Жила семья Гайгольдов в Кишиневе

Второму погрому (1905 года) в Кишиневе
(памяти семьи Гейгольдов)



Жила семья Гайгольдов в Кишиневе:
Зятья, золовки, тещи и свекрови.
А из детей - сестрица и три брата.
Фамилия немного странновата...
А, впрочем, все фамилии евреев
Порой смешны для неких грамотеев...
...Сестрицу в жены выбрал Фишман Мендель.
Он был упитан и румян как крендель.
У Фишманов рождались только дочки.
Одну скосило на седьмом годочке.
Промучилась она три дня всего-то,
Не сберегли ни ласка, ни забота,
Ни старый врач, ни новая аптека
Двадцатого, начавшегося века...
...А старший братец Шмиль, с женою Сурой,
Всегда в халате и немного хмурой,
Родил шесть сыновей, но лишь четыре
Сумели удержаться в этом мире.
В те времена была обычной фраза:
«Детей взяла какая-то зараза»,
Не ведали еще пенициллина,
Да и вакцин не знала медицина...
...Прошла волна погромов в Кишиневе.
Гайгольды дверь держали на засове,
Но ворвались безумцы с топорами,
Не ублажить их мирными дарами.
Как не кричи, как в горе ты не бейся,
Но средний брат Нухим и младший - Пейсах
Убиты: под ногами крови лужа.
И две жены, и каждая без мужа.
- Ах, Пейсах, Пейсах, - причитает Тейбл,
А ей бы ликовать, смеяться ей бы.
Ведь первенца она родить готова,
Зачем же к ней фортуна так сурова?
Похоронили Пейсаха, и вскоре
Родился сын. Но вновь у Тейбл горе.
Младенец Пейсах жил совсем немного
Кого винить – себя, а может Бога?..
Жена Нухима, маленькая Пина
Вслед Тейбл родила, и тоже сына.
Вот вам судьба без красок и без грима -
Нухимом будет зваться сын Нухима.
В еврейских семьях имена давали
В честь умерших, в надежде и печали.
Что будет с мальчиком? Сказать, увы, не просто.
Он может сгинуть в жерле Холокоста,
Не избежать смертельного ГУЛАГа.
Но мне твердят и ручка и бумага,
Что будет жить Нухим, и вместе с нами
Забавными гордиться именами…
Осталось только подвести итоги.
Мы выбираем разные дороги,
Но будь ты хоть рабочий, хоть ученый,
Ешь черствый хлеб или пирог печеный,
Теснись в лачуге иль живи в хоромах –
Храни детей и помни о погромах.

14.03.17