Гвардiя

I

У бивака не слышно песен:*
Драгуны n-ского полка
Спят вечным сном. И Терек тесен,
Бушующий у бивака.

Укрыты склоны мушмулою,
Неодолимы, как табу.
Трубач убитый под скалою
Лежит, прижав к себе трубу.

Молчат леса. Ни крика птицы,
Ни голосов, ни звона шпор.
Лишь в тишине вода струится,
Ручьём сбегающая с гор.

Здесь бой кипел. Устав бороться,
Не выдержав, часам к шести
В живых оставшиеся горцы
Спешили мёртвых унести.

Ворвались в стан, коней волнуя,
Перекликались до зари.
И пили воду ледяную,
Размачивая сухари.

* У этого текста не было реального исторического и временного прообраза - только отдельные впечатления, обрывки событий и дат. И тем не менее, тем не менее...

II

Последний день поручика АлексАндрова*

Окно во двор. Тяжелое авто,
У борта сгрудились чекисты и матросы.
Ненужные ответы и вопросы
Отпали сами: кто-то выдал — кто?

Долой чеку, потом разрыва блиц,
И пули рикошетят в переулке.
И восемь тел. И восемь мёртвых лиц.
Вот брызнули осколки штукатурки
У самых глаз. И проступает пот.
Слова команды закипают пеной.

Припомнился четырнадцатый год -
Нечаянно — последний довоенный
Июнь. Именье, парк, столетний дуб,
Застыла лодка на пруду. Преступно блИзки
Две пары глаз и приоткрытых губ -
Вчерашних юнкера и гимназистки.

Затем — вокзал, напутствие maman.
Дав обещанье не играть со смертью,
Я только ранен в той войне, а Вам -
Остаться в ней сестрою милосердья.

И снова кто-кто крутит стрелки вспять.
Вот затрещала дверь под сапогами.
И был последним, как патрон в нагане,
Глоток во фляжке.
Им меня не взять!
________________________________________________________
* Юнкер АлексАндров — герой повести А.И.Куприна «Юнкера»

III

Стонала степь под кованым копытом,
И сотня уходила на рысях.
Старик склонился в поле над убитым,
И в голос выла баба на сносях.

Старик, присевший с молодухой рядом,
Махнул рукой, и взгляд его был слеп, -
На крышу, подожжённую снарядом,
На сапогами вытоптанный хлеб.

Сказал: «Довольно, не по мужу плачешь!
И горевать как будто не с руки.
Войну, однако, не переиначишь,
Живыми бы вернулись казаки».

А сотне вслед хлестали пулемёты,
Трещал сухой винтовочный огонь.
Урядник, охнув, сполз с седла, и кто-то
Тряпицей перетягивал ладонь.

Всё дальше сотня отходила к Дону,
Спускаясь вдоль отрогов меловых.
Шепталась рожь над мёртвым эскадроном,
А пули помышляли о живых, -

Что удалялись, шашками сверкая
И понукая шпорами коней.
Храни их Бог, храни земля донская
В лихом теченье окаянных дней.

IV

По замёрзшей дороге змеится колонна, как плеть.
И качается строй в мерном шаге усталых полков.
А закатное солнце швыряет пригоршнями медь
Под копыта коням и на тусклые жала штыков.