Невыносимая тоска сжимает сердце, как и прежде

Невыносимая тоска
Сжимает сердце, как и прежде.
В ней исчезают облака
Нераспустившейся надежды.

Угрюм и мрачен небосклон,
Залитый капельками грусти.
В ней распластался старый сон,
Забытый, никому не нужный.

Но он влачит свою юдоль,
Никчемную, как ветер в стужу.
Не понимая слова: боль,
Что рвётся из груди наружу.

Но благосклонны небеса
К тому, кто вырвался на волю.
Так проступает чистота,
Присущая заветной роли.

И мы несём свой крест всегда,
Переставляя еле ноги.
Да нам слышна лишь боль одна.
Совсем забыли мы, что ...боги.

А мы спешим во все концы,
Не понимая Божьей воли.
Но строим на Земле дворцы,
Обожествляя чьи-то роли.

И вот внезапно мы трезвеем,
Обескуражены собою.
Ведь не любовью пламенеем.
Давно больны мы ...головою.

А голова Творца лишь судит.
Ей не познать творенье сердцем.
И потому в сомненьях будет.
Не выбрать ей по чину места.

Ей не видать души скрижали.
Она запутается в сети
Того, что ей наобещали.
Опасности же не заметит.

Как не заметит ни накала,
Ни разгулявшихся страстей.
Ей не подвластна сеть обмана,
Стреножившая бег коней.

А души наши вознесутся,
Как стаи белых голубей.
От сна зловещего очнутся,
Чтоб быть терпимей и добрей.

Там души за руки возьмутся,
Творя небесный хоровод.
Лучами алыми сомкнутся,
Весь очищая небосвод.

И мы познаем это время,
Что ангелы нам принесут.
С Земли мы сбросим злое бремя,
Что гневом Божьим нарекут.

Узнать мы сможем то едва ли.
Оно сокрыто ночи мглой.
Но мы так прежде поступали,
Когда дружили с головой.

То было ль, не было - не знаем.
Всё поглотила суета.
А мы всё так же выбираем,
Как лучше сжечь наш мир дотла.

Но мы когда-нибудь очнемся.
Мы победим разящий гнев.
И воссияем, словно солнце!
Лучом любви к нему взлетев.