взгляд её становился всё темнее, рукам она не могла найти места:
- Так начиналась любая история. Я звонила, а он не отвечал на звонок. В тот день он тоже не ответил. Я снова бежала счастливая домой, желая застать его за каким-то нелепым случаем. Однако застала обессиленным, лежащим на ковре, вытирающим платком кровь из носа. Не помню вызывала ли я скорою или мои соседи. Я даже не помню, как оказалась в больнице. Диагноз был мне его давно известен, но я не знала, что рак так быстро забирает людей.
Девушка подняла глаза к небу. В этот момент они стали точно такими же черными. На секунду мне даже показалось, что её глаза и небо - это единое полотно. И кто знает, может быть, в них так же сияли созвездия?
- Прошло уже три года, как его нет, а кот мой всё так же прячется в тапок. Сейчас я часто задаюсь вопросом: "А почему же он не брал телефон?". Всё очевидно. Он знал, что когда-то и правда не сможет ответить мне. Но каждый раз, после каждого неотвеченного, я буду знать, что мне следует идти домой.

Мы просидели до глубокой ночи. Ровно до того момента, пока не стали стучать от холода зубами. На утро я проснулась совершенно другим человеком. Я не чувствовала никакой жалости к себе, никакой угнетенности или пустоты. Пришло величайшее осознание того, что всё можно исправить в этом мире, кроме смерти.
Я повзрослела.