Захворавший город

На коже туч краснеет сыпь заката,
У неба жар… метелью двор продрог,
Лицо его уныло и щербато
В прыщах домов и рытвинах дорог.

Как волдыри, корявые лачуги
Раздавит мрак, сползая на холмы.
Наш город болен черной оспой вьюги
Или сибирской язвою зимы.

А, может, просто безразличьем хмурым:
Хоть с краю будь, хоть к центру – напрямик,
Он щелью, что забыли штукатуры,
Лишь улыбнется и забудет вмиг.

И нет привета, все здесь, как в пещере,
Не видят друга, канув в суету,
Лишь новостройки сотнеглазый череп
Глазницы окон кажет в темноту.

Пьет смог-вино подъездами губами
И, опьянев, сгибается в наклон
Хребет дороги с ребрами-столбами,
Что, будто  плоть, объял густой неон.

Хоть город знает нашу боль и муку,
Как иглы, крыши ранят флюгера,
Но если вдруг протянет кто-то руку,
В ответ не ждет участья и добра:

Проспект-скелет с прохладой неживою
Поднимет, тронув глупых чаек клин,
Мост разведенный костью плечевою,
Что обглодали стаи мух-машин.

И всё, нет сердца… трансформатор стылый
Гудит себе, ни ласков, ни жесток,
И провода – натянутые жилы,
Как будто кровь, несут электроток.

И, как в мозгу, в любой квартире где-то,
Сквозь кость стены розетка вен видна,
Чтоб недалекий разум интернета
Тек по нейронам оптоволокна.

И обнимает мягко и желанно
И городскую, да и нашу боль
Двоичный кон экранного обмана
И бытие, деленное на ноль.