Оперепержение

И ни церковь, и ни кабак, ничего не свято.
В. Высоцкий
 
Невольно думаешь: а правда ль
Не свят кабак?
В своем сомнении оправдан,
Я видел, как,
 
Назвавшись в массовом порядке
«Je suis Charlie»,
Три миллиона без оглядки
С ума пошли,
 
Затмив и уличный театр,
И шапито,
За все, что дорого и свято…
Итак, за что?
 
Сказать, по сути, «я – газета
Карикатур»?
Ребята, если вы за это,
Скорей в тату-
 
Салон, и чтоб на каждом теле -
На шарже шарж!
Вот это был бы в самом деле
Бульварный марш –
 
Живой тираж на Тампль, валом!
Все нагишом!
И цель одна – попасть в анналы
Карандашом.
 
Но говорят: — Не так все просто!
Нет, не за то,
Врасплох застигнутый вопросом
«А ты Ебдо?»,
 
Сорвался каждый парижанин
Сходить пройти,
Он был объят переживаньем
За liberte –
 
Свободу каждого… Забраться
К другим в постель?
Устроить равенство и братство
В плену страстей?
 
Свободу ткнуть во что попало
Свой карандаш?
За это «жизнь бы отдал» мало,
С чужих отдашь…
 
Залезешь к тяте в наши сети –
Туда les vies
Уже набились, точно сельди,
Хоть ртом лови;
 
Черпнешь себе десяток тысяч,
А то и два!
Как финка старая натычешь
На них слова,
 
Промаркируешь, как придется,
На «свой — чужой»,
И наплевать, чего там бьется
Под чешуей!
 
Кто скажет: «Сердце!» – как же, было…
Но без любви
Оно, pardon, — кусок тротила –
Лишь оторви,
 
К священной ярости взывая,
L'amour-контакт,
И вдруг забьется часовая:
Тут-тук, тик-так.
 
И так рванет, что рухнут своды
На стол к чужим –
Во имя ценностей свободы,
Столь чуждых им!
 
Однако, их насквозь ущербной
Системе чувств
Такой же ярости священной
Порыв не чужд!
 
И, значит, тоже часовые,
И вновь бедлам…
И только слышится в эфире:
 
— Шалом!
— Салам!
— Heil!
— Гамарджоба!
— Здоровенькі!
 
Какой-то бред:
 — How do you dулю вам на вентиль!
Как там сосьед?
Сосьет ли лапу?
 
— Нэт! Он пыжэк
Паймал и съуэл!
 
— Ах, ты смотри какой бесстыжий!
Ай, very well!   
 
И снова, снова часовые,
И вся фигня…
Что делать, Глеб? Себе на выю
Средь бела дня
 
Повесить памятную доску
«Je suis l'amour»?
Продефилировать к помосту
Под хохот кур…
 
Так ведь свои же за кощунство
Спалят в огне:
Не попирай святое чувство –
Священный гнев!
 
Люби себе, блаженствуй малость –
Мол, кротким рай,
Но прав на праведную ярость
Не попирай!  
 
Не поперу! Не по Хуану
Сей капирот.
Чтоб не держать открытой рану –
Закройте рот.
 
Я, допуская все на свете,
Смекнул давно,
Что в окончательном ответе
Не все дано.
 
По мне стакан и полуполон,
И полупуст;
Га-Ноцри Мастер или Воланд?
Спроси хоть Пруст –
 
Отвечу: Воланд! И Га-Ноцри…
И тот, и тот;
Но если трезво, без эмоций –
Наоборот.
 
Какой там «праведная ярость»,
«Священный гнев»  – 
На «быть иль нЕ быть» отвечалось:
И да, и нет.
 
Я слышу музыку сомнений!
Вошел в азарт.
Обидно даже, что не гений,
Не тот моцарт;
 
Но пью за  искренность союза
С союзом «И»!
Дитя вопроса и конфуза,
Я и Шарли,
 
И не Шарли… Каким бы жестом
Послать респект
Всем городским сумапошедшим,
На весь проспект
 
Им показать: не смеха ради
Я за кабак!
Я сам безумно толерантен
С той ночи, как,
 
В своих сомнениях заблудший,
Увидел сон:
Я – представитель жизни лучшей
И отрешен
 
От всех вопросов и сомнений –
Плюю поверх.
Но не верблюд, и не изменник –
Сверхчеловек.
 
Остаток дней на что потратить
Известно мне:
Я под собой увидел братьев,
Как раз в дерьме;
 
И я твержу им правду-матку:
«Вы все в дерьме!»,
И тужусь в них под эту мантру,
Но странно мне –
 
Никак их мантры не отмоет
Моей волна…
Откуда столько подо мною
На всех говна?!
 
Народ говеный, власть говниста,
Да что за нах?!
Проснулся – чувствую нечисто
В моих штанах,
 
Как будто, чувствую, там рота
Прошлась присев.   
Какая грязная работа –
Быть чище всех…
 
Я в полусне лежал, обдристан,
И вслух твердил:
«Я лет на триста их, на триста
Опер… пердил,
 
Сыграл на опере… перженье
(я музыкант),
Я перд…сказал их пораженье,
Я на закат
 
Их персперди… их песпердивый…
Я ни за что!…»
Что с языком моим правдивым
Произошло?!
 
Ни слова вымолвить, ни сплюнуть –
Одна пурга.
Вскочил, умылся, начал думать,
Сказал: Ага!
 
Чтоб снова так не обосраться
Наверняка,
Вотрусь клещом в иное братство –
Бойцов ПК,
 
Проникну тайно в эту крепость
Через проход,
Который чтит политкорректность
Как «задний рот»,
 
Перешагну в угоду местным
Через себя,
На перекличке тем же местом
Воскликнув: «Я!»;
 
И понесутся наши сонмы
Редеть в борьбе,
За власть безвластия способны
И путь к себе
 
Мостить стремленьями благими,
И рыбку съесть,
И сесть, чтоб всех принять такими,
Какие есть,
 
В свои раз(дв)инутые формы,
Порвать вконец
По хрупким швам границы, нормы…
Кто ж наш отец?
 
Кому кричать-то: «Тятя, штопай!»?
В какой здесь дом
Вбегать с разорванною… сетью,
И мертвецом
 
Трехгодовалым, нелегальным? 
Тук-тук – тик-так…
Пока не поздно, предлагаю
Бежать в кабак!  
 
Туда, где не на пораженье
В ответ на стук
Откроют дверь, продукт броженья –
Зальют испуг,
 
Зальют мозги прохладным, пенным,
И, как прибой,
Нахлынет ясность по всем темам:
Что есть покой,
 
Макдак и воля  — все для пазла;
Пора, пора! 
Уже пролил в патронник масло
Вчерашний раб.
 
Кто причитал, что нету счастья? 
Imagine спой:
Лишь мир, поделенный на части,
Тому виной -
 
На нас, безудержно хороших,
На сволочей,
И всех, кто ими огорожен,
Кто суть вещей,
 
В дерьме погрязнув, не пронюхал,
Заполз в барак
И дремлет там, ни сном, ни духом,
Без наших благ,
 
По-свински счастлив и беспечен
Под властью тьмы.
А вдруг там кто-то человечен
И ждет, что мы, -
 
Непогрешимы, светоносны —
Рассеем тьму,
И с нашим чутким, длинным носом
Тому ему
 
Покажем, как разрушить стены?!
Так вот, пора б -
Вставай, капрал, врубай сирены
И дуй на храп!
 
Авось кто дернется под гнетом,
Рванет из пут —
А мы с блокнотом, с пулеметом
Уж тут как тут,

Поддержим словом и прикладом!
— А если кто
Рванет из пут не те, что надо?...
— А нас ебдо?
 
Пускай рванет! Хоть за ограду,
Хоть за чеку.
Поверь, все кончится, как надо -
Мы начеку.
 
А вот и, кстати, первый узник
Бежит на свет.
Запомни: это наш союзник,
Ему привет!
 
На нем защитна балаклава
И патронташ,
Но клич его — «Героям слава!» —
Похож на наш,
 
А значит, — свой, из демократов,
Ни дать, ни взять.
А балаклаву и гранаты
Забыл сорвать,
 
Спешил на праздник мега-жизни в
Кафешантан -
Рассеять пару магазинов,
И в Батаклан; 
 
Тем паче свой — раз жил все годы,
Как пес цепной,
С мечтой задрать подол свободы
Любой ценой.
 
А то, что тычет он елдой в нас —
Ты не смотри,
Нагнись и пой: «I hope you'll join us...»
At cemetery..
 
Какая ясная картина
Из кабака!
Ну, чем не храм?! Пускай храмина,
Пускай пока –
 
Пока безликий мертвечонок
Не поднял глаз,
Пока еще лимит прощенных
Включает нас,
 
Но глухо внутреннее ухо
В пылу борьбы –
Не ловит в замирании духа   
Раскат трубы.

2015