Истина

«Ну, что есть истина!..», — поморщился Пилат,
И отошел, и стал к перилам ближе:
«Сего Иесуса отпустить вам рад, —
На нем вины особой я не вижу.

Обычай ваш (о том я просвещен)
Гласит: на Пасху, веры вашей ради,
Один преступник должен быть прощен.
Я отпускаю этого вам равви».

Окинул взором пестрый шумный сброд, —
Притекшую к преторию ораву.
«Распни!.. Распни!..», — вдруг возопил народ, —
Нам отпусти разбойника Варавву!».

«За что же должен я его казнить?..
За то, что он смущал вас словесами?..
Он истину желает вам открыть.
Берите — и судите его сами!..».

«Но мы не можем кровью пачкать рук!
Ты кесарем поставлен от злодеев.
Распни его, коль кесарю ты друг!
Ведь он царем назвался иудеев!..».

Слепил глаза весенний резкий свет.
Пилат вернулся к пленному Иисусу.
«Так ты их царь?..».
Молчание в ответ.
«И ты поддался этому искусу ...

Чего молчишь?.. Не стоит ничего
Тебя казнить. Как показал Иуда …».

«Да, — царь. Но не от мира я сего,
И царствие дано мне — не отсюда».

«Итак, ты царь?..».

«Ты сам это сказал».

«Гляжу, совсем не ведаешь ты страха.
Что ты не плут, — я вижу по глазам.
Но кто ты есть?..
Скажи и ты, Кайафа».

«Он мутит чернь!.. Грехи прощает ей!..
Освобождает от оков Закона!..
Внушает им не чтить учителей,
Священников, мужей Синедриона!..

По Иудее слух уже пошел,
Что он — Христос, и в нем Святая сила,
Что Тот, кого мы ждем, уже пришел, — 
Сын Человеческий пророка Даниила!..

Пред ним толпа готова падать ниц.
Причем, людей достойных он не ищет:
Он собирает грешников, блудниц
И всякий сброд — калек, рабов и нищих!..

Бог завещал нам ближнего любить.
И мы навек — рабы Его Завета ...
Но лучше одного сейчас убить,
Чем весь народ потом пустить по свету.

Смотри, Пилат, нам кесарь не простит,
Коль мы с тобой упустим Иудею.
Не можешь ты Иисуса отпустить!..
Не царь он. Но царей куда страшнее …».

«Ты говоришь, Кайафа, хорошо.
Ответь, Иисус, ты, правда, — из злодеев?..».

«Затем родился я и к ним затем пришел,
Чтоб говорить от Истины и Ею ...».

Пилат вернулся к ропщущей толпе:
«За что же шлете вы его на муки?!..».

«Распни его, как вора, — на кресте!..».

«Ну, воля ваша!.. Умываю руки …

Тиберию я смог бы объяснить?..
Ведь донесут же, варвары, злодеи!..», —
Подумал прокуратор Иудеи,
И повелел учителя казнить.

Был день весенний, пятница. Окрест
Народ стекался праздновать Субботу.
Взвалили на Иисуса тяжкий крест
И повели под стражей на Голгофу.

Пилат, едва освоивший букварь,
Дощечку взял и почерком небрежным
Там нацарапал: «Иудейский Царь», —
На греческом, латинском и еврейском.

«Но он не царь!.. Он только так вещал.
Перепиши», — Кайафа молвил строго.

«Отстань. Что написал, то написал.
Не мне судить, кто был вам послан богом».

И был распят.
И в третий день исчез.
Ученикам отрекшимся явился.
И каждый тоже взял свой тяжкий крест.
И целый мир их вере покорился.

Пилат был по доносу вызван в Рим,
Судим, и штрафом награжден огромным.
Разрушен вскоре был Иерусалим,
И стерт с земли.
И стал народ бездомным.

3 (28) мая 2016