Исповедь

Я- дитя войны. Когда она началась, мне было шесть лет. Жили мы тогда в городе Грозном ЧИАССР. Отец ушел на фронт коммунистом, мама работала, а я была на попечении бабушки, глубоко верующего человека. Она решила меня окрестить и сказала об этом маме. Мама, сама крещеная, устроила бабушке грандиозный скандал: " Ты что, с ума сошла? Пашка( мой отец) коммунистом на фронт ушел, а ты хочешь его подвести?" Бабушка спокойно ей ответила в своей обычной манере: " Отец у девочки на фронте с фашистами воюет, ты все время на работе за хлебные карточки, а внучка все время со мной, что хочу, то с ней и делаю." Если захочет быть октябренком, потом пионеркой, затем- комсомолкой, то я не возражаю, но с православным крестом спокойнее как- то".Грозный фашисты бомбили круглосуточно, им нужна была нефть. По нескольку раз среди ночи выла сирена. Радио мы не выключали. Бабушка поднимала меня с постели, будила маму и отправляла нас в бомбоубежище. Там мы сидели, прижавшись друг к другу и вздрагивали от каждого взрыва наверху.Однажды во время короткого отбоя днем мы с ребятами нашли на пустыре снаряд и стали его укладывать среди кирпичей, как в землянку. Один кирпич свалился и рвануло! Мы врассыпную. У Валерки с третьего этажа кирпичного дома ноги обожгло. Мы потом к нему в больницу бегали.
   За все четыре года войны бабушка ни разу не спустилась в бомбоубежище. Мы уговаривали ее, я плакала,а она нам :" Не мешайте мне работать!Я на своем боевом посту!" С комом земли в руках бабушка садилась на крыльцо веранды и молилась!За все годы войны я собрала по двору два машинных ящика осколков бомб и снарядов. Это бабушка мне отдала ящики от немецкой швейной машинки " Зингер". И ни один осколок ее за это время не коснулся! Когда папа уходил на фронт, бабушка написала на листочке молитву: " Живые в помощи Вышнего" и зашила ее в целлофане во внутренний карман телогрейки. Мне она велела вышить на нем гладью цветочек.
Папе мы с ней сказали, чтобы хранил эту телогрейку как талисман. Папа пришел с войны в 1946 годут после победы над Японией после тяжелого ранения в ногу. Ему грозила ампутация, а он попросил врачей ногу оставить. Врачи выполнили его просьбу, но долгой жизни не обещали. Он пришел домой на обеих ногах, увспел родить сына, сыграть с женой серебряную свадьбу.Умирал долго и мучительно во 2й больнице города Егорьевска, где они с мамой жили и работали. Я тогда уже училась на четвертом курсе института. Чтобы помочь маме, взяла академический отпуск и приехала в Егорьевск.
   Хоронили отца вместе. Было очень много народа: родные, близкие, друзья со двора и его многочисленные строители, которые его очень любили. До самого кладбища отца несли на руках, а сзади тянули пустой катафалк. А ведь кладбище находится далеко за городом. Это была дань Памяти замечательному человеку, прекрасному семьянину и руководителю! Дай Бог каждому такое прощание!
   И вот случилось так, что я, окончив институт и получив направление на работу в Томилино, решила навестить маму и тяжело там заболела. Кашель буквально душил, рентген ничего плохого не показывал, а роэ было в десять раз выше допустимого.
 Мама перепугалась и положила меня в ту же больницу, в которой умирал папа.
  Женская палата оказалась на том же этаже с противоположной стороны от входа.
Я запаниковала.Подумала, что мне отсюда не выбраться.
    Написала прощальные письма в Ленинград папиным сестрам, лежу, кашляю и думаю, что от легких у меня уже ничего не осталось. Даже письма от Микаэльяна, в которых он признавался мне в любви, не радовали.  Мама, принося мне эти письма в больницу, спрашивала меня о парне, который забросал меня письмами, а я отвечала ей, что это просто сокурсник, ничего серьезного. Да и потом, изнурял постоянный кашель, который не давал покоя не только мне, но и другим больным в палате, а нас было восемь человек. Тут было не до любви. Однажды я услышала, как больные чем-то возмущаются, подумала, что это касается меня, прислушалась. Оказалось, что они возмущались молодежью, которая твердит, что Бога нет, а сами ни одной молитвы не знают! Меня это так возмутило, что
я стала с выражением на всю палату читать : Живые в помощи Вышнего...Больные сразу притихли и подошли к моей кровати, а я продолжала читать с выражением, как я обычно читала стихи со сцены. Когда я закончила читать, то гордо сказала:
" А я та самая молодежь и комсомолка!" Но они меня уже не слушали и договаривались между собой о чем- то. С того дня больные перед сном подходили к моей кровати, и я читала им на сон грядущий эту молитву. Они благодарили меня и шли спать. Этот ритуал стал в нашей палате постоянным. А со мной стало происходить чудо кашель стал реже, роэ снизилось. Когда оно дошло до максимально допустимого уровня,я попросила меня выписать.С больными в палате попрощались тепло. У всех на глаза наворачивались слезы. Что это было, до сих пор не пойму. но в Бога верю!