Прочерк

Прочерк

Я не жалею силы на друзей,
но от моей вы только злей.
Я не играю. Нож по сердцу
водить и права не имел,
а было если б — не посмел
я не позволить вам согреться.
Остался странным почерк мой,
и не понять его часами,
а лишь минутою сказали
творить могилу за горой.
Но голос мне шептал любимой
(ту не увижу никогда),
что в полночь заперты врата —
для неги ночь необозрима;
что искры пламенного тела
движенье уст, крик: «Para bellum!» —
столь пустота для вещих мира,
что только пропадает сила...
Ты отрицал сию молву,
не верил ей ни фибром духа.
Вокруг сияла тьма, разруха,
но ты стремился к кораблю,
уже уплыть готов от места,
где испытал искусство свеч,
желавший бездну пересечь.
А смысл в работе трудной есть ли?
Трудись в другом — скажи ей слово,
скажи ей тысячи словец,
тверди как будто мёртвый льстец:
она попала в Закрылово,
где отрицает пульс сердец!!!
Кричи ей вслед, если бежит,
негромким громом рокотай,
огонь в объятиях отдай,
и если ты неВечный жид
нашёл покой — его сокрой.
Он мимолётным взглядом беса
решил любовницу зарезать,
но чёрт в любви и слаб, и глуп,
и зла тут пепелится труп.
Романтикой наскучил он,
ждал случай, огненный патрон,
но мучать ту, кем окружён,
хотеть он даже не хотел.
Он ждал луны и серой тени,
надежда, верил, переменит,
души челны, что запустели:
: его давно никто не грел.
Мальчишкой он писал на листьях
слова любви в стихах весной
и думал ночью об одной,
и чу! хотел на ней жениться.
Глупец он слыл, и пыл угас,
и мальчик зачерствел;
залез в осеннюю постель,
где начался рассказ,
нашёл разбитый, цветной мел.
И им художество, как хмель,
вмиг завладело ненадолго;
и мальчик был исполнен долга.
Но я и ты и он — всё чушь,
и л л ю з и я забвенья мира.
Мы говорим: «Разрушь! Разрушь!»
Когда любовь остыла.
— Всё тлен. А тлен, скорей, неправда! —
Сказал убитый братец марта.
Но пехотинец арьергарда
убийство отложил на завтра —
и никогда теперь коса,
пройдя мирскую половину,
порвав людскую паутину,
Апрель не сможет наказать.

Мой друг, друзья, подруги!
дарю вам эту стихоштуку,
что, разум точно не храня,
свалилась с пулею в меня,
порезав руки словно леской.

С любовью Ваш,
Кирилл Каменски...