Казанова

                Памяти В.Н.

В студенческие годы
Он слыл стилягой, мотом,
Адептом чуждой моды
С большим альковным счётом.

В душе его звучали
Греховных мыслей зовы,
Покоя не давали
Победы Казановы.

Вот пиршество соблазнов!
Где можно отличиться!
Хоть цель и несуразна,
Он будет к ней стремиться!

Знаток по женской части,
Он верил впрямь, иль сдуру,
Что миром правят страсти,
Послушные Амуру.

И чьи-то жёны, дочки,
"Малышки", "рыбки", "киски",
Ложились тайно в строчки
В его любовном списке.

Стрелой летело время,
Сменяла деву дева;
Он щедро сеял семя
Направо и налево.

В восторгах страсти спешной
Бурлила кровь, играя;
Казалось, жизни грешной
Нет ни конца, ни края.

Стремясь к заветной цели,
Лелея мысль-химеру,
Он забывал в постели,
Что всё должно быть в меру.

По правилам суровым
И заповедям кратким
Не может быть здоровым,
Питаясь только сладким.

Потом придётся много
Хворать, рыдать и охать;
Господь карает строго
За дьявольскую похоть.

Ведь силы не безбрежны,
Как море не бездонно.
"Ну что ж ты, друг мой нежный",-
Сказала как-то "донна".

"Где сказочная сила?
Зачем сидишь понуро?
Иль я не так красива
Для вольных жриц Амура?

Мне так тебя хвалили;
Где страсть, желанье, ярость?
Они ведь были, были...
Эх, ты, какая жалость"

Дверь хлопнула в передней...
"Ну и пошла ты к чёрту"...
Она была б последней,
Сто пятьдесят четвёртой.

"Вот снова дал промашку",-
Он сел, чуть успокоясь, -
"А всё ж я итальяшку
Сумел заткнуть за пояс."

Так он сидел на стуле
Быть может час иль боле;
В нём, кажется, уснули
Слова, желанья, воля;

Докучные, как осы,
Что душу жгут, не тело,
Нагрянули вопросы:
Кто виноват? Что делать?

Подобные осечки
И раньше с ним бывали,
Когда, как стенки печки,
В нём чувства остывали,

И вот уж нет задора,
И нет досады горше,
Чем видеть тень укора
В глазах своей партнёрши.

Тогда, прикрывшись шуткой,
Он объяснял с охотой
Свой этот промах жуткий
Бессонницей, работой.

Негаданность момента
Незримо напрягала,
А участь импотента,
Как смерть его пугала.

"Он сам всему виною,
Он заигрался слишком;
Недаром той весною
Ушла жена с сынишкой.

Там мать скончалась вскоре,
Сейчас с отцом в разладе,
И много - вот где горе -
Он задолжался дяде.

Всё разом вдруг упало...
Грядущее туманно...
"Как имя, что сбежала?
Толь Алла, то ли Анна?"

Пойдёт трезвонить, шмара,
Что я уж не мужчина,
А как котёл без пара,
Как спущенная шина."

Что делать он не ведал,
Но понимал, примерно,
Что сам себя он предал,
Что, в общем, дело скверно.

Как свыкнуться с утратой,
Всех лет, прожитых наспех,
Как дальше жить с зарплатой,
Что только курам на смех?

Дремать в своей конторе
Бумажным инженером,
Мечтать о тёплом море
Зимой под небом серым?

Скучать в своей келейке
На стареньком диване,
Копить рубли - копейки
На праздник в ресторане?

Кому теперь он нужен?"
Пропал хороший вечер.
Остыл ненужный ужин
И догорели свечи...

Догадок здесь не строя,
Как он шутил с судьбою,
Оставим же героя
Наедине с собою.

Что было дальше? Водка.
Друзья, попойки, драки,
Тюремная решётка,
Суды и автозаки.

Амнистия, свобода,
Глухая мысль о сыне,
И снова поиск брода
На жизненной стремнине.

И наслаждений новых,
И нового романа
Не в роли Казановы,
А в роли наркомана.

Блаженство и кручина,
Страдания и грёзы,
И скорая кончина
От явной "передозы".

                Февраль 2014 года