Ведьмы

Бабушка Яга в замке нажилась:
«Я слетаю  в  лес, тут  уж  мне  не всласть.
Надоел Кощей нудностью  своей!».
В ступу Яга прыг: «Я до зимних дней!».

И летит Яга, лес внизу мелькал,
За добычею  Серый  Волк  бежал;
На Ягу взглянул да  хвостом  вильнул:
«Возвращается, с бесом знается».

... Ступа вниз летит,
Там изба стоит
На курьих ногах
                дожидается;
Без хозяйки-то 
                сиротинушкой,
В знак приветствия
                дверью хлопает.

Зажила Яга во избе своей,
Погулять  ли  ей  захотелося:
«Соберу-ка я Ведьм с округи всей,
Поболтаем уж, разгуляемся!..».
Призвала Яга черных  Воронов,
Верных слуг своих, наказала им:
«Черны Вороны,  летите
И всех Ведьм оповещайте:
Шабаш будет в полнолунье
В темном лесе на поляне».

Черны Вороны летели,
На все стороны глядели.
Ведьм, конечно, узнавали,
От Яги передавали:
«Шабаш будет в полнолунье
В темном лесе на поляне.
Вас Яга всех собирает,
Ведьм она не забывает.
Кар-кар, кар-кар!..».

Вот настало полнолунье,
Собрались крикуши, лгуньи,
Ведьмы старые, младые
В темном лесе на поляне.
Там костер  горел  огромный,
До небес летели искры.
Ведьмы кругом разместились,
Принимали вновь прибывших.

На свинье  огромной  Ведьма
Прибыла и рассмеялась:
«Ох, и долго я скакала!..
Приустала саму малость».

Тут и  гроб  летит  открытый,
Черный, страшный, не обшитый,
Ведьма во гробу стоит,
Зло на всех она глядит:
«Явно вы меня заждались,
У костра поотдыхали,
Отдохну и я с дороги».
Гроб нырнул  в  овраг глубокий.
Ведьма из лесу пришла,
Место у костра нашла.

Вдруг машина показалась
Легковая, дорогая,
За рулем сидела Ведьма
В украшеньях, молодая;
Остановка. Ведьма вышла,
Твердым голосом сказала:
«Уж в лесу дорог-то нету,
Добралась рекой до вас я,
Мастер мне машину сделал,
И она теперь как катер.
У меня три ресторана,
Я бываю часто пьяна,
Удержаться не могу:
Пью и ем, чего хочу.
«Бэнкли» я себе купила,
Разъезжаю, любо, мило.
Привезла вина и водки
Закусить. Хватай, молодки!
Ведьмы «Бэнкли» обступили,
Выпить, закусь растащили
И к костру  уселись ближе,
Пили, ели, веселились;
В «Бэнкли» музыку включали,
Песни адские звучали,
И плясали до упаду
Пляски проклятого ада.
И Яга там веселилась,
Допьяна вина напилась,
Песни пела и плясала,
Ведьм сподряд всех обнимала,
Говорила, что всем рада,
Этот праздник ей награда,
Скучно ей с Кощеем жить,
В мрачных  комнатах  ходить.

Продолжались разговоры...
Говорили, говорили...
Людям кто и как вредили,
Сколько душ  они  сгубили,
Что житье теперь плохое,
Ведьмам просто никакое;
Ведьм никто уж не боится,
Но страшат другие лица.
В головах одни лишь деньги,
Никакой другой идеи;
Наркоманы, сутенеры,
«Ночных бабочек» притоны.
Ворожеи приглашают,
Экстрасенсы принимают.
Колдунов, колдуний много,
Всем им в ад одна дорога.

Говорили, говорили,
Да вино и водку пили;
То плясали, то ругались,
Только ведьмы нет, не дрались.
Чудеса свои творили:
В черта, беса превращались.
До рассвета шабаш длился,
А с рассветом прекратился.
Ведьмы быстро разлетелись,
Кто на метлах, кто на бесах;
Та в гробу-то полетела,
Да пьяна, за ель задела,
Гроб упал, она упала,
Но не охала, а встала, -
Снова в гроб – и полетела...
Осторожнее глядела.
Улетели, разбежались,
На «Бэнкли» к реке умчались,
Как на катере уплыли,
Этим шабаш завершили.
А Яга все веселилась
У себя в избушке. Лилось
В чарку красное вино,
Ведь мечталось ей давно
С ведьмами-то погулять,
Пообщаться, поплясать.
Сбылось то, о чем мечталось;
Приустала Бабка малость,
До постели добралась...
Двое суток проспала.
17 февраля 2015 г.

Эпилог.
День клонился к вечеру. К потухшему костру на поляне шла из леса старая Ведьма с седыми совсем белыми до пят волосами. Одета она была в изодранное длинное платье с непонятными узорами. На ногах у нее были лапти плетеные из бересты. Ведьма шла и говорила негромким ровным голосом нараспев:
«Хаярдэ анур‹би рех,
Жоролг‹ тэндрэм¬ аф;х.
Мицу‹ри мах‚ кундр›м,
Саяхн¬ абих‹р иным.
Табах‹ри  маг‚на трун,
Уриб‹хе ин¬ри  сун.
Кенгер; уяв‰т баз‚,
Доронд‹ авебах  уз‚».

У потухшего костра Ведьма пила недопитое вино, кушала, чего находила. Напившись, наевшись, Ведьма обошла вокруг потухшего костра, читая что-то только ей одной понятное:
«Абих‚ри цхан‚ бек;,
Мадан‚ куирд›н цхек;.
Кендрэж¬ уфах‚ла жун,
Буинд¬ караён хак;н.
Куинды параз¬ хунд›н,
Жофах‚ уэрб¬ шап›н.
Сёгаз‚р аунд‹ри хэн,
Майдрах‚ чигал‚г уйд¬н».

Солнце уже садилось, Ведьма пошла с бывшего гульбища обратно в лес одной ей знакомой дорогой, продолжая читать свои заклинания:
«Шаранд; обах‚ киндырх;,
Зогол‹н друбад‚ угбарх;.
Дузул;н орайм‚ драбуд;,
Жогерд‰ айранх; чрезанд;.
Первех‚л угад›р чодронх‹,
Киндырб¬ удаб;н бозролх‹.
Идабунга чихр¬ шандранб‚й,
 Казралд¬ шугуд;н джиндранд‚й!»

Ведьма шла все дальше и дальше, ее голос звучал все тише и тише... и смолк совсем. Лишь пение птиц раздавалось в лесу, и будто и не было никакого шабаша ведьм.

29 марта 2015 г.