Тишина

Трава. Монотипия. Санто.

В Америке стригут траву, как-будто танки наступают! Так мексиканцы убирают с утра и до ночи страну. Траву растят, ее лелеют, народы кормятся травой, трещат косилки, рвутся в бой, кругом стригут, фигурно бреют. И жизнь – трава и смерть – трава, на трын-траву душа исходит - круговорот травы в природе, круговорот воды, вода!… А горы мусора растут, как айсберги на тротуарах; бомжи в раздутых шароварах телеги скарба повезут... Планету надо подметать, снегами чистить, мыть дождями, сушить горячими ветрами, вершить заботу, созидать! Фонтаны нефти из земли страна качает  – все земное... Ах, это время золотое! - В сравненье с жутким Сомали. Рассвет на крыше - семь утра, еще не выдохнуть зевоту, а тут уж до седьмого поту  стригут и бреют на ура! Уйду, куда глаза глядят, от грохота гортанной речи, домой в Москву, где нынче вечер, где травы вовсе не растят. Здесь тополиный пух гурьбой, вьюном над башнями летает - так перья ангелы теряют, раскинув крылья над Москвой. Полей зеленое сукно, кольца Садового рулетка, в дороге пробки, вот и клетка.
Что жизнь?! - путей веретено! Нигде не кошена трава, пургой присыпаны церквушки: Привет, Царь-колокол! Царь-пушка! Рубинозвездная Москва! Здесь все не так, как у других, но любим мы свою опальность, юродивую гениальность, пробег и пробки мостовых. Где тот непаханый простор?! Ямщик, пустыня, песни, степи? - где путь кремнистый? - Всюду цепи! И с ними бесконечный спор. "Служение муз и суета" - несовместимые понятья, как впрочем то, что люди братья, растут понятья, как трава. Уеду с Богом к дикарям! - явлюсь Гогеном на Таити, повсюду родственные нити, коль все равны, то пофиг нам! Душа взбунтуется, окстись! На родине, еще не вечер,здесь стресс и холод обеспечен, но с этим мы и родились! Равнина насыщает глаз, аж душу ломит от простора! - не держит пьяницу и вора: закон, угроза и указ. Здесь взлет свободы под узду, мы любим нежную жестокость, прямую стать и кособокость - весь мир ответит  за слезу! Не урони ее, дитя, на щечку круглую невольно, не углядишь, как грянут войны - по доброте и не шутя. Неизъяснимая тоска, от просветленья до порока,помимо воли рвется в стоки, сквозь боль берез, и облака, сквозь стены древнего кремля. Но в зорях бронзового света досмотрит сны свои планета, проснувшись, выспится земля. Тогда и мы найдем покой, уткнувшись в утреннее детство, Творцом оставленной в наследство, своей загадочной душой. А шелест трав, их вышина - есть слову вечное служенье! Я завершу стихосложенье, шептанье небу… тишина.