Орден-двух-Капитанов

- крипто-мемуар -

Copyright: Верлибр Орденский, от Штоквич=W..& ©о

12+

«картинки-с-выставки» Орден «Мэнго=ЯВА» к циклу «ХВАЛА -ВРАГАМ!»

Сага-Быль-ЛонгРид* в вольном изложении с пристрастным

«разбором полётов»,- к 25-летию означенных событий:

в-Сезон-Угубину* 19-91,-неизвестная «одиссея» юных моряков

на акватории архипелага И-Е:

2-я серия «Белого-Солнца-Пустыни» на море

                МИССИЯ ВЫПОЛНИМА: Он на-Себе-проверял,- это было непросто и недёшево Ему стоило...но Он справился!
               

Содержательно:


- Минимально-потребное предисловие

- В «адмиральский» час

- В-рубашке-рождённые

- ЛОВЕЦ Мотыльков: задор-демонично

- Текущий вКРИВЬ

- День ЗАЕЗДА,- по кромкам Заливов

- ТАБОР-на-Гастролях

- СУТКИ-на-РЕВЕРС: терпильно-активно

- В завершение сезона

- М-Мазай & «зайцы»

- Горячий-Конец-Сезона

- Запоздало-мимолётная ВСТРЕЧА

- Моряк-любитель


Сезон-УгЛубина* 92,- мемуар-конспект-«многабукафф»

об истории непростых отношений,- без навигации;


                Необходимо-наглядное предисловие.


Пока память не дырява,

только чуточку корява,

сочинить пора маляву,

но отнюдь не ради славы,


стоит рассказать про ЯВу:

тот в расчёте на Халяву,

бросив властную державу,

прочим замутил забаву.


Поступают так шалавы

на манер соседки Клавы,

подставляя под расправу,

имитируя облаву,

то ли влево, то ли вправо

отпихнув других в канаву.


Только те имеют право,

кто с понятием о нравах,

рассудив толково-здраво,

не глотать его отраву,-

живо-писно да кудряво,

расчесав всё кучеряво,

вставить сей сюжет в оправу.


      Для тех из вероятных читателей, кои сугубо сухопутны, мы бы и писать не дерзнули; любителей морской терминологии, толкование которой здесь обозначены как **, кои мы здесь не приводим,- лишь адресуем к Военно-Морскому словарю.

      Данное изложение событий по принципу эпизодических «картинок-с-выставки» - скорее, для тех, кому не претит к месту по необходимости употребляемые сугубо морские термины, составленные в своё время на основе голландской, английской и немецкой терминологий, изредка переходя на жаргонизмы. Сие – отнюдь не «развлекалово», не «дефективное чтиво», а серьёзный «разбор полётам» на ниве морской практики вкупе с патриотическим воспитанием, но по сути сценарий 2-й серии «Белого-Солнца-Пустыни» на море с «гаремом» из больной девицы Юльчетай и 2-х малолетних сестёр,- сиквел*ремейк* с «бандой» басмачей, но без содействия товарищей Саида, Петрухи, без вспоможествования Хранителя Музея и Верещагина.

Того, кому симпатичен центровой персонаж, отошлём в конец повествования с более подробным описанием и толкованием его существенных резонов и обстоятельств к разделу "Моряк-Любитель", дабы за весьма посредственной внешностью, интересант без напряга смог распознать его при нечаянной встрече. Таков расклад произведения сделан специально ради случайного,нетерпеливого или мало заинтересованного читателя, которому позволительно мелкий курсив пропускать стороной.

Данные мемуарно-ретроспективные заметки предназначены в первую очередь для близких,- двух прежде малолетних участниц событий 1-ого блока повествования, у коих уже свои последыши вошли в их тогдашнюю возрастную категорию, коим автором даровано право дополнять сие изложением личных воспоминаний и впечатлений, равно как и публиковать, издавать и редактировать их по своему усмотрению. И пускай живые свидетели уличат автора-зачинщика в неправдоподобии или в предвзятости. Другие адресаты записок - непричастные к событиям родичи, не представлявшие себе, чем занимались их родственники и через что пришлось им пройти.

        Сие - весьма специфическое чтение дискретно*-последовательного изложения давних записок, поданное с той стороны, которая авторам более ведома,- периодически перемежаемое эпизодическими, причём вполне достоверными, описаниями из жизни Моряка-Любителя как центрового персонажа или же необходимыми словарно-терминологическими пояснениями и справками из специально подобранной электронной библиотеки. Ради удобства пояснения слов и терминов по сноскам, касательно каждого блока основного теста даются вразбивку,- при нежелании в них вникать, их можно пропустить, рАвно как и вернуться к оным при возникшей необходимости.

        Не зря говорится: ДВА КАПИТАНА СУДНО УТОПЯТ. Эти двое делили полномочия весьма своеобразно. Все события , происходившие в течение 2-х суток (по сутки - на каждого) закручены вокруг двух ключевых персонажей, практикующих разные методы в их совместной деятельности по оморячиванию подростков на базе морского клуба в рамках внешкольного дополнительного образования. Каждый из них имеет свой Ордер,- порядок, в рамках которого он действует в силу личностных качеств. Во взаимодействии ради общей безопасности привычный Ордер вынужденно подменяется другим. Налицо имеются два соперника, на год объединеные общим сюжетом в единый ОРДЕН, несущие каждый свой порядок-уклад. Ордер-ЯВА и Ордер-МЭНГО, кои как два диполя* единой системы, как схожие понятия ОРДЕР и ОРДЕН, с переменным успехом диплоидно-дуально взаимодействуют в течение двух сезонов с межсезоньем,- в один - на водах, в другой - на суше. Принуждённые к взаимодействию одногодки и тёзки по имени они также условно именуются Мейган-МЭНГО и Мейган-ЯВА.

         В случае более широкой публикации, можно взглянуть на это иначе. Немало, вероятно, найдётся лиц, знакомых с силуэтно обрисованной в данной публикации парой взрослых моряков-любителей, но никому из таковых до сего дня неведома затаённая между ними контра-интрига, хранившаяся между ними четверть века пореформенного периода с начала 90-х г. г.. Много за это время случилось других значительных событий, но подобного этому наверняка не было. Так можно обозначить историю с подоплекой одного шлюпочного похода,- с мотивацией тех или иных поступков, скрытых за далью 25 минувших лет. Только теперь, когда уже выросли, возмужали и отчасти со-старились прототипы персонажей,- былых участников единого действа, приходит если не запоздалый страх, то оторопь берёт от того, каким опасностям и риску подвергали себя и других, и какую меру ответственности на себе несли предводители оных мероприятий.

         Теперь уже, пожалуй, не грех, а то и кому-то на пользу будет разгласить былые секреты, особо на фоне трагедии в Карелии. Может, данный сюжет без персоналий, но с достоверно-конкретными обстоятельствами, в назидание без какой-либо конкретизации, но с подробностями где-то кого-то, глядишь, чему-нибудь да научит…


                Лонгрид-УГУБИНАс сезон-навигацией* ’91

                Утомленные ДИПОЛИ

Утомлённые диполи*
вновь освоят свои роли:
постоявши-на-приколе,
друг другу вновь предъявят волю.


Где вёсла есть, там два гребка,

где вёсел нет – лишь два шлепка;

два невысоких мужика

напрасно не порвут пупка:

в лесок зашли, там два грибка

невзрачненьких, на два зубка:

тут выпивки – на два глотка,-

совсем ни-что-жно для хапка.


Едва потянется рука,

другая – вслед, наверняка

трепещет в близости лобка,

гибка, умела и крепка,-

так страсть обоих велика.


            В начале сезона тайфунов стояли чудные погоды: солнце блескуче; воздух прозрачен; небо Ясно и высОко; ветрА резвЫ и предсказуемо-прихотливы; море прозрачно; дали - необъятны; ночи теплЫ и звёздны. Утомленные Солнцем Идеологического Светила коммуняк, незнакомые прежде, они сошлись на обширном острове, закрытом комендатурой для стихийного посещения,- в стране, победившей «завитой социализм»,- в самый разгар социально-политических реформ 90-х. Словно диплоиды* с двойным набором схожих качеств, слились они в единую систему взаимодействия, которая не проигралась бы подобным образом, не будь они, подобно диполям*, разно-имённо заряженны в едином электрическом поле, создающем вращающий момент во взаимодействии.

            Дело было в профсоюзном спортивно-оздоровительном лагере, который числился за морским клубом для подростков, в коем юношество осваивало основы теории и практики военно-морского дела с уклоном на профориентацию по основным специальностям, общих для гражданского и военного флотов. Именно потому учебное заведение дополнительного образования, содержавшегося совместными стараниями гражданских и военных шефов, называли детской флотилией; школой юнг*; как явление жизни портового города,- Клубом Юных Моряков; ДЮМК, попросту морским клубом, объединённых общим названием «МАЯК»*. Своеобразное средоточие внеклассной проф. подготовки - в действии,- на солидной материально-кадровой базе.

                Два-Весла-Капитан

Капитан, капитан,
Где, скажи, тебя носит?!
Капитан, капитан,
Где ты якорь свой бросишь?

                valenzeva

               Будучи педагогом по образованию, Ордер-Мэнго, Мейган-Иныч,- из идейных старался у воспитанников по мере обучения формировать миро-воззренческий образ цельной картины мира во всех проявлениях жизни. Занимая в штате клуба хитрую административную должность: заведующего лабораторией технических кружков, благодаря которой, ему чем только ни приходилось заниматься…«Фигаро здесь, Фигаро там…». Так и по лагерному штату,- он числился подменным воспитателем и своего экипажа юнг не имел (его воспитанники были распределены по разным экипажам), время от времени заменяя одного из убываюших в город воспитателей или вожатых,

Но на острове он больше, как правило, занимался другим.

Обычно после завтрака с десятком юнг-зуйков* он шёл на песчаный берег закрытой просторной колоколо-образной бухты, где в конце пляжа находилась шлюпочная база военных моряков. Там общими усилиями они спускали и снаряжали одну из 6-метровых шлюпок типа ЯЛ-6, весившую около тонны (без команды и снаряжения) и до обеда, меняясь местами на 6-ти гребных местах, не просто занимались греблей, а совместно обучали новичков премудростям шлюпочного дела; устройству судна; морской терминологии, а заодно и мореходского жаргона. Но чаще, пожалуй, они обходились двумя 3,5-метровыми шлюпками ЯЛ-2: они были легче, манёвреннее и больше соответствовали антропометрии* подростков. Более-менее подошли бы 5-метровые ЯЛ-4, но военные ими не пользовались, а юнги таковых не имели и обходились тем, что было доступно. Парусное вооружение из съёмной мачты, рейка с накладкой, сдвоено-разрезного фока и такелажа, известное юнгам по преимуществу теоретически, они не использовали: это увеличивало степень риска, равно как и требование по уменьшению экипажа почти вдвое,- при установке на массовость сверх-задач педагогам не ставилось: для оморячивания скаут-кадетов вполне хватало вёсел для гребли. Всего и забот оставалось: теория – сезонный ремонт – практическая гребля. И прежде всего - безопасность.

Единственным минусом 2-весла-Капитана как инструктора было то, что ему прежде не доводилось ходить на шлюпках под парусом, что требовало своей специфики. Взамен у него были свои плюсы: знание теории и практики вождения крейсерских яхт и лёгких мелководных шверт-ботов** с выдвижным шверт-килём**. И всякий тип судна отличался особыми условиями эксплуатации, маневра и навигации. Идти под парусом на шлюпке не одно и то же, что на килевой яхте: у шлюпки нет ни балластного, ни выдвижного шверт-киля. Равно, как и маневрирование на ЯЛах существенно отличается от тех же манипуляний на обычной шлюпке. Парусное вооружение ЯЛов к тому же значительно отличается от яхтенного в сторону упрощения и меньшей эффективности. И все эти особенности нельзя не учитывать, тем более с неопытной командой. Но принципы эксплуатации того и другого – едины.

Но главное – ему удавалось умеренно рисковать на грани благоразумия и он как бы ни единственный из множества других ни разу не перевернулся ни на шверт-боте, ни на шлюпке.

В прежние годы Ордер-Мэнго никому не удавалось загнать в островной лагерь, поскольку он имел семью, занимался в яхт-клубе и находил способы отлынивать в городе от оздоровительной кампании,- в ту пору, когда ещё не было жилых корпусов и всем приходилось жить в палатках, где в среде юнг-скаутов* вовсю практиковалась детская «дедовщина»**. Ему мало нравился тот «цыганский табор», который он запоздало обнаружил за парадной вывеской.

Во флотилию он угодил насколько закономерно, настолько же и не напрасно: именно там сгодились все его накопленные знания, навыки и увлечения. После некоторых недоразумений и сопутствующих им интриг О-Мэнго пришлось проявить характер и обособиться в этом таборе от псевдо-цыганского разгула. Такая возможность у него была, и он сумел ею воспользоваться, держась вполне независимо. Ставить на своем пришлось довольно жёстко и категорично, занимая оборону в стенах своего класса и смежной с ним мастерской, в коих подросткам давались основы устройства судов и технологии изготовления плавающих моделей. Пару раз к нему подсылались для поучительной беседы доброжелатели, приближённые к телу Шахини с долей цыганских кровей и навыков,- вплоть до "цыганского гипноза"*. Поскольку ухватить его было пока не за что, то от него до поры отстали. Через полгода пришлось-таки пойти на некоторые меры, и в итоге ядро администрация и часть пед-состава обновились.

Сожалеть о содеянном впредь никому из участников акции-по-зачистке не пришлось: то было здоровое ядро коллектива, вокруг которого всё в дальнейшем и обустроилось. Когда сменился руководитель-со-свитой, атмосфера стала вполне приемлемой для нормальной работы,- уже без былой "дедовщины".М-Иныч опять «протабанил» сезон на акватории, берегу и причалах Спорт-гавани, формально числясь тренером детской секции яхт-клуба спорт-общества-Д, предаваясь активному отдыху-под-парусом, в коем и состоял в ту пору его образ жизни.

Всякий раз он, аки сом, нырял туда, как в омут, и забивался под одну из «коряг».

С новым руководством в виде экс-капитана пассажирского пароходства М-Аныча., спущенном сверху на парашюте неформально-родственных отношений пришлось наводить мосты заново, настоятельно оговаривая полномочия обеих сторон, что требовало немалой дозы выдержки и упорства, поскольку дело дошло до 3-дневной «сидячей забастовки» под дверью начальственного кабинета в пику попытке увольнения «по статье» за ослушание.

Теперь Мейган уже в качестве педагога-нструктора обучал воспитанников приёмам и хитростям гребли, напирая на вопросы безопасности. Порой под настроение устраивали пробные гонки друг с другом или с приписанными к лагерю катером или теплоходом, что приходили из города каждое утро. Изредка под конец занятий случались игры-побоища. Морские баталии на манер игры «в снежки», когда экипажи закидывали друг друга медузами средних размеров,- это было безопасно и куда как весело, а заодно обливали противную сторону забортной водой. Для гарантии безопасности для каждого воспитанника имелся оранжевый надувной жилет со свистком и даже сигнальной лампочкой. В жилеты обычно облачали новичков, а прочие лежали тут же в шлюпке под рукой заодно с пенопластовым спасательным кругом и багром.

В «адмиральский» час

Лето 1991 г., начало 3-й недели августа,- числом 21-е: последняя оздоровительная смена в переоборудованном лагере,- в канун грозных перемен. Держава уже неслась под откос, но никто ещё этого не сознавал.
                https://ok.ru/video/1207124690179

Два недавних приятеля беззлобно надсмехались над дедами из бывалых гражданских и военных моряков, ныне преподающих школе юнг каждый свою специальность. Радист, к примеру, оказался из числа бывалых полярников. В «адмиральский час»*, внимая после обеда у спорт-площадки ТВ-новостям, и обсуждая оные промеж себя дедЫ возмущались, негодуя на либерастов. Либерально-настроенные 40-летние приятели, получили подкрепление против "парт-ячейки" в виде подошедшего В-Евича, музыканта-кларнетиста, руководителя юношеского ВИА,- им под стать, напарника О-Мэнго по 2-х-местной каюте-вагончике,- "без ансамблля: сам-бля - один, бля!"

В ту пору, пока ещё по недомыслию не предвидевшие грядущей катастройки, "сорокоты" пребывали в состоянии эйфории, радуясь концу все-властия коммуняк; информационному взрыву и на-грянувшей все-дозволенности; бурным событиям в перво-престольной и радикально-непредсказуемым переменам по стране. И уже втроём «утомлённые Солнцем кондовой Идеологии», стебаясь, увлеклись подначками престарелых коллег-коммуняк из штурманов и радистов, механиков и боцманов, по поводу случившегося путча ГКЧП, походившего на плохо поставленный мюзикл типа «Лебединого озера».

Третью неделю накануне затевавшегося шлюпочного похода по островам, они - всё еще приятели, несмотря на некоторые издержки. Оба-два – разно-направленные диполи парно-единой структуры. Изначально – приятели, так и не ставшие друзьями, но и вражде не поддались,- оставалось одно – обоюдное соперничество.

В-рубашке-рождённые

Несравненный Влад-Митрич,- новый комиссар кадет-флотилии происходил из морских замполитов, коих на флоте зовут «сачками», и его всегдашняя Звезда неизменно хранила и вела подопечного по жизни без особых проблем. Вот и тогда, вскоре после того, как он освоился на новом месте, то без видимого напряга сменил бесподобного Алекса Мифодьича, прежнего Капитан-Директора, при котором заново был благоустроен лагерь, не считая прежней столовой-веранды. Жизнь удалась: отныне он безраздельно  начальствовал над жилыми корпусами, вычищенным от водорослей водолазами песчаным пляжем, обработанной химикатами огороженной территорией и прилегающим лесным массивом,- от возможности заражения клещевым энцефалитом.

Новый «предводитель каманчей», явно, но в меру барственный, более зам-полит, нежели полит-рук оказавшийся «рождённым-в-рубашке», слыл удачливым счастливцем и к своей роли относился как к должному и закономерному факту,- не без усердия, но и без особого рвения. Аки орденоносный брове-носец, сам жил в своё удовольствие и другим жить не мешал, чувствуя себя как в своей вотчине на боярском кормлении. Ни во что глубоко не вникая, он и кровь никому не сворачивал, как предшественник, а потому всем был удобен.

Вполне налаженное мероприятие шло само-собой должным образом: все знали своё дело и вполне сносно ладили и успешно сотрудничали и не особо допекали ему служебными и личными проблемами.

«В-рубашке-рождённый» и должным образом воспитанный в традициях морского многоборья * (5-борья: гребля; парус; плавание; бег; стрельба) в команде рыбного технического ВУЗа, спорт-тренер Ордер-Я.В.А.,  владел необходимым комплексом навыков морского дела, но не был склонен к сантиментам,- то бишь к излишней чувствительности в словах и поступках, зато хорошо знал, что такое со-ревновательный зуд.

ЛОВЕЦ Мотыльков: задор-демонично

Поздними вечерами, когда до темна сгущаются сумерки после вечерней демонстрации "фильмы"(как еще одной ипостаси Мейгана) в столовой, накануне вечерней поверки пан-спортс-МЭН, бродя привидением с сачком и эфирной «морилкой»,– от одного корпуса к другому обходил лагерь и у каждого из входов, освещённого лампочкой, пополнял свою коллекцию мотыльков..заодно шугая нескромные парочки.

Достаточно искушённый тренер спортсменов-гребцов, предыдущую смену проэябавший на морском бережку, ныне волею профсоюзных и спортивных богов стал допущен к лагерному отдыху по запросу спорт-общества-Т. Капитан-спортсмен в начале смены после первой недели лишился помощника, начинающего тренера, по срочной надобности отлучившегося в город неизвестно насколько.

Мэйган-Инычу на пед-совете было предложено, заменив оного, поработать на экипаже спортсменов. В июльскую смену они обитали сами по себе вблизи лагеря, и юнги с любопытством наблюдали за ними, не вступая в контакт. Гребцы в свой черёд вели ответное наблюдение. Результатом соседства вприглядку стало их правомочное пребывание в лагере по путёвкам на особом положении и спортивном режиме. Их вид и повадки напоминали расхристанных вольницей «партизан»,- так в действующей армии называют призванный на пере-подготовку великовозрастный контингент.

Обучение у Ордер-ЯВы, выкупившего у спорт-общества-Т N-ое количество лодок-одиночек и двоек для народной гребли и пятОк ЯЛ-4 с потребным снаряжением и базировавшегося на территории одноимённого я/клуба, стоило денег в виде ежемесячной оплаты.

Предварительно взглянув на эту компанию изнутри, М-Мэнго понял, что ему отведена сугубо формальная роль подпаска в деле выпасания на водной "поляне" морских зверьков: его дело отвечать,- в случае чего… Или попытаться всё по-ломать, что было бы недальновидно, пожалуй. Ломать то, что специально именно так обустроилось,- для чего? И что взамен? Похоже, эти зверёныши скорее готовы к насущной само-организацию, чем к доброжелательному влиянию со стороны.

Сия гребная секция была им семьёй, досугом, сиюминутным смыслом и образом жизни,- Стаей, живущей Законами Стаи. При всех возрастных и внутренних противоречиях они сплочены и структурированы на свой лад. Этаких с наскоку не возьмёшь. Вот и приходилось молча и весьма формально придерживаться назначенной миссии.

О-Мэнго третью неделю,- уже НЕсторонне, а скорее отвлечённо-сопричастно, наблюдал за отлаженным процессом обучения и немудрящего воспитания, неотлучно присутствуя при всех отправлениях режима дня, ни во что, однако, не мешаясь, даже когда дело дошло до телесных наказаний старым кедом по кормовой части воспитанников за некую общую провинность. "Гадкие утята-и-Лебеди" без разбору вызывались из единой шеренги в пустующий кубрик, где стояла незастеленная койка, покрытая матрасом. Досталось всем без разбору,- малолеткам, вполне оформившимся 16/17-летним девицам и их ухажёрам…Круговая порука* – в действии. Виновных не искали. Капитан-наставник лично производил экзекуцию, произвольно отсчитывая количество ударов. Или он ЭДАК заряжался от них грубой энергией боли и страха? Неужто ЭТО бодрит?! И они ещё оплачивают ЭТАкий "массаж"!?. Никто жёсткому истязанию не противился, а молча шёл на заклание, из чего следовало, что данная метОда являлась системной и противиться ей невольному свидетелю не имеет смысла: памятуя о барине-директоре, коего и так всё устраивало, и ДваВеслаМэнго отнёсся к самодурству Пана-СпортсМэна как досадному эпизоду в размеренной клубной жизни.

Всё дальнейшее, что происходило далее между ними,- вплоть до самого расставания являлось не просто латентным* соперничеством, а воздаянием сВыше за то, что не предав огласке подобные способы воздействия, Мэнго изменил своим принципам, за что и пришлось ему сполна расхлёбывать заваренную ЯВАй кашу-из-топорища. И на-сытиться оной, как и его компанией за 2 сезона с меж-сезоньем - сверх-всякой-меры. Позже досталось и остальным: всем коллегам кровь свернул своим злостным креативом,- так он старался поспешал впереди паровоза ГосКапитализма, только ещё набиравшего обороты,- под гору псевдо-реформаций. Кто там, на рельсах, никто особо не вникал,- таких остановит только снежный занос или диверсия на путях. Но тогда за их крутым поворотом всё ещё было не видать, куда они ведут.

ДваВесла-Мэнго даже не пытался обсуждать свои сомнения с ЯВАй, ничем не выказав своего неодобрения, поскольку никто не интересовался столь радикальными методиками. Но поневоле впервые пришлось озадаченно задуматься, невольно переходя к сравнительному анализу.

Оба они тёзки, притом одногодки: один - из курсантов секции пловцов-подводников,- питомец клуба ДОСААФ (Добровольное Общество Содействия Армии, Авиации и Флоту), другой – из курсантов технического рыбного ВТУЗа, входивший некогда в команду морских много-борцев. У обоих - примерно одинаковый, но различный по характеру опыт любительского мореходства. Один – интроверт* то ли этико-интуитивного типа «гуманист», то ли сенсорно-этического «посредника», лишённый всяческого тщеславия,- физкультурник по натуре,- ещё и турист к тому же; другой похож на экстраверта* сенсорно-логического типа,- спортсмен с неуёмными амбициями известного полководца-Н при немалой доле состязательной злости. Такие мудрёные выкладки из соционики* имели гораздо более позднее происхождение, а тогда, памятуя о своем прозвище, Ордер-Мэнго по аналогии с О-ЯВой, который обычно в гребле пользовался одним 2-лопастным байдарочным веслом, мог бы наградить капитан-тренера похожим «погонялом»,- «Одно-Весло-Капитан», но он великодушно присвоил ему «кликуху» Два-Гребка-Капитан, однако, в известность ни его, ни всех прочих о том не поставил. Он лишь для себя подметил, что ЯВА – некий симбиоз тренера яхт-клуба-А В.Н.К-на. (по внешнему сходству и заносчивости) и нахраписто-5-борских ухваток капитана 2- мачтового кэча «Р-ь»,- Ю.Р-на.

Два-Весла-Капитан теперь больше был озадачен предстоящим походом, в который намеревался взять дочерей Мару и Руру. ЯВА собирался взять 5-летнего сына, уже пытавшегося распоряжаться наряду со старшим братом в экипаже, покрикивая на гребцов, как на крепостных. Старшего 20-летнего отпрыска, наезжавшего из города по выходным, отдохнуть-помочь управиться с "дикой дивизией", Мейган в расчёт не принимал: они оба будто не замечали друг друга.    

Всего в поход набралось 28 подростков, юношей и девиц,- от 11 до 17 лет - из числа гребцов. До 3-х десятков Мейган-Иныч решил дополнить стаю диких "утят-и-гусей" дочерьми неполных 8- и 10-ти лет. ЯВе как начальнику похода возразить было нечего, ибо его мелкому отпрыску было всего 5 годов. Да впрочем, ему было всё равно: он за оный «гантель-довесок» ни перед кем не отвечал.

Особых подвигов не намечалось, хотя идти предстояло 4-мя шлюпками типа ЯЛ-4 как на вёслах так и под парусами с гружёными провизией и снаряжением двумя разборным авто-ботами на буксире,- в пределах архипелага Имп-цы Е-нии вблизи пределов Морского заповедника АН в сопровождении теплохода «Г-ко» и спортивного врача для обеспечения экспедиции. И всё происходило бы, как и было намечено, кабы не отсутствие к означенному  сроку теплохода, в результате чего врач стала в позу и заявила о своём несогласии отправляться без должной страховки. Влад был с ней того же мнения и предлагал дождаться, но начальник экспедиции заявил, что ему было гарантировано по телефону, что судно присоединится к походу позже на маршруте в условленном квадрате.

Текущий вКРИВЬ


Приятель был, но не дружок,

Текущий вкось,- текучий вБОК,

Как вяз, не то чтобы дубок,

Был крепок – после занемог.


Тянулся он на бугорок,

Где солнце ярче, где припёк.

Текущий в-Кривь,- на-перекос,

Завёл в ветвях гнездо для ос.


Теперь ходи кругом и бойсь:

Без мёда жалят жалом свойств.

Текущий вНИЗ* - под пьедестал,-

Таким наЗЛО всем в позу встал.


Авось, получится кристалл,

Ни с кем хотя не переспал,

А всё же будто бы устал -

Расти невольно перестал.


               *- Текущий вНИЗ - одно из имён Сатаны

Сразу надобно заметить, что изначально врагами они не были. Неприязнь возникала у них не единожды, но вражда – лишь после описываемых событий: для начала не беспричинно они стали просто соперниками. Сначала по одному поводу, затем по другому, и после уже всё далее удалялись один от другого, пока не затесалась меж ними ещё и видная женщина,- из штатных медикусов.

В то самое время, Держава катилась под откос, подминая собою множество ушлого и не особо продвинутого люда. И все были чему-то безумно рады; насТРОЕние было приподнятым. Тогда ещё всех манили иллюзии,- у каждого они были свои, хотя во многом схожие.
Были они тёзки-одногодки и свела их жизнь по работе уже в зрелые годы. Одного роста и сложения, но разные обличьем, поначалу при общности интересов и взаимной независимости они некоторое время без особого напряга даже приятельствовали. Затем один другого «подставил», вынудив расхлёбывать «кашу», которую сам же и заварил. Обычно Ордер-М задним числом бывал благодарен недругам за науку, ведь они не просто высекали из него искру, но и оттачивали его характер. И это касалось только его лично. Но в данном случае имел место волюнтаристкий демонизм, который не был нацелен на него персонально, как прежде бывало. Теперь, имея иные масштабы, это касалось всего окружения немалого количества участников, а О-Мэнго просто угодил в эту круговерть, в которой, казалось, от него ничего не зависело. Затем масштаб переменился, как и доля их личного участия.

Даймон-Аныч «корки мочит»:

Он всегда творил, что вс-хочет,-

Не ликует, не хо-хо-чет,

То под-сушит, то на-мочит.


Дагон*ЯВА всё корёжит,-

Так свои промашки множит:

Злобность выплюнуть не может,-

Так что зуд тревожит кожу.

 
И с того он строит рожи:

- Раз-делив, НЕ перемножу,-

Полной мерой всех треножу.

Лишь издержки зря  итожу.


И уже после, начальником, закусив удила, вознёсся Демон* Мейган-Аныча в реформистском угаре, показав себя авантюрист-аферистом, действовавшим, как на гражданской войне. Кавалерийскими наскоками по-махновски, за неполный год так всех восстановил против себя, что сам не удержался на гребне поднятой им же волны и однажды разом рухнул к её подножью. Вот только больно падать пришлось...

*-Демоны, или бесы созданы из тонкой материи, невидимой для человека, хотя их присутствие около себя можно ощутить по внезапному настороженному чувству (рядом кто-то есть), причём чувство это гнетущее, тревожное.

- Демоны - все возможные духи-посредники между потусторонним и земными мирами. Демоны у людей ассоциируются со злом. Но в до и нехристианской культуре демоны были (и остаются) не только злыми и добрыми. Существуют плохие и хорошие демоны, а также те, которые творят и добро и зло. Науку о демонах называют демонологией.

«Демон» обозначает «исполненный мудрости». Добрых демонов называют зудемонами, а злых - какодемонами. Слово демон происходит от греческого термина даймон (Diamon), то есть «божественная власть», «рок», «Бог». Даймоны посредничали между богами и людьми. Добрый даймон мог быть духом-хранителем. Человек считался удачиливым, если имел рядом демона, помогающего ему. Духи-хранители нашептывали советы и верные решения своим подопечным. Злые демоны, наоборот, вводили людей в заблуждение.

Они могут проникать через все преграды (стена, дверь), т. к. могут "просачиваться" сквозь них.

*- Dagon (Дагон) - филистимлянский мстительный бог моря

Ихтиолог по образованию, Ордер-Аныч к теплокровным людям относился без различия возраста одинаково,- как к хладнокровным рыбкам или мотылькам. Какую коллекцию из мотыльков он себе составил, М-Мэнго сказать не сумеет: не видел. Видел другую его, периодически обновляемую, коллекцию – команду спортсменов-гребцов, которую он набирал себе ради платного обучения. Мало при этом сказать: «видел» - пришлось непосредственно познакомиться с каждым из той, если и не «банды», жившей по закону-круговой-поруки, так со всей её совокупностью а-ля «республика ШКИД» или же  табора-на-гастролях,- в самых экстремальных условиях.

И, будь с ними в решающий момент старший потомок О-ЯВы, вряд ли удалось бы подчинить единой воле на одну колодку подобранную разношёрстную гопоту.

Ни прогнозов, ни приказов, ни рекомендаций, ни должностных инструкций,- действуй! Ты – козырная фишка в неизвестной игре. Покажь пилотаж: курс- переменный, как и состав экипажа.

Может всё и пошло бы, как надо, не заболей накануне нежданно мелкий отпрыск Явы: ввечеру ни с того, ни с сего резко поднялась температура. Папик не спал всю ночь, нещадно пичкал чадо «колёсами» и к утру сбил-таки показания термометра, чем и был несказанно доволен: 5-леток выглядел вполне здоровым, к чему Мейган Иныч отнёсся весьма скептически. После этого и пошло всё так, как пошло.

Уже вскоре, Иныч формально приступив к функционированию на экипаже, ощутил себя в роли капеллана* на судне, в котором никто особо не нуждался,- лишь бы был: что есть, что нет – всем без разницы, как пустое место. Есть – хорошо, нет – и не надо.

Тут поневоле ощутишь себя инородным телом и пустишь всё на самотёк,- на произвол запущенного некогда механизма. Оно само все работало подобно отлаженному опытным часовщиком хронометру. Зубцы входили в зацепление и шестерёнки крутили одна другую в нужную сторону с заданной скоростью: режим; тренировки; построения; соревнования; незатейливый досуг при общей разболтанности. Ничего другого не оставалось делать, чтоб ненароком не нарушить заведённый ход. Следовало признать, что ЯВА-капитан оказался замечательным мастером по этой части, и оставалось лишь время от времени размеренно-тугими поворотами ключа по часовой стрелке напрягать заводную пружину, делая несколько оборотов. Да ещё местами изредка смазать кое-где оси ведущих колёсиков. Примечательным оказалось лишь то, как это делалось,- настолько пришлось поразиться, когда пришлось оказаться свидетелем унизительного истязании вполне взрослой девицы.

О-Мэнго был этим немало шокирован, ещё более усомнившись в правоте занятой им бездеятельной позиции, но не стал поднимать шум из-за увиденного, призывая громы негодования на плешивую голову тренера-инквизитора, окончательно поняв, куда он попал помимо желания, а лишь волею случая. Теперь он номинально и бездейственно взирал на всё вовсе безучастливо и отстранённо на псевдо-коллегу от спорта, невольно молчаливо соучаствуя в том, с чем был не согласен.

По кромкам заливов.

Возможно, так и кончилось бы всё это ничем, кабы капитан-иезуит не затеялся с морским шлюпочным походом, который загодя был обещан и запланирован на ближайшие дни. Два-Весла-Капитан в связи с этим заметно оживился и даже был рад наметившейся перемене. Мало того, он решился взять в плавание двух своих малолетних дочек: Мару 11-ти и Руру 9-ти неполных лет, пребывавших в лагере на общих основаниях в одном из экипажей. Но лучше бы он этого не делал… но он тогда и помыслить не мог, чем это всё обернётся лично для него и всех прочих участников.

А сестры были, конечно, рады, что они единственные из всего лагеря примут участие в вояже наравне с почти взрослыми спортсменами, уже обретя навыки шлюпочной гребли. Им и прежде с малолетства не единожды доводилось ходить с отцом (и матерью) на 7-тонной крейсерской Л-6, как и на надувных лодках типа МЛАС и «Славянка-М». с младых ногтей они росли закалёнными и ловкими обезьянками, благодаря 2-ярусной кроватке в гостинке, а затем - мини-стадиону, созданному руками и выдумкой папика в 3-комнатной квартире. В дверном проёме детской ему удалось тогда разместить спорт-комплекс из перекладины-колец-качели-каната-лесенки, сменяемых на гребёнках, привинченных к дверной коробке. К такому выводу он пришёл уже накануне выезда в лагерь, наблюдая за их игрой на детской площадке возле дома,- они выросли гибки-юрки-ловки и сильны, как ящерка-со-змейкой.

Маршрут был намечен знатный,- по близприлегающим островам проливам и бухтам: из бухты Р-да на о-ве Р-м, минуя о-ва П-ва. и Н-ва, к о-ву К-ва, после чего через о. Р-ке проследовать на необитаемый о. Р-да, на котором М-Инычу бывать не доводилось, так же как и на о-ве К-ва. Затем предстояло вернуться на базу,- и всё в сопровождении судна обеспечения.

К назначенному времени каботажный* теплоход, коему предписывалось сопроводить экспедицию, обеспечивая безопасность, не прибыл, будто его никто и не заказывал, но Командер-ЯВА решил выходить, не дожидаясь. Два-весла-Капитан был против, заявив о своём несогласии. Врач, соратница Явы Люсиль, благоразумно вопротивилась идти без страховки и осталась дожидаться теплоход. Выходили четырьмя 5-метровыми шлюпками типа ЯЛ-4 и двумя гружёными разборными автоботами на буксире. Одну из шлюпок оседлал капитан-ЯВА с девичьим экипажеи и одним из автоботов; две другие - 17-летние красавцы-гренадёры из числа спортсменов. Четвёртая шлюпка с другим а-ботом на буксире досталась 2-весла-Капитану. Уходили при ясном августовском солнце, ходовом ветерке под парусами. На руле восседал рослый и бывалый 17-летний И-я.

Твёрдой рукой и зычным голосом он уверенно правил беспалубным парусником, отдавая чёткие команды, и команда привычно выполняла заданные манёвры, необходимы при лавировке** против ветра. Мара и Рура находились на кормовой банке** рядом с отцом и шкипером** И-ёй., внимательно впитывая все манипуляции при ходе под парусом. Ещё более внимательно наблюдал за всем 2-в-Кап., для коего сия практика была откровением, поскольку и он так же впервые осваивал парус на шлюпке. Теория хождения под парусом на яхте-паруснике-шлюпке едина, однако их практики, имеющие немало особенностей в терминологии команд и по особенности действий, сугубо различны и отличаются в раскладе маршрута и в последствии маневрирования.

В свете сияющего светила море искрилось море, накрененную шлюпку, идущую на борту, слегка покачивало, сменялись декорации берега бухты. НасТроение было приподнятым, как всегда бывает в начале любого вояжа, когда о плохом не думается. Немало очарования в дороге, тем более, если она пролегает по водам в любую из сторон,- согласно твоей воле. Но взрослым на корме было не до красот: оба наблюдали за командой, парусами, за ходом судна и другими шлюпками на акватории.** Особого внимания требовало непрестанная необходимость удерживать безопасный крен: М-Инычу покуда в отличие от множества со-ратников хватало благоразумия ни разу не перевернуться килём кверху ни на шверт-боте, ни на шлюпке. Не напрасно он почитал это верхом беспечности для шкипера, тем паче если у его судёнышка надводный борт равен всего то длине подошвы в 30 см, притом без учёта нагрузки и крена и вода за бортом журчит буквально на длину ладони в 15 см. от планширя.** Взирая на это, особо отчётливо сознаёшь всю степень ежеминутного риска. Как тут не припомнить Батин опыт: когда, будучи под конец войны не только сигнальщиком крейсера "Калинин", но и старшиной шлюпки, ему довелось, перевернувшись, оказаться в осенней воде бухты и после до конца дней маяться приступами радикулита.

Заложив длинный галс** под ветер, белокурый И. деловито оглядывался на буксируемый за кормой авто-бот (разъёмная автомобильная лодка) с имуществом и припасами, явно тормозивший ход. Уйдя довольно далеко от берега, рулевой решился на поворот, и когда они опять приблизились к берегу, оказалось, что они изрядно отстали от основной группы. Экс*-яхтсмен с опытом яхтенного рулевого на ходу постигал разницу, подмечая особенности парусной шлюпки и прежде всего – умопомрачительный дрейф**(боковой снос под ветер).

У него смолоду уже был негативный опыт постижения уже не по книжкам, а на водах озера, когда поневоле довелось прочувствовать, что это за явление. Накрепко усвоил тогда в крайне опасной для самой жизни ситуации, когда ему, неверно оценившему дрейф крейсерского швертбота типа Т-2, при пересечении его курса вплавь едва удалось уцелеть, увернувшись от таранного удара форштевнем.** При этом отбив себе раз и навсегда обе ноги о скулу нависающего носового свеса разогнавшейся всей тракторной массой махины из водостойкой фанеры,- с гранёными обводами «шарпи»**,- до боли в пятках и ступнях на всю последующую жизнь. Тогда и уложилось не только в голове,- во всём организме,- от самых пяток, что значит «дрейф»: при дрейфе судно направлено форштевнем вперёд, а движется оно скулой, соскальзывая под ветер - по результирующей,- в лавировке** против ветра на любом из галсов парусник всегда, создавая ложную иллюзию прямолинейного движения носом вперёд, идёт на борту не носом а скулой** вразрез волнам.

Дрейф бескилевой шлюпки оказался просто чудовищным по сравнению с яхтами всех типов и классов, противостоящих боковому сносу и крену под ветер выдвижными шверт-килями, навесными шверцами**(это в случае ретро-экзотики) и балластными килями** в несколько тонн. Маневренность шлюпки также не шла ни в какое сравнение с яхтенной,- практически мгновенной поворотливостью, как у стрелки компАса** на оси. Съёмное парусное вооружение шлюпки также казалось вульгарно-примитивным и несовершенным. И теперь по ходу дела приходилось переучиваться, снижая планку своей былой подготовки. При всём том любой из 8 человек в любой момент неосторожно мог по недомыслию опрокинуть всех в воду. Команда при этом, сидя на рыбинах* днища, непринужденно общалась и наблюдала за капелланом с его отпрысками.

Так незаметно-неспешно, каждый озабоченный своим, дошли до пролива с о-вом П-ва, где на пологом узком берегу их поджидали три шлюпки с рассевшимися вдоль пролива С-ка экипажами. Каждый получил своё, что кому к тому времени причиталось. Мимоходом ЯВА кратко-досадливо упрекнул коллегу за длинные галсы, которыми шла его шлюпка на течении с потерей времени. При этом он не посчитался с тем, ни карт, ни знания гидрологии данной акватории, ни парусного опыта шлюпочника у оного не имелось. Поскольку О-ЯВА велел убрать парус сразу по выходе из бухты Р-да и гнал девиц, которых он собрал в своей шлюпке, как каторжан на галере**, половина из них в кровь стёли ладони, налегая на вёсла флагманской шлюпки, - вдогон парусам. Дальше идти до о-ва К-ва они уже не могли, и такое самодурство никому не казалось особо дальновидным. Зато коммандер уже договорился с катером-"горбачём"*, чтобы миновать на буксире течение пролива между островами П-ва и Р-ке. Вскорости подошёл разъездной крейсерский катер для буксировки в кильватер за нос на длинном буксирном тросе и споро потащил вереницу из 4-х шлюпок и 2-х автоботов сразу на северо-западный берег о-ва Р-ке, со стороны мелководного пролива. (основной способ буксировки – применяется при морских и дальних океанских плаваниях) L > 200 м;

*- Прикованные рабы на галерах гребут «под барабан». А за спиной – надсмотрщик с плеткой. Захотят – «огреют». А «захочут»,- утопят або «пайки» лишат. «Флагманская галера» Власти – на дно, и прикованные к ней «гребцы» - «мяукнуть» не успеют: никто расковывать не станет. Но, покуда властная Галера на плаву, то и её «загребные» – на борту – всякий на своей банке-скамье,- выносливо-сильные, умелые да куражисто-задорные. Штатные «загребные» внесены в «судовую роль», они «стоят на довольствии» флагмана. «Какое удовольствие – кушать продовольствие!..» Они консолидируют прочих гребцов, задают ритм гребли и направляют общие усилия в русло властвующей идеологии - мерными взмахами вёсел толкают «гросс-галеру» по курсу реформ. Крайне необходимый контингент. Для Власти. Как солдат-по-найму: что прикажут. Как холуй-на-подхвате: чего изволите-с…«от Родника - до Гейзера!», Верлибр Орденский

Наблюдая за струями резво текущей вдоль бортов воды, члены экипажа релаксно блаженствовали в бездействии, пока не настал конец переходу. Отпустив «горбача» и разобрав по уключинам** вёсла, расселись по банкам**. На о-ве П-ва было объявлено о перемене маршрута: теперь предстояло следовать на вёслах вместо о-ва К-ва на о-в Р-да. Когда к отходу все разместились, В-Иныч к своему удивлению обнаружил полное обновление команды, не считая дочек. В его шлюпке оказались все четыре девы с кровавыми мозолями и ссадинами на ладонях да разная пузатая мелочь 12-13 лет. Красавец-шкипер тоже оказался в другом экипаже, Не «насилуя» и без того раненых девок, он поочерёдно подменял их дочерьми, которые исправно управлялись с веслом даже на месте загребных. Так помалу он привёл шлюпку последней на восточный берег о-в Р-да, когда уже быстро стало смеркаться и под ногами среди крупных булыжин пляжа трудно было что-то разобрать. Лишь изредка быстро мелькали неясные силуэты размером с кошку. «Не уж то крысы такие?» - невольно изумился рулевой-шкипер. Вконец измученные девицы, лишь наполовину от потребного вытащив шлюпку из воды, разбрелись по незнакомому берегу зализывать раны.

Уже поставлена палатка для капитан-командора, в коей он опять возится с вновь разболевшимся сынком, пустив всё на самотёк. Уже заботами старших разложен костёр, на котором что-то готовится. Кое-как поклевав то, что досталось, стали устраиваться на ночлег, кто как мог. Устраиваться собственно было и негде на обширном пляже всюду покрытом крупным удлинённым булыжником. В неприютный берег монотонно плескала в потёмках вода. Дочки-сёстры едва держались на ногах от усталости избытка впечатлений, поэтому прежде О-Мэнго стал раскладывать ненадутые жилеты по дну автобота и, вытащив паруса из стоящего поблизости ЯЛа, разложил их поверх жилет-матрасов вместо постели и одеяла. Девчонки, укладываясь и укрываясь парусиной, подивились: «Пап, а зачем ты вставляешь вёсла в уключины**? Мы что на плаву будем спать, а ты ими грести?». Он объяснил: «Нам неизвестно, какой величины здесь прилив, поэтому можем проснуться в море, если нас им смоет, пока мы спим.

Ему тогда припомнился отлив в устье Амура, когда два экипажа, сытно пообедав, беззаботно прилегли отдохнуть на каменисто-сланцевом берегу. Тогда, проснувшись, они обнаружили обе яхты на сухом берегу, причиной чего явился нежданный отлив. Стащить впятером туристско-гоночный 7-метровый швертбот* типа М не представляло особого труда. Проблемно было стащить крейсерский шверт-бот типа Т-2* из бак-фанеры* с обводами «шарпи», массой в 2-3 тонны, об который при испытаниях накануне плаванья на озере-полигоне Ордер-Мэнго, спасаясь от тарана, отбил себе обе ноги, которые всё ещё побаливали. «Викинг» весом с трактор плотно прижался к берегу в ожидании прилива. Потому и пришлось тогда дожидаться прилива в течение 2-3 часов. Вот и приходилось теперь быть предусмотрительным.

Когда дочки вскоре уснули Меган-М., курнув в сторонке, попытался хоть как-то пристроиться в ограниченном объёме автобота,- признаться, было тесновато и некомфортно для отдыха. Стараясь не потревожить спящих дочек, он ещё некоторое время привыкал к неудобью. Пока он не отключился, у него было достаточно времени подвести малорадостные итоги первого дня экспедиции. По неосознанной покуда причине поход не задался с самого начала: обеспечения судном нет. Врача нет. По неведомой причине изменён маршрут и потому вместо неописуемых красот о-ва К-ва затемно достигли дикого крупнобулыжного пляжа необитаемого о-ва Р-да. Воды пока нет. Припасов – минимум. Ни нормального отдыха, ни приемлемого пропитания. 28 чужих дичащихся разновозрастных воспитанников. Часть из них уже страдает от ссадин и кровавых мозолей. А вояж как-никак шлюпочный,- с командной греблей. Но что хуже всего, командор-ЯВА бросил всё на произволение колонии поселенцев и возится у себя в палатке со своим 5-летним ублюдком. Ещё суток не прошло с той поры, когда он после вечерней охоты-на-мотыльков обнаружил нежданно подскочившую температуру сына и всю ночь отпаивал его таблетками. И наутро, бахвалясь успехом, не преминул выйти с ним на акваторию*. О-Мэнго в подобное излечение верилось слабо и – вот они следствия кавалерийского наскока с «колёсами»: как бы дальше сие не обернулось еще хуже.

Наутро всё так и вышло. Был ли в то утро завтрак или же просто чаёк, ему не помнится,- лишь только всплывает «картина маслом». Выходит из палатки малой «наполеьён» и, выпятив живот с заложенными за спину руками, совсем по-жандармски принялся помыкать спортивной братией, командуя да покрикивая,- и тем невольно являя пародию на папаню, которому явно слышно происходящее снаружи, но он не считает нужным одернуть отпрыска. Кроме комического эффекта это само-собой не имело, однако, миниатюра куда как наглядно проиллюстрировала нравы данного сообщества. Насущные заботы заслонили в памяти прочие детали того утра.

ЯВА собирался везти в лагерь на авто-боте с подвесным мотором одну из давешних девиц, которая упорно жаловалась на сильные боли в животе: не пила, не ела, ни с кем не общалась. Группу парней постарше Командор отрядил на западную сторону берега за водой. О-Мэнго, чтоб не прозябать без дела, отправился следом – для страховки,- на всякий случай. К тому же ему хотелось осмотреть берег, который его пока не радовал. Подобная рекогносцировка* вскоре поможет ему принять верное решение.

Крупные шершавые валуны цвета «десерт сэнд» (песок пустыни), по которым жутко неудобно карабкаться, перемежались салистым неудобьем подъёмов. Хотя и не скользко, но утомительно из-за переменчивости опорных поверхностей, на коих по небрежению или беспечности можно крепко ляпнуться. И нет возможности их обойти стороной. Уже одним этим сей остров ему решительно не нравился, несмотря на его своеобразие. Видал он берега и получше,- приятно-комфортней. Тем паче, что побережья наряду с островами давно стали его любимым ландшафтом*, ибо являли собой всё, что он любил. Но этот…уже в начале знакомства выглядел весьма безнадёжно для отдыха. Усвоив это, Мэнго предпочёл вернуться.

Пока воротились посланцы, так и не нашедшие воды, малой полководец до того расклеился, что папик в панике стал пристраивать его в лодке, выдворив оттуда не то больную, не то симулянтку. ЯВА перед спешным отъездом давал указания остающемуся за него коллеге: с острова – ни ногой; всем быть в куче,- он за ними пришлёт теплоход, из чего следовал вывод: он уже тогда поставил крест на незадавшемся переходе и уже помышлял об эвакуации контингента* со снаряжением. В ответ на его распоряжения О-Мэнго заявил своё решительное несогласие: «Здесь не останусь,- всех по шлюпкам и – через пролив на западный берег о. Р-ке. Там нас и ищите». И беспечно отмахнувшись от настоятельного требования О- Мейгана забрать заодно болящую девицу, Командор-Абдула, бросив свою банду, без комментариев, врубив подвесной мотор, помчался в северо-восточном направлении.

Сутки-на-реверс*: терпильно-активно

Итак, на повестка дня:

- тупо сидеть на 5-й точке, дожидаясь теплохода,- при неимении самого необходимого и     отсутствии всяческих гарантий?

- тупо дожидаться, пока с кем-либо что-то случится, усугубляя ЯВину подставу?

- тупо взирать на корчи болящей девицы?

Для того ли он отправился с чадами едино-кровными в оный вояж?

                Ордер-Мэнго, несомненно, принял верное решение,- и никто ему не противился. На дико-безлюдном о. Р-да никому оставаться не хотелось. Всем, кто бывал на о. Р-ке, вспоминались его пляжи с прозрачной водой, духмяно-цветущие луга и дубовые рощи, живописные берега,- во всём многообразии скал. Для любителей отдыха-на-Природе – это был сущий Рай наяву,- любимейший из островов, который Мейган, как типичный представитель бард-туризма а-ля Хомо-Советикус, не раз пересекал поперёк на южный берег с экскурсами в обе стороны. А однажды по осени в поисках дома под дачу,- на пару со знакомцем-геологом, коему продал дизель и одолжил в пользование пару аквалангов, даже совершил «кругосветку», обойдя остров по периметру,- вдоль кромки воды. С той поры частенько вспоминалось волшебное впечатление от звёздного неба, когда они сходили на пристань, прибыв по холодку,- на-ночь-глядя, последним паромом: в отсутствие светового смога, слепящего в городе глаза, ничто тогда не мешало воспринимать недосягаемую Бездну-Дальнего-Космоса…

Ордер-М. дал рулевым-старшинам шлюпок лишь одно указание: всем держаться вместе и не сметь уходить в отрыв. За сим вынул из-под нагрудной экипировки плоский судейский свисток, висевший у него на шее, и едва кто-то резвый забывался, ему вдогонку раздавался отрезвляющий категорично-негодующий свист: Стоять! Ждать остальных!

По мощной мёртвой зыби*, шедшей живыми холмами со стороны открытого моря, справа по курсу движения, от которой временами становилось немного не по себе, и порой захватывало дух, когда накатывающиеся холмы пролива чередой проходили под днищем и в пляске метался горизонт. Так неспешно, но благополучно пересекли А-ий пролив (по лоции,– пр. Яп-ц), достигнув песчаного пляжика, травой и кустами обособленного от более обширного пляжа , покрытого разноцветными палатками туристов умеренно-крутого озеленённого склона берега. Не смотря на будни, в избытке наблюдались семейные группки и компании по-наехавших из Прим-Давилона горожан оттянуться на стыке заповедных вод Восходного и Закатного заливов в изголовье з-ва П-В.

ТАБОР-на-Гастролях


Дикой дивизии Гадкие Лебеди

Между собой состязались и «френдили»,-

Скопом решили, что взрослые сбрендили:

По огородам на дачах «фазендили»…


Дикой дивизии Стайные Лебеди

Всё го-готали, щипались и бредили,-

Так и стремились к развязке-трагедии,

Дабы погибнуть, нисколько не медлили.


Нету таких, чтобы их обезвредили...


Дикой дивизии Лебеди гадки:

Свои меж собой учредили порядки:

Странные Лебеди Дикой дивизии

Взрослым решили устроить ревизию


И, отыскав все заначки провизии,

Просто с-клевали, а вовсе не…слымзили.

Стайные Лебеди Стайной дивизии

Скоро духовной за-просят провизии.


«Захваченный десантом плацдарм» оказался достаточно широк и уютно-удобен. На радостях все кинулись купаться и нырять, даже не вспомнив об обеде. Кое-кто не преминул всё же привязать к древку вилку и норовит охотиться на рыбу среди оживлённой кутерьмы на мелководье. Тепло и солнечно. Умеренные глубины с прозрачно-чистой водой. Хорошее дно. Можно было бы расслабленно умиляться на сию идиллию приморского "лягушатника", кабы не насущные заботы.

Для полного счастья не хватало только дровишек да пресной воды, чтобы приготовить съестное. Десантом горожан и туристов усердно подобран весь плАвник* для кострищ,- аки корова языком слизала… Знать бы загодя, следовало бы запастись дровишками. А воды здесь летом, кроме дождевой, и не бывало. Но именно сюда никто и не собирался. По южным берегам сочащуюся со скал водицу собирали в раковины морских гребешков, расставленные по бухтам. Туда же прибоем регулярно выбрасывало не только оборванные водоросли и лантухи*, но и всяческие обломки древесины.

Накупавшись вволю, вспомнили о еде. Но есть было нечего: надо готовить, да не на чем. Старшие поставили оранжево-солнечную на просвет изнутри палатку. Тем, кто был туда допущен, было хорошо и весело. О-Мэнго пришлось, однако, их по-беспокоить и снарядить одну из шлюпок в поисково-заготовительную экспедицию на юго-западный берег. Но прежде пришлось долго убеждать. Ещё дольше собирались: слишком долго спорили по поводу больной,- девки всё норовили доказать, что она симулирует боли и своё угнетённое состояние. Ордер-М. с утра внимательно наблюдал за ней и настойчиво оспаривал некое предвзятое мнение, хотя и не был уверен в обратном, покуда его не ошарашило мыслью: а что если у нее лопнул яичник? Так случилось однажды с его супругой из числа спортсменок, и она едва не отдала концы. Теперь ему приходилось, едва ли не разубеждать себя в том, что подобное могло случиться  при гребле от нагрузок на брюшные мышцы ещё не оформившегося детородного органона девичьего организмуса. Видимо ЯВе подобный ход мыслей не приходил в голову, тогда как Мейган-Иныч был в курсе, что при таком раскладе исход могут решать считанные часы, которые, возможно, уже истекали. Так рисковать далее,- себе дороже.

Так и вышло, что напрасно он наставительно инструктировал посланцев: покуда собирались да рядили, переменился ветер, и стала портиться погода. Неприготовленное мясо болтает в полиэтилене в волнах прибоя; личный состав охрип от споров; есть-пить нечего; погода всё хуже; псевдо-больная всё корчится,- с ЯВАй они бы не были столь слово-обильны. А тут – чужой дядька, который убеждает не кедом, а словом, разумным доводом. Почему бы не по-куражиться да поспорить, выказывая своё здравое мнение,- в эпоху говорильни-и-словоблудия?..

Красные скалы юго-восточного берега были небезопасны: нагромождённые кекуром* глыбы над каменистой площадкой по урезу воды возле припленного судна-мишени таило в себе угрозу. Обычно туристы недооценивали опасность видимой доступности кекура с 1-2 уступами, и время от времени кто-нибудь падал на камни с 5-7-10 м. Обычно это случалось под мухой при спуске, когда кто-то поворачивался лицом наружу, нарушая тактильный контакт со скалой. И это он знал по личному опыту.

Только Мейгану лично были известы двое, коим там крайне не повезло: один был старшеклассником в компании знакомых биолухов-студиозусов, вздумавших после возлияний за ужином лезть на красную скалу. Им же пришлось затем расхлёбывать всю ночь последствия: парням на ночь глядя суетиться в поисках фельдшера, а девицам всю ночь отогревать его теплом своих тел. Впоследствии стараниями известного нейро-хирурга парняга остался жив, но здоровьичка лишился смолоду. Другой, более зрелый, с коим Мэнго довелось работать на стройке, также под мухой дерзнул в одиночку влезть на скалу, чтобы сверзнуться с неё вдруг. Помочь ему было некому, и как он выбрался оттуда после этого и как пережил последствия падения, было непонятно,- такое озадачивало.

Теперь следовало бы с группой младо-перцев самому отправиться по дрова на юго-восток в обход красных скал. Глядишь, и водицы добыли бы… Кабы не означенный форс-мажор, всё было решаемо.

Когда всё-таки настроившись, собрались и, наконец, взялись за вёсла, Вице-Командор вдруг одумался и дал отбой. Выйдя из палатки, 2-весла-Капитан, узрел, что погода переменилась настолько, что он может потерять посыльное судно вместе с командой. Вот она цена говорильни-со-словоблудием! Крепнущий южный ветер поддавал всё хлеще, и день омрачился преждевременными сумерками. Солнце скрыла облачность.

Каковы условия в прибойной полосе южного берега, ему было куда-как-памятно… Разве забудется когда, как он наряду с двумя приятелями однажды, понадеявшись на гидрокостюм и подводное ружье, загодя не озаботились припасом провизии,  голодными сутки бродили вдоль кипени прибоя на рифах; ловили руками рыбью мелочь, чтобы сварив из неё ушицу-из-топора, лишь раздразнив зверский аппетит. К тому же не удалось тем разом и затариться 2-х-кг буханками вкуснейшего хлеба  на островной пекарне. Уезжать, несолоно хлебавши, не хотелось, так что пришлось перебраться на отлогий песчаный восточный берег с таким обилием мидий, что Мейгану в ластах едва удалось всплыть с сеткой мидий.

На песке всё так же корчилась симулянтка. Надо было на что-то решаться, и вице-Командор размышлял недолго: надо без промедления прекращать всех охвативший балдеж и с попутным ветром и волной спешно уходить на базу,- в лагерь. Молодую поросль вольно-определяющихся ТАБОРитов надо чем-то кормить, а им всё не до еды.

Когда он огласил своё решение, бунта не случилось,- просто продолжили прения ввиду  недомыслия с непониманием ситуации: с едой, с больной, с погодой. Все были настроены на капитальный отдых-с-расслабухой в хорошем месте. Рано ли, поздно всё же настроились идти за животворящей водицей да дровишками. Жаль, но настраивались дольше, чем менялась погода. И опять пришлось в штабной палатке доказывать общему сходу свою правоту. Уходить уже никому не хотелось. Не хотелось и вице-Командору. Тем не менее, ему пришлось обнадёжить всех обещанием в 3-дневный срок шлюпочного пикника в маленькой уютной бухточке на выходе из бухты-полигона Р-ды, которую он однажды облюбовал в одном из ежедневных выходов на занятия на ЯЛ-2 со свитой приближённых.

Он был настойчив и убедителен и, когда подметил перемену в настроении, едва стрелка весов приблизилась к середине и равновесно закачалась с готовностью двинуться в любую из сторон, ему всё же удалось склонить её в сторону своей аргументации. Тогда он бросил на ближнюю к нему чашу в качестве «козырного туза» весь припас «сгущёнки», которую решил пожертвовать диким гуннам, лишь бы настоять на своей вице-Командорской воле. Так ему тогда и удалось одержать верх над самыми горластыми и упёртыми, будучи горячо поддержанным малолетним контингентом* из голодных сладкоежек. Старшая из дочек Мара с глазу на глаз при выходе радостно выразила своё восхищение его даром убеждения в, казалось бы, неразрешимом споре: «Ну, ты, пап, и мастер убалтывать!..»

Когда умиротворённые спорщики вышли их штабной палатки, погодный кризис ещё более усугубился, всё крепчающий ветер стал порывист. И пока они споро собирались, выходить уже не стоило: слишком сумрачно, опасно и поздновато, вернее, - «уже рано». Но он их так накрутил, что их уже было не остановить,- аки ветхоЗаветный Моисей, он сам «заточил на исход» и не стал перечить общему стремлению,- так вдохновились розданной на разграбление «сгущёнкой». В крайности они могли пристать к берегу в любом подходящем месте. Уходили, хотя и в сумерках, но ещё засветло на парусах,- под ветер. Первыми авангардно*-самостийно выскочили самые опытные, взрослые и борзые. Вице-Командор в надёге на извечный русский «АВОСЬ!» об руку с удачей да под девизом: «НЕБОСЬ!» отходил в арьергарде* флотилии,- с гружёным автоботом на буксире; с малышнёй на борту да со всеми калеками.

Единственной боевой единицей был он сам, да некий симпотный парень из старших, имени которого теперь и не припомнить. Он оказался единственным из кадровой верхушки, который, видя незавидно-ущербное положение арьергарда, не устремился вслед авангарду, а держался рядом, опекая ради страховки слабое звено общей цепочки и, выказывая исключительную зрелость и ответственность, действовал вполне здраво и умело.

Два-Весла-Капитан подметил, что шедшая налегке головная шлюпка удачно взяла ветер, одним галсом выходя к северо-западному мысу. Никакой свисток за шумом ветра и волн помочь уже не мог. Тяжёлые сумерки накрывали акваторию, и в них за мысом в дымке растворяясь, таяли паруса двух удачливых шлюпок, уходящих за мыс,- под прикрытие возвышенного берега.

Шлюпку арьергарда из-за авто-бота и хилой команды опять изрядно дрейфовало,- теперь уже в сторону покинутого Р-да. Повороты удавались плохо: сбродная команда действовала вразброд. В результате кто-то упустил весло за борт, и пока его вылавливали, ялик на курсе бакштаг** стало валить порывом ветра на левый борт. О-Мэйган, чтоб не «кильнуться» дном кверху, скомандовал спуск сдвоено-разрезного фока-с-кливером,** пришнурованного к 3-метровому рейкУ** с древесной накладкой**. Но непутёвые балбесы на баке** у мачты, отдав фал,** удерживающий реёк на 4-метровой высоте, не стали его травить, как положено, а попросту бросили снасть. В итоге 4-метровый реёк вместе с влажными парусами рухнул с 4-метровой высоты прямо на голову 7-летней Руре, сидевшей на корме у левого борта. Оглушённая нежданным и сильным ударом, она сумела удержаться от падения за борт с помощью поддержавшего её со спины отца. Она стойко вынесла этот удар свыше и, когда разъярённый папик ринулся на бак разбираться с виновниками, он увидел их в угаре веселья пожирающими сгущёнку. Особо отличился малолетний Т-н,  неряшливо-торопливо доедавший свою пайку сгущёнки, чем крайне насмешил баковую команду. Вот когда он рассвирепел по-настоящему и выказал праведный гнев: они явно заслужили, чтоб их без разбора отхлестали линьком. Но, не единожды поротые кедом, на него не особо обиделись.

Неуправляемую шлюпку-без-хода болтало волнами над глубинами от 15 до 20 м (по карте). Только вынули из воды весло, как сверху припожалорало рангоутное древо** с полотнищами парусов. Когда его снова подняли, шлюпку снова стало валить и кренить. Брать рифы не стали, а разоблачившись от парусов, по команде взялись за вёсла. Вторая отставшая шлюпка, не вписавшись в манёвр авангарда, последовала их примеру. Кругом быстро темнело и, пока ушли они не так далеко и берег оставался в пределах видимости, Два-Весла-Капитан дал команду поворачивать к суше - ничего другого не оставалось: гнаться за авангардом в непогоду по темноте было бы вовсе самоубийственно. Приставали к знакомому бережку почти на ощупь в кромешной тьме. Подошла следом и другая «четвёрка». Безо всяческих удобств расположились на раскинутых по песочку мокрых парусах,- мокрые, усталые, голодные, холодные – куда как эксклюзивен отдых…

Теплоход так и не пришел, врач с аптечкой так и не прибыл. Командор так и не объявился. Личный состав вместе с мат-частью располовинен надвое. Накормить подопечных нечем, и вообще ему не до того.

Вице-Комадор одним глазом поглядывал на темнеющий силуэт мощной сопки, мысом выдающейся на запад, за которой пролегал мелководный пролив, вовсе непригодный для навигации.*. За проливом лежал о-в П-ва,- вот он и прикидывал в воображении, мог ли оторвавшийся авангард двинуться дальше в сторону лагеря: затемно и в непогодь, оставив позади два яла с малышнёй и болящими девчатами. Вот это вряд ли. Стало быть, пристали за мысом к бережку, на коем их и можно застать. Он уже глазо-мерно примерялся расстояние до гребня и прикидывал потребное время. Он уже почти готов был решиться идти хоть всю ночь в потёмках,- лишь бы всё срослось-как-надо. Но другим глазом он поглядывал на болящую девицу и пытался решить, что выделить в приоритет.* И тут ему вспомнилось, как, было дело,- у его супруги из числа спортсменок лопнул яичник, и она едва не отдала концы. Теперь ему приходилось, едва ли не разубеждать себя в том, что подобное могло случиться от нагрузок при гребле. Прежде он предпочёл разобраться со второй проблемой, а после хоть до утра шагать через сопку в поиске блудных гребцов.

Просто на его попечении нежданно оказалась неизвестно чем больная,- в невесть какой стадии недомогания, и ему поневоле пришлось в начале ночи без фонаря бродить с ней наудачу по бивакам* отдыхающих в поисках врача, пока им не посчастливилось отыскать врача из соседнего региона, который будто бы в насмешку оказался паталого-анатомом.* Оный медикус вполне проникся серьёзностью момента, пальпируя и опрашивая нежданную пациентку,- симуляции он не выявил, но с диагнозом определиться затруднился. На вопрос, может ли это быть недоразумение с яичником, он ответствовал вполне утвердительно и порекомендовал поскорее доставить пациентку в больницу.

М-Мэнго доводилось прежде слышать, что на острове имеет место быть воинскому фельдшеру, обихаживающему воинство, обслуживающее локационную станцию на вершине южной горы. Но где и как его теперь искать в ночи. А найдёшь, он, ежели и не пьян, может заявить, что он «не копенгаген»,- всё-таки не врач. О-Мэнго и самому довелось смолоду полтора года непрестанно заниматься излечением болящих в мед-пункте кадрированного арт-полка в бытость свою сан-инструктором, по функционалу, близком к фельдшерскому уровню, хотя и не целительствовать, то в круглосуточном режиме оказывать потребную помощь как амбулаторно, так и в стационаре. И это настолько неплохо ему удавалось, что порой он даже подумывал: а не развить ли сию стезю на гражданке? Но теперь это помочь не могло, пожалуй,- зато он вполне понимал, что теперь ему приходится иметь дело не просто с отдалёнными последствиями вероятного нездоровья женского организма, а и с непосредственной угрозой жизни.

Мейгану-М. не осталось ничего другого, как оставив табор басмачей вместе с дочерьми, бездорожно почти вслепую переться за соку по хаотично заросшему возвышенному рельефу на паромную переправу в посёлке вместе с едва знакомой почти девицей, которую в банде никто не признавал за свою, а относились к ней, как к случайно-залётной. Ему и самому доводилось бывать в подобной роли. Едва различая некогда давно хоженую им дорогу, переполошив всех собак в округе, они упорно продвигались в ночи на северную сторону острова - к зачаткам цивилизации. Ни фонаря в руках, ни звезд, ни луны на небе, затянутом облаками.

Уже обвыкшись с темнотой, М-Мэнго машинально шагал впереди, ведя за собой в кильватере попутчицу. Тут ему припомнилась темень с тесниной лаза в таёжную пещеру «Сп-ая Кр-ца», когда, запыхавшись ползком, он ненароком загасил свечу, а огня запалить вытянутыми вперёд руками было невмочь,- ни развернуться, ни повернуть обратно возможности никакой, а следом в «кильватере»*, без огня в недоумении – 15-летний школьник, самый молодой да самый пожилой участники 500-км-велопробега. И не было им другой дороги,- ни тогда, ни теперь,- ни вбок, ни назад – только вперёд!

Два-Весла-Капитан всегда неплохо ориентировался даже в незнакомых местах природной и городской сред, сие и этим разом, несомненно, способствовало их приближению к цели, и вскоре, пройдя пару километров в гору, они, миновав стороной поселок, уже спускались к причалу переправы.

Здесь всё заметно изменилось. На берегу появились корпуса для отдыхающих. Берег выглядел даже в ночи, если и не ухоженным, то явно прибранным. Паром придёт только в полдень и, пока пристань свободна, к пирсу бортом был причален ПСКР проекта 10410,- пограничный сторожевой корабль типа «Светляк»,- продукт произведённый «Восточной верфью». На СКР своим чередом шла вахтенная служба, а на освещённой танцевальной веранде - танцевально-активная «движуха». Вахтенные безропотно тянули служебную лямку. Не поднимаясь на борт, Мейган-М. попросил матросиков вызвать вахтенного офицера, которому он представился и обрисовал ситуацию, после чего был допущен в помещение управления кораблём, где без проблем офицеры по рации связались с городом,- по указанному номеру телефона в общих чертах сообщили родителям девушки о её состоянии, а также чтоб те прибыли к сроку на пирс Спорт-гавани в расчётное время, дабы забрать захворавшее чадо.

Вице-Командор условился с командиром сторожевика, уходящего рано утром на базу, об эвакуации 2-х шлюпок и экипажей. Всё складывалось наилучшим образом, за исключением того, что помощь выходила половинной: моряки готовы забрать только наличную пару «четвёрок».

2-Весла-Капитан вместе с пациенткой, идя на запад вдоль береговой линии бесполезного пролива, пытались пройти впотьмах к взрослой части блудных детей. И до поры едва ли не с километр казалось, что им это удастся. Девчонка оказалась молодца и хорошо держалась: ни ропота, ни жалоб от неё не было. Когда отвесные скалы преградили им путь, осталось только лезть в воду с нагромождением камней, рискуя среди умеренного прибоя, оскользнуться на водорослях и брякнуться о камни. Лезть наверх на скалы не имело смысла: это могла быть не последняя преграда на их пути. Они могли чередой мысками камня выходить к урезу воды, и каждую придётся брать с риском. Товарищ Мэнго взглянул на спутницу: она была готова безропотно следовать за ним хоть на скалы, хоть в воду. «Вот это боевая подруга!»- про себя восхитился, впервые за сутки взглянув на Юльчетай приязненно,- с признательностью и благодарностью. Вполне приятная девушка,- стройная, симпотная, терпеливая. С этим они и повернули в обратный путь,- в стихийный табор на западном берегу. Широко, однако, размахнулись четырьмя экипажами,- на пару квадратных километров! Впервые Фигаро при таком замахе всюду не поспевало.

В завершение сезона

Они воротились как раз вовремя: уже еле заметно начинало светать, и стрелки подводных часов близились к назначенному часу. Вице-Командор расшурудил сонное царство и велел быть в готовности, и у него не было времени даже присесть отдыха ради: надобно было проследить, чтобы всё снесли в шлюпки и ничего не забыли из снабжения шлюпок, а то после с Абдулой горя не оберёшься. Сторожевик, обойдя с юга остров, малым ходом вовремя приблизившись к берегу, и принял на борт юное «пополнение» из ранних «бомжиков». Шлюпки и авто-бот матросики закрепили одну за другой за кормой «Светляка». Отошли самым малым ходом и оборотов не прибавляли. Когда вслед затем на траверзе оказался северный пролив, Вице-Командор ещё раз попытался уговорить командира зайти за лучшей половиной экспедиции, уверяя, что знает, где они могут быть. Однако командир, резонно сославшись на свою осадку и недостаточную глубину у западного устья пролива, уверенно продолжил движение по курсу. О.-Командор в смятении чувств глядел на удаляющееся предполагаемое место высадки старшей группы. Всего каких-нибудь 1-1,5 км от устья пролива…столько же отделяло его от нее обрывами скал и ночью, с северо-востока. Неприступный берег, однако.

Неспроста ему именно тогда мельком припомнилась безальтернативность былого экскурса группы вело-туристов числом 10-12, проложивших маршрут через таежные «джунгли» на подходе к пасеке, а затем к пещере. Мейган был самым возрастным да ещё и единственным из всех курящим, поэтому старшим группы, знакомым преподавателем института, пригласившим его, к нему страховки ради был приставлен самый надёжный и ценный кадр,- В. Л-н. И не напрасно. Он и тогда оказался в безвыходной, но небезнадёжной позиции. Лесную дорогу группе из дюжины вело-туристов грунтовую дорогу после прошедшего тайфуна пересёк бурный водяной поток шириной метров в 15, изменивший русло, довольно скоростной и напористый. Группа спешилась. Парни из числа студиозусов с вело-машинами на плече и рюкзаками за спиной по одному принялись по грудь в воде преодолевать преграду. Оставив на другом берегу рюкзаки и вело-снаряды, они принялись страховать, а то и переводить через поток девиц и переносить их снаряжение. Мейган вместе с замыкающим Л-ным к броду подошли последними. Остальным было явно не до них. И надо же было тогда ступить левой ногой на обочину дороги у зарослей кустарника. Он вдруг ни с того, ни с сего рухнул отвесно вниз. Напрасно он цеплялся за ветви кустов. Через пару секунд он уже обрушился спиной вниз на заплечный рюкзак. Следом сверху прилетел спортивный велосипед типа «Спутник». За 2-3 секунды до этого он вёл его в поводу справа от себя.

Напарник уже весь был устремлён к возникшей преграде и не сразу хватился подопечного. А поднадзорный барахтался конечностями кверху в груде веток и боролся с велосипедом, который он собрал сам из узлов и запчастей лет за 5 до того. Он никак не мог понять, что произошло, и как он угодил в западню. Это походило на яму-ловушку с 2-метровыми сторонами в форме куба и такой же глубины. Как он ни трепыхался, не было никакой возможности переменить ситуацию: что-то держало его снизу со спины, не пуская его. И только с помощью обалдевшего В. Л-на, прежде извлёкшего сверху педального коня, кое-как удалось выбраться из западни. За спиной у него под рюкзаком оказалась 2-метровая жердина, которая радикально обездвижила его. Откуда ей было взяться, так ловко насадив его на свой «шампур»,не порвав даже рюкзак или штормовку, пройдя между ними,- обоим было неясно. А тогда им было не до «разбора полёта»: их ещё ждала «переправа». Хорошо ещё, что на дне ямины не оказалось заострённых кольев или «гнездовья» змей. Сам бы Мейган без помощи напарника выбраться не смог. Вот это и была цена страховки, которой тяготился ретивый напарник, рвавшийся к остальным все первые 3 дня, пока Мэнго не «вкатился» и не погнал в голове колонны впереди всех, дымя сигаретой с фильтром.

Уставшие и перегруженные впечатлениями того дня, они даже не поделились эпизодом на вечернем привале у входа в пещеру. А после он понемногу стал забываться.

Команда уже заботливо обихаживала озябших деток в укрытиях палубы и накидывала им на плечи бушлаты. Согнать их под палубу,- в тепло и уют было не реально. Они сидели суровые, нахохлившимися и растрёпанными воробышками в разных укрытиях палубы, грея озябшие руки о кружки с горячим чаем и задумчиво жуя флотские галеты. Их суровые взгляды были устремлены за корму,- в кипень бурунов, на удаляющийся остров, на попутные двухметровые волны, с гребней которых перескакивая вдогон экипажам, как с трамплинов,- с одной на другую, гнались за ними их шлюпки с рыскающим синим авто-ботом.

Два-Весла-Капитан пытался урезонить моряков, умоляя сбавить ход до минимума, но это и был тот самый предел в13 узлов** (25 км/час). Другой крайний предел проходил через 30 узлов - 55 км/час по спидометру. Но когда из скачущих по гребням ЯЛов полетели незакреплённые вёсла, пришлось и вовсе остановиться, с трудом выловить вёсла и закрепить шлюпки для буксировки лагом борт о борт. Теперь они уже не мотались из стороны в сторону на дёргающемся буксире, и идти можно было уже без боязни. У О-Мэнго наконец улеглась тревога за вверенные ему плавсредства и их снабжение. Столь экстремальную буксировку он явно не предвидел,- даже представить себе не мог.

Дети всё так же недвижно-сурово безмолвно взирали на череду свинцового колера водяных валов с белопенными гребнями, и никто не веселился: для ликования не было ни сил, ни тем более повода. В то утро они будто разом повзрослели. Моряки открыто вслух восхищались ими, уверяя друг друга, что это не юнги-кадеты-зуйки, не гребцы-спортсмены, а камикадзе* да и только: проделать за сутки своим ходом в такие погоды такой путь, многого стоит. Но они были не совсем объективны: камикадзе – дисциплинированы и фанатичны,- им только дай приказ, и они умрут, выполняя его. А эта ребячья вольница в своих прениях всё время опаздывала, не поспевая за ситуацией, которая непременно менялась быстрей, чем они ей следовали. И тогда становится не вполне понятно, коим образом им удавалось без обеспечения и взрослых в шторм под парусами пересекать прежде, как выяснилось из некоторых откровений, залив Закатный с п-ова П-ый. Такое могло вершиться только волюнтаристски*,- возможно, сугубо кулаком. Воистину нужно, аки Абдуло-ЯВА, родиться в рубашке, чтобы допускать подобную беспечность. Похоже, эти зверёныши скорее готовы на само-организацию, чем на доброжелательное влияние со стороны. Гребная секция была им семьёй, досугом, сиюминутным смыслом и образом жизни басмачества. При всех возрастных и внутренних противоречиях они сплочены и структурированы на свой лад. Таких с наскоку не возьмёшь.


У них в мечтах…

- героям повести Дж. Лондона

«Морской ВОЛК» -


В глазах их жесть,- упрёк и ярость,-

Кто мог, явил свою удалость:

В мышцах пусть напряг-усталость,

Лишь бы доля укрупнялась.


В делах – расчёт, да мало смысла,

В них хитрость есть,- от оной кисло.

В поступках их возможна низость:

Им нет нужды идти на близость.


В речах – издёвка как прикол,-

Гляди, удавят за мосол,

Не стоит углублять раскол.

Тут капитанский произвол,-

И за допущенный прокол

В за-бортный окунут рассол.


Пусть хороша у них рогожа,

да всё ж носить её негоже.

Здесь вам не встретятся лосины,-

Ну, разве леггинс-с-парусины:


В ходу кожАны да ботфорты,

А то из джинс-брезента шорты.

В руках – весло, ножи да ствол,

Меж ними – борт, скамья и стол;


Бутыль, к ней карты да топор

Наваха*, карабин, багор.

Позыв-на-бунт,- пусть будет боль –

Таким мозги-не-канифоль.


У них в глазах упрёк да дерзость,-

И на геройство и на мерзость.

Запрос на взрыв, порыв на спор

Да пьяный бесполезный вздор;


Во взглядах демоничный вызов

И тут уже не до капризов

Их берег ждёт,- таверна, порт,

Таковским разве нужен спорт?


У них в мечтах разгул-попойки,

Жратва, бордель да тело-в-койке.

Ты заслужил опять укор,

Ведя себя наперекор.


Иному нужен алый парус,

Чтоб сердце в нежности купалось.

И тем и этому досталось,-

Вдобавок впрок осталось малость.


Ордер-М. раздумчиво-внимательно наблюдал пройденные сутки ранее берегА по левому борту,- он всё вглядывался на всякий случай в сумеречную муть ненастного утра, пытаясь различить силуэты шлюпок. Одновременно он пытался визуализировать построения вчерашнего порыва-на-исход, кабы всё пошло, как надобно, и они успели бы вовремя сняться с места. Да-а, будь юнцы организованней и послушней, маршрут мог привести их лагерные пенаты*. Капитан Абдула сумел бы их подстегнуть хоть кедом, но тов. Мэйган этакого права себе не при-купил.

Теперь его терпильная миссия, как и у товарища Сухова, близилась к завершению,- оставалось сделать последние мазки на полотне событий предложенной ему «опупеи». Жаль, что ему не удалось изобразить события иначе: с дровами, костром и живой водой, с ухой и врачём, зато он сумел нарисовать один остров вместо другого, совершив манёвр в Педжент, - особенно ему удался СКР с командой погранцов и фантасмагоричной* буксировкой, чтобы поколение спустя вербализовать* всё это ради желания дочерей, как сиквел*-ремейк* известного отечественного вестерна, любимого даже космонавтами.

СВЕТЛЯК, ПСКР, самым малым ходом вошёл в полусонную бухту Р-а, в которой волнения не было, буксирно-лагом заводя арьергард гребной флотилии к шлюпочной базе. К причалу швартоваться нужды не было, просто отвязали «четвёрки» с автоботом, перебравшись на них, чтоб разгрузить снаряжение на шлюпочной базе. Когда благодарственно прощались с командой, кто-то из офицеров выказал просьбу,- уступить им початую сетку картофеля, которого давно не было в их рационе…и, коротко взвыв прощальной сиреной, на среднем ходу пограничный СКР, исполнявший функции Береговой Охраны, направился на выход из бухты-полигона, возвращаясь к службе и увозя больную девицу в объятия родителей. Больше 2=Весла-Капитан её не встречал и, как она звалась, уже точно не помнит,- кажется это была Юльчетай.

Когда вытянули на берег шлюпки и снесли снаряжение в эллинг,* потянулись цепочкой и группками в лагерь, унося остатки продуктов. Вице-Командор простился с дочерьми, предвидя, что в ближайшее время ему будет не до них, и по дороге к Капитан-Директору завернул в жилой корпус гребцов. Там в пустом кубрике его, как ни в чём не бывало, встретил «рождённый-в-рубашке» ЯВА с теннисной ракеткой в руке, выражая своё недоумение вопросами о причине их появления. Мэнго, не ответив ему, тут же отправился к начальству, «рождённому-в-рубашке», на доклад. Барин оказался в столовой,- «их благородие» завтракали. Явно удивившись его появлению, но, ещё не успев переполошиться, Капитан-Директор вникал в сложившуюся ситуацию: воротилось в лагерь только половина контингента, остальные находятся без присмотра неизвестно в какой кондиции за двумя проливами якобы в известном месте без крова над головами и пропитания в желудках. И это – при том, что Командор-ЯВА уверял его, что всё идет своим чередом и нет причин для волнений… Обеспокоенный барин, похоже, расценив всё это как «оставление-в-опасности»*, убыл к уже позавтракавшим дедам-вожатым, дабы с ними обсудить положение и уже после принять решение, как воротить остальных. М-Мэнго, как мог, уговаривал работников кухни накормить уже подошедших оголодавших «камикаде», на ближайшие три дня снятых с довольствия. «Какое удовольствие – кушать продовольствие!». Встревоженный барин с тремя обеспокоенными «дедами» вникали в подробности и обстоятельства диспозиции.*

В ближайшие полчаса ожидали теплоход «Г-ко», который уже следовал по предварительной заявке к лагерю и, когда он подошёл, его уже встречала на причале добрая половина работников клуба. Отошли в поиск без промедления. Явы на борту не было: видимо, он расспрашивал своих «партизан», выискивая аргументацию для компромата.

Вице-Командор сразу поднялся на ходовой мостик, где находился Капитан-Директор об руку с Капитаном теплохода. Следом подошли «деды-вожатые», но в рулевую рубку не заходили, оглядывая с палубы берег по левому борту. Погода пока еще была прежней, но при свете утра уже не воспринималась так угрожающе, как в ранних сумерках. Кэп т-хода кратко –деловито опрашивал В-Командора и, видимо, уже приняв решение, взялся за переговорное радио-устройство, принявшись вызывать спасателей в вертолётами. Напрасно М-Мэнго умолял его этого не делать, уверяя, что он знает, где находятся искомые- вот если их там не окажется, тогда уж командуйте, как знаете… Видя, что ему уже никто не внимает, он покинул рулевую рубку и, выйдя к «дедам» на палубу, принялся озирать берег. Вскоре крейсерским ходом дошли к означенному проливу и, не успев еще сбавить ход, заметили слева по курсу два приближающихся на вёслах ЯЛа. Весь искомый контингент был налицо,- в полном здравии, хотя по изнуренным лицам «басмачей Абдулы» было видно, что ночь прошла для них без комфорта. Но все были рады.

Скоропалительная спасательная экспедиция была завершена. Капитан дал отбой спасателям. Вертолеты так и не успели появиться. Остаток пути до базы М-Мэнго, релаксируя, взирал на мир и окружающих рассеянно-расфокусированным взглядом оглядывающим окружающих, вспоминал другую спасательную миссию, исполненную им 15 лет тому прежде на водах Амура.

М-Мазай & «зайцы»

В ту субботу он явился в яхт-клуб с другом-инвалидом. Оба его матроса были в загуле, и это при том, что согласно календарю соревнований, на траверзе города должна была состояться регата с участием всех классов яхт, включая и детско-юношеские. Что за дела у матросов, он не вникал,- формально причины выглядели уважительно, поэтому он ничего серьёзного не намечал, решив просто постажировать симпатичного-на-вид паренька, напрашивавшегося к ним в экипаж в роли шкотового,взамен исторгнуто недавно сомнительного туриста. Заодно ему хотелось прокатиться с другом. Ветер был ходовой, погода прекрасная, облачность переменная. Вдоль русла, как обычно, дул «верховик». Пока снаряжались, никто из них особо не суетился, и старший тренер, подметив их легкомысленный настрой и заподозрив вольный умысел, велел поторапливаться к старту ниже по течению от ж/д-моста, будто и не приметил отсутствия штатных матросов. Мейган возражать не стал, оставив объяснения на будущее, и в итоге так всё исполнил, чтобы к старту не поспеть.

Пока против течения поднимались к мосту, он натаскивал новичка, забывшего своё былое рвение и выглядевшего перепугано-рассеянным. Памятуя, что и он сам чувствовал себя не лучше, впервые ступив на борт «голландца»-FD,** он не очень сурово, но не без досады управляя рулём и шкотом** грота**, принимал также участие в управлении стакселем** и швертом.** Всем вместе по необходимости приходилось противостоять крену, перемещаясь как можно ближе к подветренному борту. Его друг, тоже прежде не ходивший под парусом, держался прекрасно, сноровисто и вовремя перемещался на поворотах с борта на борт со своей несгибающейся ногой и притом помогал откренивать 7-метровый туристско-гоночный швертбот** национального класса М.** Он уже успел показать себя прежде на вёслах, создавая надёжный упор несгибаемой ногой.

Гонка шла без них своим чередом, и они могли наблюдать её между делом со стороны. Ветер был не хилый, так что особо любоваться белыми крыльями парусов не приходилось. Обойдя верхнюю оконечность косы-осерёдка посреди русла, Мейган поворотил к противоположному берегу, обогнав отставший «Кадет» с парой подростков постарше: то ли дуркуют, то ли ещё чего, они так и не сказали, но с виду было всё в порядке. Парнишки были бойкие и не без опыта,- держались уверенно и независимо. Взрослые хлестались друг с дружкой ниже по течению, всё ещё продолжая гонку, а юношеские «Кадеты» и детские «оптимисты», похоже, уже отгонялись. Их стайку они подметили вблизи противоположного берега. Не могли они заметить и грозовую тучу, которая наливаясь свинцом, всей своей громадой упорно надвигалась на них.

Незадолго до того, как из-под тучи ударил шквал, «эмка» успела достичь берега. На берегу была группка младших подростков, ходивших на «Оптимистах» под одним гротом,- по одиночке. Верховодил ими сын 2-го тренера, мелкий Наполеон, обличьем и повадками точно такой же, как у Явы,- только на 2-3 года постарше. И папик его с Явой были так же схожи. Поначалу Мейган был с ним в приятельских отношениях, но, углядев высокомерную заносчивость записного чемпиона и его небрежение к другим, советам его следовать перестал и вовлечь себя в его орбиту не дал,- произошло такое же отчуждение, как и с ЯВой после. Мелкий «перец» до того разошёлся, что собрался вести за собой в яхт-клуб всех «оптимистов» едва не навстречу грозе. Едва их удалось перехватить, взяв их «скорлупки» на буксир заодно со 2-м «Кадетом» и общими усилиями загнав их в «эМку». Они тут же забрались под носовую деку,** где вскоре принялись грызть сухари и втихаря курить,- никакие окрики уже не помогали: струйки дыма порой выплывали из-под палубы перед мачтой: наверняка, старшие «кадетчики» и были тому причиной.

Подошедшая туча ударила шквалом по идущему по течению каравану, едва не опрокинув М-381, имевший более 20-ти кв. м в 2-х парусах. В удалении от каравана находился почти отвесный склон сопки, сложенный из глинистого сланца. Порыв шквала ударил по ним не из-под тучи, как ожидалось, а с обратной стороны,- отражённо от кручи, завихряясь при этом на пологом песчано-каменистом пляже. Мейган едва успел вырвать у опешившего матроса шкот стакселя, сбрасывая тугую мощь ветра. Тогда рассеченные кронами дерев на потоки ветер стал бить по гроту то с одной, то с другой стороны, ломая аэродинамическую форму крыла, создающего на парусах движущую силу. Едва удалось втроём кое как открениться в бешеной пляске. Брошенный стаксель трепыхался по воле ветра, и Мэйган велел его спустить,- спасибо Колюне: шкотовый совсем был бездеятелен и ни на что не годился, кроме балласта. Оптимисты под палубой притихли, как мыши-под-веником». Вдали ниже по течению один за другим стали исчезать паруса: кто-то разоблачился от них, а кто-то «кильнулся», совершив поворот-через-киль,- днищем кверху. Вдали одиноко маячил единственный парус, дерзновенно уходящий от грозы,- это впоследствии оказался тренер я/клуба соперников, еще один из дузей М-Мэйгана. Следом пришлось и на «М-ке» спустить измятый, словно лист жести, ветром грот: всё равно не работал,- только создавал непредсказуемый кренящий момент.

Следом хлынул потоком ливень и ветер заметно ослаб. Следом их накрыло мутью мглы. Видимость стала весьма условной в несколько ближайших метров. Все попрятались под палубу: друг и незадачливый матрос попытались сколь возможно укрыться от ливня по обеим сторонам швертового колодца,** накрывшись мокрыми парусами. И только Мэйгану приходилось оставаться на руле, ведя за собой караван, хотя он на дожде и ветру в мокрой футболке до дрожи озяб. Он накинул на торс оранжевый авиационный жилет, но это не особо помогло согреться. Ощущая песчаную косу, давно перешедшую в остров слева, Мейган, используя энергию течения вкупе с совокупной паразитной парусностью надводных бортов, рангоута** и стоячего такелажа,** направлял дрейф каравана, подняв перо руля, превращая его в плавник, подгребал им влево – в сторону осерёдка ради большей страховки. Вскоре мгла слева стала сгущаться, видимо, тем обозначая приближение острова. И вот в этой мгле призрачно-смутно замаячила 3-угольная тень-силуэт, походившая видом на железную бочку, параллельно плывущая по течению. Мэнго пристально вглядывался в тёмный контур, пытаясь определить его принадлежность.

Вскорости ему удалось-таки сблизиться с объектом, и… у него похолодело на душе, когда он понял, что это такое. Это оказался затопленный «Кадет», встреченный им перед грозой вблизи косы. Из воды углом,- краем кормового транца** выступала корма опрокинутого швертбота. Мачта вместе с парусами наклонно пребывала под водой,- сквозь бурую воду мертвенно белела парусина грота. Яхта, поддерживаемая на плаву кормовым отсеком плавучести под кормовой декой (носовой отсек то ли был негерметичен, то ли с носовой переборки снят круглый лючок с винтовой резьбой), могла ещё служить плав-средством своему экипажу, но…экипаж отсутствовал. Парнишки, облаченные в надувные жилеты, могли выплыть на остров…о худшем думать не хотелось. Взрослые помощники вылезли из укрытий и помогли развернуть «Кадет» и закрепить шкот его грота на кормовой утке** «эМки». Дрейф каравана увеличился вдвое: грот под водой работал, как плавучий якорь. Дальше управлять дрейфом стало почти невозможно. Высаживаться на пустынный берег, на котором кроме редких порослей тальника ничего не было, пока не имело смысла,- он был под боком и служил гарантией безопасности. И это уже неплохо.

М-Мазай пребывал в размышлениях об участи «кадетов», а «зайцы» на борту, поджав хвостики, оторопело взирали на полу-затопленное судно,- прежней спеси ни в ком не наблюдалось. Ещё с полчаса сплавлялись в полном молчании. Похоже, они уже приближались к нижней оконечности осерёдка. Помалу кругом стало светлеть и проясняться, ливень пошел на убыль. Когда они оказались у края косы, которую предстояло огибать против городского пляжа, Мазай уже прикидывал, как поступить далее. Бросать «Кадет», сковавший дальнейшие манёвры «Мки», он не собирался, а тащить его с «плавучим якорем» против течения в я/клуб на слабом ветру и пытаться не стоило. Он мог бы отправить за подмогой, рассадив «зайцев» по их швертботам: «Кадет», как более ходовой и надёжный он мог направить в яхт-клуб, а «Оптимистов» на пляж,- поближе к спасательной станции.

Он уже почти принял решение, когда они заметили пару моторных лодок, с разных сторон спешащих к ним на выручку,- одна со стороны я/клуба, а другая, оказавшаяся спасательным катером, с небольшим отставанием со стороны пляжа. На моторке с подвесным мотором с другой стороны острова приближался зав-хоз заводского я/клуба, отвечающий за всё имущество, снаряжение и снабжение, который в паре с моторкой старшего тренера обеспечивал соревнования. Он уже успел отбуксировать в я/клуб перевернувшиеся гонке швертботы и, видимо, направлялся за малышнёй на противоположный берег по маршруту ж/д-парома. Малышня оживленно засуетилась, рассаживаясь по своим лодкам, и вычерпывая дождевую воду. Когда подошёл спасательный катер, Мейган не сразу по-приветствовал моториста и водолаза (с лёгким снаряжением), с которыми полгода работал перед срочной службой в качестве дежурного водолаза.

Ко всеобщей радости, едва не вываливаясь за лобовое стекло высунулась… пара пропащих «кадетов», спешивших на поиски своей яхты. Как они оказались на «спасалке», в голове не укладывалось. Видимо, Некто-на-моторке, проходя мимо, вынул их из воды и доставил к спасателям. Теперь они на буксире потащили товарищей в ш-ботах на буксире за катером, а завхоз малым ходом потащил затопленный «Кадет». Миссия была окончена,- значит, была выполнима. Подняв паруса, на М-ке неспешно без напряга дошли до яхт-клуба. Кандидат в матросы мало-мальски освоился и в спокойной обстановке успокоился, но после в я/клубе больше не появлялся. Дальнейших последствий не последовало, равно как и репрессий за отсутствие на гонке. Всё остальное было воспринято как должное. Можно было «сачковать» и впредь: просто М-Мазай не был спортсменом по натуре, а скорее туристом и только иногда – спасателем. Для ипостаси гонщика ему явно не доставало азарта игрока, равно как и спортивной злости, а главное - тщеславия. Просто он любил парус, ветер, яхты и водный простор, помышляя о дальних странствиях и изредка участвуя в доступных ему переходах. И лишь одно его удручало: то, что ходить обычно приходилось не с теми, с кем хотелось бы…

Лишь по завершении скомканной экспедиции Два-Весла-Капитан узнал, что не ЯВА, а он сам официально был начальником похода: именно он персонально приказом был назначен воспитателем на экипаже, и значит, именно он и отвечал за всё, и в первую очередь за безопасность. А Два-Гребка-Капитан тем же приказом определён ему в помощь вожатым. Только поставить его в известность о том почему-то забыли,- иначе он мог в любой момент пресечь безобразие, запретив или отменив необеспеченный поход по архипелагу, или хотя бы не взял с собой дочек. Видимо, он расписался в приказе под списком участников, беря на себя ответственность за каждого, но, как он считал, что в качестве вожатого,- на вторых ролях.

Вот и выходит, что он правильно сделал, что повел себя не формально: не зря подсуетился и не напрасно сутки кувыркался по острову, разгребая издержки, созданные ЯВАй. Именно тогда он и нажил себе первые седины, пережив мощный стресс, который до сих пор выковыривает, как грязь из-под ногтей. Мало того, из оного приключения привёз себе на вечную память геморрой,- до того натаскался шлюпок. И всё чего ради? Чтобы ему за то бухгалтер вменила в счёт за издержки по питанию 32-х человек за 3-х-дневный период, хотя он сдал на кухонный склад остатки провизии, за исключением початой сетки картопли, задаренной погранцам за эвакуацию. Хорошо ещё, до начёта не дошло: похоже, капитан-директор решил не раздувать кадило, урезонив ретивого начётчика, дабы оградиться от скандалёза. Если б дошло до разбирательства, О-Мэнго предъявил бы счёт ЯВе, выложив всё, как было. И ему даже было досадно, что никого это не интересовало,- так и носил в себе всю горечь издержек от подставы все минувшие 25 лет.

Товарищ Мэнго мог бы многое поведать властному СУДилищу, состоявшемуся только через год, когда Мальчиш-Плохиш сумел-таки обидеть всех педагогов, так достав их своими «наездами», что на него в профком поступила коллективная жалоба. Выездная комиссия приступила к «разбору полётов» по «персоналке»,- о нравах и порядках во вверенных ЯВе пенатах. М-Мэнго в свой черёд «под занавес» не стал тогда заостряться на деталях или «стучать» на непутёвого соперника, уличая в жестокости и бездушии, в «детской дедовщине», культивируемой у его воститомцев, а выступил принципиально, обзорно пройдясь в интересах дела, в отличие от других не выказывал личных претензий, но припечатал соперника убойно,- и ведь слова какие нашёл – надо же было так: де Абдула-ЯВА, ихтиолог по образованию, напрасно сменил сферу деятельности,- ему бы в с хладнокровными рыбками работать, а не в педагогике с теплокровными людьми. А уж к подросткам и юношеству его и близко подпускать не следует, тем паче доверять ему в таком деле властные полномочия. Ибо действует он, словно злобный демон-Дагон* плевать хотел на всякую диспозицию». Тогда то и решилась дальнейшая судьба Абдула-ЯВы. И отдельные члены профсоюзной комиссии даже предлагали назначить Мейгана-Мэнго Капитан-Директором, к чему он вовсе не стремился и, пожалуй, вряд ли бы согласился.

Горячий-Конец-Сезона

После возвращения с архипелага никто из гребцов про обещанный пикник не вспоминал,- видимо, хватило с избытком впечатлений, привезёнными из вояжа. Тем паче, что через два-три дня спустя, когда 2=Весла-Капитан ещё не успел войти в колею после пережитого, вдруг в первом часу ночи вблизи с их вагончиком полыхнула огнём столовая,- кухня с обеденной верандой. Ещё буквально пору часов назад он разговаривал со знойной поварихой, запиравшей кухню перед сном. Она только к 22.00. управилась со всеми делами, готовя продукты на утро. Мэйган ещё не спал, когда случился пожар, и в числе первых оказался у столовой. Уже начинала потрескивать черепица крыши. Сделать была уже ничего нельзя. Мейган кинулся к вагончику Капитан-Директора, ближе всего находившегося к горящей веранде. Там был переполох: причитала жена подполковника, пока тот суетливо вынеся телевизор, позвал М.Мэнго помочь вытащить холодильник. Затем он вынес ковёр, пытаясь угомонить супругу. Вагончик, находящийся под ветром, дувшим с востока, похоже, был обречён: явственно ощутимый восточный ветер, словно специально дул в сторону от лагеря, никак не угрожая жилым корпусам. Вскоре черепица с грохотом начала взрываться,- в стороны полетели осколки. Но даже тогда никто из воспитомых, похоже, не проснулся – окна были затемнены. Или они наблюдали из темноты, не выпускаемые наружу вожатыми. Во всяком случае, утром, еще толком не очнувшись, но уже построенные на линейке для поднятия флага, они были несказанно удивлены, обернувшись на глухой взрыв со стороны кухни,- это на пожарище взорвалась килограммовая банка китайской тушёной говядины. Контингент собирался завтракать,- осталось только умыться и сделать зарядку после пробежки по распорядку, а. Одна только дорожка из метровых бетонных плит в сторону обеденной веранды. А самой столовой как не бывало – только груда дымящихся обломков. Не было и директорского вагончика. В итоге официально озвученной причиной пожара было определено замыкание электропроводки.

В тот же и на следующий день, когда было нарушено регулярное 4-разовое питание согласно распорядку,- по десятку рублей за путевку на 24 календарных дня, лагерь, как мог, приспосабливался к новому образу жизни. Для отдыхающих воспитанников организовали питание в незадействованном ангаре, крытом оранжевом брезентом на металлических арках,- с дощатым полом, о назначении которого никто не имел понятия. Теперь то он и пригодился, как и год спустя, - уже в совсем в ином качестве. До сих пор можно только догадываться обо всех его функциях. Вскорости срочно пришлось ехать к военным морякам договариваться о расконсервации и аренде пары полевых кухонь; поработать истопниками при военных поварах и позаботиться о дровах. М-Мэнго к подобным миссиям было не привыкать. Когда вскоре выяснилось, что не хватает кухонной посуды, пришлось ехать во флотский дисбат,*в коем по манере поведения униженно бегающих воспитомцев, приближённо он смог судить о царящих там нравах,- почти как у Явы, но ещё хуже - гораздо хуже. После этого нетрудно было сравнить, чтобы убедиться, что Ордеру-ЯВе ещё есть куда расти.

В свободно время некоторые оголодавшие педагоги, осторожно бродя по пожарищу, дабы ненароком не наступить на гвоздь, охотились за печёной тушёнкой, не успевшей взорваться. Более всего Мейгана-М поразили тогда стопки ячеек с яйцами, как ни в чём ни бывало стоящие в чугунной ванне на месте кухни. Он рискнул тогда попробовать одно из яиц, обойдясь с ним, как с варёным. Оно оказалось испеченным вкрутую. И другие были не хуже. Тогда проблема с питанием была для Мейгана и его товарища-«сожителя»-музыканта радикально решена,- оставалось только принесть с пищеблока хлеба и изобразить крепкий чаёк: яйца-с-тушёнкой и хлебом под чай,- что ещё нужно, чтобы насытиться? Тогда китайская говядина своими волокнами намертво облепляла после взрыва всё, что оказалось у неё на пути при разлёте содержимого. С той поры в течение всех последующих 25 пореформенных лет Мейгану-М более не доводилось едать настоящую тушёнку,- всё – сплошное месиво из дроблёных в пыль рогов-и-копыт вместо оной.

Вскоре по окончании оздоровительного сезона странным образом сгорел новый жилой корпус у леска. Огонь пожара ветром перекинуло на обшитый фанерой корпус клуба,. Мейган-М. не видел, кАк горел клуб, не единожды окрашенного масляной краской, но воочию мог себе представить, что не хуже столовой. Вместе с клубом сгорел его любимый «дружок»,- ЯЛик-двушка, будто специально на зиму затащенный на хранение в клуб, чего прежде никогда не делалось. Два пожара подряд – это уж слишком и вовсе не похоже случайность, а скорее смахивает на диверсию с чьим-то злым умыслом

В итоге огненных катаклизмов капитан-директор был смещён на должность комиссара, занимавшегося военно-морской подготовкой юнг. Вскоре затем стало известно, что капитан директором назначен…Ордер-ЯВА, который обрёл себе покровителя среди профсоюзных боссов, кои курировали флотилию и направляли потоки финансов.

Запоздало-мимолётная ВСТРЕЧА

Лет через пять довелось капитанам встретиться снова. За это время процесс развала школы-клуба, начатый ЯВАй, продолженный такими, как он и завершённый подобными ему и его покровителем, пришёл к закономерному концу. Продано 1-этажное здание клуба в 60 м длинной, затем перепродано ещё раз. Уже три года, как идёт тяжба в суде между обоими владельцами, заплативших третьему, ловкому ротарианцу*, уже вовсю промышляющему в первоПрестольной.

Продано 2 гектара земли, в том числе облесённого участка – под коттеджи. Хоккейную коробку помалу, но довольно скоро разобрали на дровишки на фоне энергетического кризиса. Место стадиона заннимала то мелко-оптовая база, то авто-стоянка,- попеременно. Островной лагерь на 2 га освоенной земли продан деляге-ротарианцу. И пришлось после родителям прежних постояльцев лагеря платить ему не по десятку рублей, а по две «тыщи» за путёвку.

Шлюпки, приобретённые ЯВАй, перекуплены мор-клубом «В-к» из числа конкурентов, с коим из-за борьбы амбиций лидеров объединиться структурно-организационно так и не удалось.

Новый хозяин здания с манерами зажравшегося купчины из притворной милости оставил на катастрофично поредевшую ораву юнг всего один учебный класс. Едва их банда ротарианцев не обратила в скаутов*. Базовое предприятие ударно прихватизировано, промысловый флот поделен, если не продан «на гвозди»; проф-ком распущен: рыбаки – без флота, без рыбы – без денег. Здание их управы как после бомбёжки: ни дверей-окон, ни крыши-перекрытий. Его теперь называют «недостроем». Зато поблизости появилась картинная церквА «а-ля рюс». Промысловое руководство припухает по своим виллам,- за буграми» в Европах. А тут – разруха.

Хорошо ещё, что Центр Детского Творчества, былой Дворец Пионеров,- головное учреждение дополнительного образования вовремя подхватил останки прежде славного клуба и держит на плаву вкупе со своим контингентом на прежней кадровой и материально-финансовой базе, пока разорённая ведомственная флотилия дышала на ладан.
М-Мэнго, подсуетившись, уже 3-й год работает на жил-массиве, оборудовав свой класс в цоколе кинотеатра как структурное подразделение, обучая 4 группы юнг военно-морскому делу. 2=Весла-Капитан даже ЯЛик-двойку у рыбаков выпросил, чтобы вместе с юнгами приняться ремонтировать его в подвале школы-интерната,- в здании прежнего дет-сада. Теперь ещё и стендовые модели с мини-диорамами клеят в своём не отапливаемом полуподвале без окон. Именно в нём Мейган-М. и нажил себе вдобавок к островному геморрою ещё и ревматизм для комплекта.

И вот на фоне всеохватно-неправедного замещения горком по делам молодёжи затеял среди лета соревнования по морскому делу среди морских клубов города. Всего вызвалось к участию 5 клубов. Горком арендовал 5 шлюпок ЯЛ-4 у капитана Явы. Каждой команде досталось по шлюпке,- по жребию. По программе соревнований на 1-м этапе – гребные гонки по 10-км сухопутной мерой маршруту: Спорт-гавань через пролив Б-р В. до бухты между мысами Е-на и м. К-ой на о-ве Е-ны с Л-ской батареей № 350 «на Пике». На 2-м этапе – вязание морских узлов; сборка-разборка «Калаша» на время; стрельба по мишеням из пневматики; метание гранат; ориентирование на местности или плавание; перетягивание каната,- с подведением итогов и последующим осмотром батареи орудий различных калибров на скальном возвышении редкой крутизны.

Участников в команду набрали из числа своих воспитанников среднего возраста в рамках летнего городского лагеря дневного пребывания. Старшиной шлюпки был определён 2=Весла-Капитан. Команда была неплохая, но недостаточно опытная, хотя им довелось в период летней практике рассекать воды обширной бухты Б. У-с и даже пересекать пролив Б-р В. на течении, но по-врозь,- вместе они не ходили. Соратники, общаясь в приливе эмоций, прикидывали свои силёнки в окружении других экипажей, заметно более старших.

ЯВины шлюпки (те самые!) оказались в идеальном состоянии: лёгкие, сухие и окрашены с толком,- как новые. Вёсла - про-олифлены; планшири**, банки** лакированы – загляденье, а не «четвёрки»! Все пять,- можно брать любую. Взяли снабжение с имуществом так же по жребию. Парни взволнованно суетились, незлобиво перебраниваясь: всё-таки впервые участвовали в подобном мероприятии,- предстояло защитить честь клуба,- явить мирУ освоенные навыки. Их родители тоже переживали. Напрасно волновались. Погода – лучше не бывает. Организовано всё как дОлжно. Надувные жилеты – в наличии. Обеспечение – на воде. Опытные педагоги-инструкторы – в роли рулевых на корме**. И по 5-му гребцу на подмену.

Стартовали нормально – как учили. И шли вдоль береговой линии уверенно и ровно – старались. Три шлюпки с ребятами постарше оторвались сразу, состязаясь в мастерстве в своём кругу. Младшим в соперники достались бойкие развитые девахи в тельниках. Они «греблись» слаженно и без надрыва, но с азартом, создавая здоровую конкуренцию. Похоже, больше всего их внимание привлекал румяно-смуглый В. Ф-н,- загребной правого борта, обращенного к ним. Он, само собой делал вид, что не замечает избытка внимания, но при этом рисовался чуток больше обычного, прикрывая мимолётные взгляды густыми ресницами. Комментируя избыток сил и задора соперниц, некто-то на баке изрёк:** «Таким телкам сия забава – не-в-лом». Когда амазонки небрежно расслаблялись, подростки, входя в раж, уверенно начинали их обходить. Амазонок это куда как забавляло и они играючи навёрстывали упущенное,- соперницы, ведя свою игру, вновь шутейно обставляли «недоросликов», чтобы опять снисходительно-игриво отпустить их на время.

В относительном удалении миновали три бухты. Так понемногу, с каждым гребком постигая себя и становясь моряками, играючи дошли до пролива в прежней компании. Вдоль пролива с Оста** задувал ветерок,- тут уж стало не до забав. Пришлось по-упираться, налегая на вёсла, пока его не миновали.

Вот и о. Е-на,- отрезанный судоходным каналом полуостров о-ва Р-й. Осталось только обогнуть его и финишировать с обратной стороны – уже в бухте Н-к, узкой и протяжённой, как нерв, уходящий в самую сердцевину острова, среди берегов которой можно скрыть целый флот.

Передние уже азартно состязались на финише пологого берега. Две последние шлюпки на походе вступили в упорную борьбу за 4-е место.

Девахи уже не то устали физически, не то эмоционально, словно им прискучило и гребли они не так охотно-резво,- динамично, но без эмоций. Даже интерес к смуглому красавчику стал не столь явным, и теперь у пареньков появился шанс, за который пришлась всерьёз под-напрячься. В энергичный ритм, задаваемый загребными, они выкладывались сполна, но 2=Весла-Капитан видел, что в таком темпе до берега их может не хватить. Темп гонки «под занавес» задавался уже девичьим экипажем, и всё же ещё оставался шанс обставить их до того самого момента, когда баковый левого борта «в горячке» гребли не «словил рыбину», сначала «мазанув» веслом по воде от усталости, выявив «слабое звено» в цепи команды. Вслед затем он был в мановение ока сметён с банки, опрокинутый обратным ходом валька** весла,- сбив тем самым весь раскат мускульной машины гребли, и он рухнул бы спиной на рёбра шпангоутов, если бы не пенопластовый спасательный круг стоящий в-наклонку на баке** и участие подменного гребца.

Амазонки уходили в отрыв. Тогда 2=Весла-Капитан, вдруг бросив руль, согнал с банки левого загребного и занял его место. С ним на весле они стали настигать беглянок, но берег был уже слишком близко. И всё же они уткнулись в него вровень,- «ноздря-в-ноздрю». Старшие с интересом наблюдали за ними с бережка. Девахи тут же принялись оспаривать финиш непризовых мест, напирая на то, что старшина нарушил правила, приняв участие в командной гребле. А вероломный виновник и не спорил: законное 5-е место было им обеспечено – им удалось при неравенстве сил без издержек одолеть дистанцию, обретя долю опыта. Он не стал тогда применять, чтобы не «учить их плохому», коварный тактический приём: поворотом руля сблизиться с противником, пересекаясь веслами так, чтобы никто не смог грести,- явно абордажный манёвр, чреватый поломкой отдельных вёсел, а также ушибами. Главным для него было - поддержать действием в критический момент упавших было духом пареньков. И теперь они, разгорячённые гонкой, рьяно-напрасно спорят с соперницами. Все здоровы, все на берегу. Всё хорошо. Цель достигнута. 1-й этап завершён – маршрут пройден.

Подрастающий молодняк с горящими от вёсел потёртыми ладонями, с блестящими от возбуждения глазами, познав азарт гребной регаты,** постигнув результат и цену совместных усилий командных состязаний на суше. Немало страстей во время вязания узлов;

Одни демонстрировали другим свою,- ещё накануне все ходили с капроновыми концами, тренируя ловкость рук и зрительную память. Советовались. Делились опытом в этом непростом деле. Затем стреляли, плавали; искали некие вымпелы с компасами по заданным азимутам. Обедали вокруг костра «сухим пайком» с чаем, заваренным в котле. Купались. Блаженствовали под солнцем на песочке.


Впрыск – Детонация – Выхлоп,-

Кто проигрался – на Выход!

Вышло, не вышло у психа

Хочешь – не хочешь,- а лихо:

Выхлоп без выгод – не прихоть.

Два=Весла-Капитан, бредя вдоль кромки воды, приметил сидящего в малом удалении ЯВу с опущенной коротко-стриженной, как и прежде, головой. Он был один. Никто не крутился вокруг него, как прежде бывало. Он так и не поднял глаз на проходящего тёзку, хотя не мог не заметить его присутствия. Мейгану-М. захотелось подойти поблагодарить былого коллегу за предоставленное им плав-средство, но… Взглянув ещё раз на безучастный вид прежнего соперника, решил этого не делать. Больше они не встречались.

О чём размышлял тогда экс-командор-ЯВА? Возможно, 2-гребка=Капитан никак не мог взять в толк, как так всё несуразно проигралось: правила Игры задавал он сам; сам же сдавал карты, все козыри были на руках у него,- и Игру начинал он же, сделав первый ход. И – вот этот пентюх-лантух этак ловко и без штрафных очков вдруг сумел «обуть» его, самого Капитана-ЯВу, смог с одними шести-семёрками на руках, его,- «жгучего перца», посадить в лужу,- не ударяясь в амбицию,* при том, что сам никуда не лез и ни на что не претендовал. В те два сезона он явно проиграл М-Мэнго по всем статьям,- вот загадка… Или его сила – в пассивно-выжидательной позиции,- внутри, а не во-вне – а он лишь старался адекватно реагировать в чужой Игре по навязанным ему правилам,- делая рокировку* или ход конём.

И никакого лукавства от Карнеги,- одна лишь восточная умудрённость,- именно это и было поразительно для Явы. В этом и состоял главный урок: когда об руку с соперником быстрым приставным шагом двигался боком - до момента подсечки и выверта вплоть до фиксации на болевом приёме, но не более того. Определённо ушлому Карнеги далеко до буббистов. Пожалуй, одного он в толк взять не мог, итожа весь опыт их взаимодействия,- понять был не в состоянии: как этому вахлаку и пацифисту, не имея ни команды, ни протекции, удалось «обштопать» его на всех полях, на каких бы они ни состязались: в походе, с бабой, в драке, в «разборе полётов»,- и суметь остаться притом таким же, как был. В нравственной позиции его верований не нашлось места школе Д. Карнеги, хотя он и был с ней знаком. При этом он особо не сопротивлялся, но явно в своей жизненной практике применял принципы восточных альтернатив-единоборств, как в дзю-до,- гнуться подобно ветке сосны но не ломаться, а распрямляться, сбрасывая груз снега возвращаясь в прежнее положение покоя; как в айки-до: уйдя с линии атаки, сопровождать нападающего в его атаке, чтобы затем толчком-рывком опрокинуть его, обращая силу противника против него же,- чем мощнее ударит, тем больнее ударится сам. ЯВА чувствовал себя проигравшим, а М-Мэнго так и остался тем, кем и был.

С Душой на плече: СердцА – на ладони,-
Видать, не всегда мы прислужны Мамоне,*
Как он ни гнетёт в золочёной короне.
Дабы не случилось новых агоний,

Нельзя нам возможность опять проворонить,-
Тогда мы не будем настоль посторонни,
Когда так случилось: вблизи кто-то стонет
Когда нашей волей осажены кони,

Зло-дею не скрыться от нашей погони,
Когда он НЕправедно соВесть уронит,-
Тогда мы напомним Заветы Господни,
Что дадены нам не случайно искони.

Как помнится нам,- вот и ты с нами помни,-
Пример подаем и по Совести клоним.
Не смеете вы поступать по-вороньи,-
Так будьте же с нами по-эту-сторонни!

Не зря же тебе мы упорно долдоним:
Уж, ежели кто-то сего не постигнет,
А ну, как тебя это тоже настигнет?..
Пускай мы с тобой абсолютно различны,-

С тобой мы едины по кладке кирпичной:

Мы - в Братстве-по-Племени –

                все мы станичны.   
                https://ok.ru/video/222929949102

М-Мэнго часом позже сам сидел вблизи того места, где сидел ЯВА, наблюдая, как он, не дожидаясь окончания спортивного праздника, один на моторке буксирует все пять ЯЛов, выводя их из бухты вокруг мыса. Обратно по пути следования в город участники соревнований должны были пройти через небольшой остров по тропе,- мимо заброшенных казарм до паромной переправы на восточной оконечности, отсечённой Каналом от п-ова С-ого.

2=Весла-Капитан всё размышлял о капитане-ЯВе. Тот явственно переменился. Что с того, что после него он мог овладеть его экс-пассией* Ирэн-Лоран,- «фронтовой подругой». И даже смог сохранить, развив своё дело: даже если он тут один, то кто-то ведь ремонтировал всю эту флотилию: циклевал-шпаклевал-шкурил-красил-лачил-олифил. Было кому их таскать. Не мог же он делать это всё только с сыновьями. А главное – есть кого ради. Но нет уже в нём прежней прыти, как нет и былого нахрапа. То ли сник, то бишь «сдулся» подобно шарику, как выражается В. С-ов, его незабвенный воспитанник. То ли посерьёзнел, то ли поумнел, Хочется надеяться на второе. Но если тлеет в нём обида, так с чего бы ему обижаться: сам всех обидел. Или Удача-подруга изменила ему? Или размышляет о мистической силе Закона Воздаяния? Тогда он на верном Пути. Тогда станет впредь творить Добро, и оно вернётся к нему, увеличенное 7-кратно. Ну а коли продолжит сеять Зло, то оно вернётся к нему удесятирённо усиленным. Каждый сам определяет свой путь,- Дао. Пора бы ему призадуматься и определиться, какому из богов молиться. Ведь в этот раз он сделал полезное дело: обеспечил мероприятие плав-средствами. Научил ли М-ЯВА чему-либо 2=Весла-Капитана? Вряд ли. Лишь не единожды испытал на прочность, хотя заматерел и ожесточился, пожалуй. А М-Мэнго 2-Гребка-Капитана? Как знать… Остаётся верить в лучшее. Хотя теперь уже,- после всего, что было, Мейгану это почти всё равно.

Одного он понять не мог: как мог ЯВА, не зная наверняка о его подготовке, мог бросить на него почти три десятка своих воспитанников и пять своих лодок со всем добром, полагаясь неизвестно, на что. Видимо, всё же он был не такого уж отвратного мнения о 2=Весла-Капитане,- просто заносился по своей всегдашней привычке.

После расслабухи было незабвенное восхождение по крутой тропе на батарею № 350 морской крепости,-с бастионами,* брустверами* и паттернами,* рассредоточенную по берегам залива. Теперь состоялось знакомство с Л-ой «батареей-на-Пике», над проливом Б-р В.. Невозможно было представить, как в 100-летней давности пору цемент, орудия, снаряды и прочее оборудование доставлялись на такую отвесную кручу, годную разве что для птичьего базара. Ни кранов, ни вертолётов не имея в помине,- сильные впечатления и обзор исключительный,- во все стороны - без преград. Кругом море да небо сходятся на горизонте в промежутках между полуостровных выступов различных очертаний и масштабов.

Всё-таки после, ещё через пяток лет случилось у Мэйгана ещё пара встреч, но не воочую, а заочно-опосредованно,- через его воспитанников из числа гребцов, к одиссее непричастных.                Раз, когда М-Мэнго пытался познакомиться с женщиной, и к изумлению обоих выяснилось, что она прошла школу гребного табора Явы именно в описываемую пору,- и всё же они не встречались прежде. Сожалеть о том им не пришлось, ибо они не понравились друг другу,- на том и разошлись. Другое дело, кабы это оказалась та самая,- подопечная, имя которой он забыл...но тогда она была бы немногим старше его дочерей...

                Другим разом молодой бизнесмен предложил Мэйгану продать ему участок земли по коттедж в курортной зоне пригорода и повёл себя весьма достойно и порядочно,- вплоть до расчёта, и после ещё некоторое время созванивались порой, несмотря на разницу в возрасте. И вторая встреча была ему приятнее, при том, что оба воспитанника принадлежали к одной этнической группе, которую обычно принято недолюбливать. Однако Э-к его тогда в этом разубедил своими личностными качествами, чему М-Мэйган был благодарно-рад.               
                https://www.yourdual.com/theory/dual_pairs/  Дуальная пара в соционике

https://ok.ru/video/222929949102

"МОРСКОЕ МНОГОБОРЬЕ". Тренировка на ЯЛРД-4, опробовали парусное вооружение!   https://ok.ru/video/326068931221 Автор: НИЖЕГОРОДСКОЕ ДЕТСКОЕ РЕЧНОЕ ПАРОХОДСТВО M2U01914
https://ok.ru/video/327165545109 Видео группы НИЖЕГОРОДСКОЕ ДЕТСКОЕ РЕЧНОЕ ПАРОХОДСТВО

Моряк-любитель

Вполне неслучайная цепь действий и определяемых ими событий направили наш персонаж, коего мы обозначим как Ордер-Мэнго, именно туда, куда он и двигался, сам того не сознавая, за-чем. Его профессиональная и спортивная подготовка весьма закономерно опредилили род его занятий на добрую дюжину лет вперёд,- его пригласили в клуб юных моряков преподавателем, заведующим лабораторией технических кружком. И там, пускай в неполной мере были на протяжении этих лет востребованы накопленные знания, навыки и опыт.

Он знал, в чём его порочность, как сознавал и баланс всех своих плюсов-и-минусов, но делиться этим особо не стал.
                в качествеP.реди-Р.осле-S.словия,-

2-Весла-Капитан

По нежданной рекомендации Мейгана-М. преподававшего технологию в школе-интернате, где он имел незавидно малую учебную нагрузку в качестве преподавателя трудового обучения и по совместительству вел кружок судо-моделистов в профсоюзном клубе судо-рем-завода, как воздаяние за его отказ выехать на лето в лагерь получил завидный ангажимент*. Так он был, подобно эстафетной палочке, передан в качестве совместителя для участия в воспитании юных патриотов в школу юнг, которая существовала на средства рыбацкого профсоюза. Нельзя сказать, что сей морской клуб процветал, но содержался весьма пристойно и был весьма популярен у активного поколения подростков и их родителей, коим было известно, что это не шарашка, а профилированное заведение дополнительного обучения основным морским специальностям.

Для бюджета его молодого семейства подобное совместительство погоды вроде бы не делало, но предоставляло возможность переориентации по профилю технического творчества. Похоже, вполне закономерной была цепь его действий, и определяемых ими событий направила его именно туда, куда следовало,- куда он шёл сам того не ведая; где сполна пригодятся все накопленные им знания, навыки и опыт, поскольку его профессиональная и спортивная подготовка определили род дальнейших занятий на последующую дюжину лет вперёд.

Ещё до срочной службы он в Морском клубе ДОСААФ в качестве одного из курсантов секции аквалангистов в тёплой и дружной компании приятелей-одногодков помимо легко-водолазного дела пристрастился ещё и к шлюпкам имевшихся в наличии типов, на которых их добровольно-самодеятельная дружина ещё за несколько лет до организации ОСВОДа (Общества Спасения на Водах) дежурила на городском пляже. Случалось ходить начинающим дайверам и в шлюпочные походы выходного дня на заимствованных у морских многоборцев ЯЛ-6. После «дембеля»* со службы в студёной амурской степи Мейган-М. твёрдой поступью направился на берег Амура, где гнездились яхтсмены судостроительного завода,- там он посвятил себя занятиям парусным спортом,- яхтингу на гоночных швертботах** (спортзал, бассейн, учебный класс), но вскорости стал явно тяготеть к крейсерским яхтам, дальним плаваниям и маломерному любительскому судостроению и историко-техническому стендовому моделизму. Он мог бы с головой погрузиться в спортивный судомоделизм, но ему не улыбалось распрощаться с прочими пристрастиями. Но все технологии моделизма ему всё же были ведомы наравне с судостроительными. Уже тогда обозначилась ещё пара его личностных особенностей: он был не столько спортсмен по натуре, сколько физкультурник, имевший склонность к безмоторной технике.

Первая и единственная парусная регата, которую он выиграл как спортсмен была 25-мильная клубная гонка швертботов в классе FD (Флайн Датчмен) в качестве шкотового матроса,- со штиль-расслабухой на 2-этапе и штормовым финалом в конце 4-ого - и призом за победу от жены тренера в пол-литра явайского рома без закуси,-на пару с рулевым. И в том была не столько его заслуга, а Вовчика П-ва,его рулевого: после первого жёсткого урока, данному ему старшим М-м, это Вовчик обучал его на ходу весь конец сезона премудростям парусного дела. Это он с 10 лет всё время постигал их сам. Это именно он был самым мелким в яхт-клубе, и это его пристегтивали к фалу** карабином** за пояс и вздёргивали на самый топ** мачты и, зафиксировав фал, потешались в сторонке его более крупные сверстники. Это именно он, выросши за последующую дюжину лет, пока Мейган М. не отслужил в армии и не пришёл в я-клуб, набирался мастерства, а теперь умело маневрировал рулём и гротом, и, будто в шахматах, умело вёл тактическую борьбу с теми, кто больше уже так не не вырос.

Это всё - именно он, а не Мэйган который просто висел на тросе трапеции за бортом над волнами, в брезентовых труселях со шнуровкой, что есть мочи откренивая лёгкую скорлупу "Летучего голландца" с двойным дном, переломив через бедро шкот** "вожжей" "большой генуи" стакселя* и терпел несносную боль от судорог в паху,- таковы были нагрузки. Сигая с борта на борь на каждом повороте последней лавировки,** именно так они тогда одолели рьяно-жгучих перцев в гонке до Амурска и обратно. Именно тогда, когда Мейган ушёл от него на "эМку" рулевым, набрав свой экипаж, Мэнго перестал побеждать в гонках, участвуя в них лишь формально,- без должного фанатизма, катаясь на туристско-гоночной яхте, как на аква-педе в парке. На гонках же не покатаешься даже в штиль,- всё одно все - при деле. Один стакселем** ловит малейшие шевеления воздуха или мачту ногтями скребёт, ветер зазывая; другой за ем же с подвывом посвистывает. Третий достал гитару и, возлежа на сланях,** песняка давит или на палубе загорает. А кое-кто, дразня соперников, шутейно втихаря ладонью или черпаком для отлива воды за бортом подгребает поперёк правил соревнований супротив,- шевелит пером руля или иммитирует греблю сланью, вызывая устные протесты.

После, уже на море, он пару раз он брал в свои заплывы на крейсерской яхте типа Л-6 своё семейство. При таком раскладе Мейганова супруга, сама из спортсменок, была не против нового поприща, подгоняя и утюжа выданную ему форму,- брюки и китель с нашивками.

Совместителем он проработал недолго,- до конца учебного года, когда руководство к нему присмотрелось и предложило перейти на постоянной основе на административную должность заведующего лабораторией технических кружков. В его ведение предоставлялся учебный класс и мастерская с тремя станками и оборудованием. Пи этом опосредованно ему было обещано содействие по обеспечению жильём, коего семейство о двух малолетних дочерях покуда не имело. Новый горизонт выглядел заманчиво,- вроде бы всё складывалось вполне удачно: Влад-Лену было уже интересно в новом качестве,- особых проблем пока не предвиделось, и он решительно шагнул в новую жизнь, и разом всё переменилось ровно до на-оборот: теперь он стал совместителем в интернате, и то только ради того, что там в инструменталке хранились его личные вещи, равно как и имущество семейства, проживавшего в комнатушке чужой общаги.

Но от проблем это его не избавило,- они ожидали его впереди за поворотом. Работники и воспитанники школы-флотилии обеспечивались форменным обмундированием военно-морского образца у воспитанников и гражданского плавсостава у преподавателей и ком-состава. Для всех были обязательны занятия по строевой и стрелковой подготовке, равно как и по военно-морскому делу, кои велись по расписанию комиссаром флотилии в актовом зале с использованием профильных учебников для курсантов ВМФ 1961 г. издания.

Поскольку подготовка была не формальной, а на должном уровне, питомцы флотилии все поголовно имея форменное обмундирование, весной и летом участвовали заодно с взрослыми в военно-морских парадах и общегородских праздничных мероприятиях. Корабельная рында заменяла звонок, дневальные следили за порядком вне занятий.

Помимо того, что клуб имел на балансе выведенный из эксплуатации пассажирский катер китайской постройки для оморячивания юных моряков, давно была освоена договорённость с руководством военных моряков из учебного отряда под-плава КТОФ в качестве шефов детской флотилии. Подшефным предоставлялась возможность осваивать шлюпочное дело: на шлюпочной базе за ними закреплялось четыре 6-весельных ялов ЯЛ-6 со снаряжением для занятий морским делом, которые силами юнг ремонтировались во время весенних практических занятий на воздухе.

В течение учебного года самые достойные из юнг во время каникул направлялись в поездки по стране за счет рыбацкого профсоюза и горОНО (Отдел-Народного-Образования). Подобные поездки не могли охватить всех желающих, но были существенным стимул-пряником в повседневной учёбе.

В летние каникулы в июле-августе в две смены проводилась оздоровительная компания в военно-патриотическом лагере на большом острове, лежащим в часе хода за проливом. На летний период за клубом закреплялся пассажирский теплоход для нужд транспортировки юнг, их родителей, строителей по июню, в период туманов, ремонтировавших лагерные постройки и оснащение лагеря. Хозяйство было немалое и состояло из 3-х жилых корпусов, клуба и столовой, мед-пункта и сторожки, не считая нескольких жилых вагончиков, умывален, душевых и туалетов, беседки, а также стадиона, парадной линейки с флаг-штоком, волейбольной площадки, деревянного помоста для каркасного ангара и полосы препятствий. На ограждённой площади в 2 гектара, на которой по весне проводилась санитарная обработка против клеща энцефалитного. Буквально за 10-рублевую профсоюзную путевку родители имели возможность отдохнуть в течение 3-х недель от любимых чад, перепоручив все заботы о них педагогам и инструкторам. В шаговой доступности за грунтовой дорогой находился оборудованный песчаный пляж, а правее за ним – шлюпочная база КТОФ, на которой хранились ЯЛы и проводились шлюпочные занятия в пределах хорошо укрытой бухты.

Ещё 2 Га (гектара) огороженной земли, примыкающей верхним краем к лесу, имела флотилия на отведённой территории 1-этажное 60-метровое здание со своей кочегаркой, авто-класс оборудованный в отдельно стоящем складском здании, открытый стадион с хоккейной коробкой и асфальтированный плац для строевых занятий. Весьма солидное приданное, не шутейно искушавшее множество желающих при-хватизировать куда как лакомые куски недвижимого имущества и земли, в пореформенные годы подвергшихся разделу, продаже или состоящих под судом в пореформенные годы, когда перестанет в зимнее время работать кочегарка, и жизнь едва будет теплиться в промёзлых классах.

В свой первый летний сезон Мейган не попал в островной лагерь, да он к тому и не стремился. Он побывал в нём лишь однажды и ему тогда там не понравилось. Тогда в нём еще не было жилых корпусов, а стояли рядами БУшные брезентовые палатки-кубрики с панцерными сетками на деревянных помостах,- в дождливую погоду жилища весьма незавидные. Тогда и обозначилась явственно 1-я из существенных проблем, когда он оказался перед выбором: лагерь или яхт-клуб Академии наук, в коем он пребывал в одном из крейсерских экипажей, в котором с ранней весны наряду с прочими моряками любителями занимался ремонтом и оснашением 13-метровой 7-тонной яхты, вооружённой шлюпом. Тогда, чтобы не сорвать уже начатый сезон, Влад подсуетился, сделав «ход конём»,- выхлопотал у старшего тренера отношение к руководству флотилии на предмет проведения практических занятий на акватории я/клуба с начинающими спортсменами. И в тот раз всё сошло с рук, но как быть впредь, он пока не знал.

К зиме накопился целый ряд вопросов к тогдашнему руководству, и не без участия нового педагога, его тогда сменили. Новый директор из числа экс-капитанов пассажирского пароходства

энергично принялся оснащать все заново, нещадно эксплуатируя зав. лабораторией по любому из поводов,- от ремонта ограды территории вплоть до лагерных работ. Начались трения и споры. Работник требовал должностной инструкции по своей должности, которую он намеревался предъявить в краевой совет профсоюзов как предмет спора. Так и не получив конкретного перечня обязанностей, он не явился на причал, с которого теплоход забирал бригаду ремонтников, переоборудовавших лагерь, он неудачно попытался взять больничный.

На следующий день он предъявил капитан-командору рецепты с датой вместо больничного листа и объяснительную записку, дабы не быть уволенным за прогул. Далее он перешёл к сидячим забастовкам под дверью директорского кабинета: являлся на работу и садился на диван в бытовке на вахте. Когда через 2-3 дня обстановка накалилась до предела, он нежданно получил повестку из военкомата с призывом на целину. Он предъявил её завучу, завуч – директору, и явился вместо работы в военкомат. По какой-то причине отправка на целину откладывалась день ото дня. Тогда он направился к военкому, чтоб его направили по назначению или отпустили вовсе. Тогда ему предложили пока, до ясности, поработать писарем на учете военнослужащих. Теперь ему предстояла работа в женском коллективе, с учетными карточками. Через пару дней явилась завуч, присланная для ясности директором, дабы воочую убедиться, что всё обстоит именно так, как он говорит. На учете он проработал с месяц,- с оплатой по месту работы. На целину так никто и не был отправлен, и в лагере всё закрутилось без него.

После такого упорства Мейган-М., к следующему сезону решив оставить я/клуб, дабы впредь строить яхту самостийно в компании полу-единомышленников,- подвернувшихся попутчиков. Сие мероприятие изначально было провальным, поэтому он окрестил его: артель «Напрасный ТРУД».

Теперь он был вполне готов к новому образу жизни, то бишь к работе на острове. Ему отвели роль подменного воспитателя. Помимо этого, он вечерами крутил в столовой на узкоплёночном проекторе кино-фильмы (взятые на прокат на флотской кино-базе); плотничал по лагерю; оброс кругом шустрых парнишек, проводя до обеда на воде бухты в шлюпочных занятиях с высадками на живописные берега, а после обеда страховал купающихся на пляже с 2-весельного ЯЛа, за что благодаря дочке завхоза, пережившего всех директоров, получил прозвище «Два-Весла-Капитан». Теперь он оказался в своей стихии и чувствовал себя как дельфин-в-воде: нырял и грёб, объяснял и показывал, что и как, и, казалось, жил безмятежно-счастливо,- до поры до времени, то бишь до 2-й смены.

К тому времени капитан-директор опять сменился,- им стал новый комиссар, продолжая вести заодно занятия по ВМП.


-Уходят из гавани дети тумана
                Геннадий Коваленко 2
 Уходят из гавани дети тумана,
Уходят куда то, в просторы морей.
Под пение шенти и скрип кабестана,
Уносит в туманную даль их Борей.

И пенит форштевень свинцовые воды,
И парус гудит под напором ветров.
Они презирают шторма и невзгоды,
На поиск идут они новых миров.

Тоскливо кричат над их реями чайки
И женщины плачут на пирсах портов;
Они же, взяв в руки канаты и свайки,
Пред штормом берут паруса на гитов.

Что ждёт их в далёких, туманных широтах?
Не скажут они, да к чему им гадать.
Давно им пора брать рифы на гротах,
Нельзя им Надежду и Веру предать.

Пусть дети тумана минуют все рифы,
На всех парусах обогнут пусть мыс Горн.
О них пусть расскажут легенды и мифы,
Как об Афродите рождённой из волн.

И пусть они шенти горланят на вахтах,
Господь им прощал и побольше грехи.
Ведь держится небо на них и Атлантах,
О них, потому, мы и пишем стихи.

Их ждут берега всех шести континентов
И ждут их на море тайфуны и штиль.
Не мало их ждёт неприятных моментов.
И часто налечь им придется на шпиль

Уходят из гавани дети тумана,
Чтоб снова вернуться к родным берегам
И дай им Господь, не стать жертвой обмана
На зависть всем трусам, на зависть врагам.
                7 марта 2011 г.



Бухта Рында, остров Русский | Владивосток | Из серии - Туризм, мы добрались!

https://www.youtube.com/watch?v=PNXx_E1QhIY Остров Рикорда с высоты

https://www.youtube.com/watch?v=c67WQpRco6E о. Рейнеке, экологический лагерь ПОВС-2016 с высоты

https://www.youtube.com/watch?v=-VZYCuySYq4#action=share  Остров Рейнеке | Приморский край|  сентябрь 2017 |  фото зарисовка

ЯЛ-6 под парусом_yal-6_Юный Патриот Родины.mpg
Юный Патриот Родины,ЮПР,Владивосток,ЯЛ-6,под парусом,Vladivostok,under sail,sail,yal-6...
 
рыбинск гонки ял 6
https://vk.com/video146859776_163058623 ЯЛ-6!!тренировка под парусом!!!по волге!!!

В дополнительных материалах использовано фото и видео Речной флотилии Нижнего Новгорода Владимира Дьякова (BARRACUDA)

Отделение Морского многоборья проводит парусные тренировки в акватории реки Волга.https://ok.ru/video/347820919445
Видео группы НИЖЕГОРОДСКОЕ ДЕТСКОЕ РЕЧНОЕ ПАРОХОДСТВО
Автор: НИЖЕГОРОДСКОЕ ДЕТСКОЕ РЕЧНОЕ ПАРОХОДСТВО

https://ok.ru/video/27861912144
Тренировка на координацию движений при управлении швертботом без использования руля.

             EdwART.                Толковый Военно-морской Словарь,                2010            

https://www.youtube.com/watch?v=MbSqNb9yDG4 Гребно-парусная регата МГУ им.адм.Г.И.Невельского

https://www.youtube.com/watch?v=sWwlqEKjS3M Рыбинск гонки ял 6

https://www.youtube.com/watch?v=95tCdEKtb_o#t=38.114145 Осенняя Жигулевская кругосветка

https://www.youtube.com/watch?v=em8jJRKPwYwСтасевич Артур, "Жигулёвская Кругосветка. Дневник Кочующего Матроса", г.Казань

 Тихоокеанского флота по гребле на шлюпках

https://ok.ru/video/27861912144

Детская флотилия Адрес: Владивосток и Приморский край,

 http://dic.academic.ru/dic.nsf/sea/14464/
Владивосток,ул. Сафонова, 39Телефоны:+7 (423) 263-23-31

https://ok.ru/group/54191739502699  ДМОО "Юнмор"

http://www.newsvl.ru/vlad/2017/05/17/159275/ Гребно-парусная регата памяти Евгения Жукова...во Владивостоке

https://ok.ru/gdrpnn НИЖЕГОРОДСКОЕ ДЕТСКОЕ РЕЧНОЕ ПАРОХОДСТВО для иллюстрации могут быть использованы изображения, с сайта НИЖЕГОРОДСКого ДЕТСКого РЕЧНого ПАРОХОДСТВаhttps://ok.ru/gdrpnn

https://ok.ru/video/26583108176"NIZHNY NOVGOROD TEAM" о международной парусной регате 35-th ST. MAARTEN HEINEKEN REGATTA.

http://gallery.rumodelism.com/gallery/img214/m4287.shtml 1:10
Шлюпка ЯЛ-6 самоделка Телков Сергей

https://ya.ru/images/search?lr=75&source=serp&stype=image&text= ДОЛ ЮНГА Картинеи

В Приморье в детском лагере «Юнга» планируют развивать яхтенный спорт
Источник: Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на © www.otvprim.tv


В назидание организаторам походов:
                В МЧС сообщили о 14 погибших детях на озере в Карелии
http://gordonua.com/news/localnews/v-mchs-soobshc 
hili-o-14-pogibshih-na-ozere-v-karelii-137163.html