Неразорвавшаяся бомба Дарвина

(Darwin’s unexploded bomb)
6 мая 2014
Эд Вест

«Книга эта – попытка понять мир каким он есть, а не каким должен быть," – пишет Никлас Уэйд,  научный редактор "The New York Times", в книге "Неудобное наследство".

После войны взгляд на человеческую природу как продукта культуры был атакован, как в начале 19 в. Это было и с библейским объяснением появления человека. Та идея, которую Стивен Пинкер назвал взглядом "чистого листа", что человек есть продукт социальных условий и, поэтому его можно лепить и улучшать реформами, была разрушена научными открытиями.

Наиболее чувствительной и потенциально тревожной для современной психики есть разница между расами, которые развились в последние 50 000 лет. Уэйд: "Тот факт, что эволюция человека коротка, многообразна и территориальна, не общепризнан, хотя об этом сказано во многих статьях по генетике. Частью причина в том, что знание настолько ново, и частью потому, что оно поднимает неудобные проблемы, отношения к которым глубоко в расхожем мнении".

Негодование политиков – это реакция на ужасы во имя расовости в конце 19 и начале 20 веков с кульминацией "Окончательного решения", после чего Эшли Монтегю в ООН заявил: раса для всех намерений и целей есть фикция. До него антрополог Франц Боас популяризировал идею о том, что мы полностью продукт культуры.

Идея стала общепринятой, а на деле единственной, которой ученые могли без опаски придерживаться; но эту благородную идею стали раскалывать несоответствия.

Согласно современному знанию: эволюция может идти гораздо быстрее, чем считалось прежде. Грег Кокран и Генри Харпендинг, в книге "10 000-летний взрыв", утверждают, что эволюция человека ускорилась со времени основания первых городов. Изменения среды  оказали давление на эволюцию; среди них полезный в больших общинах качественный отбор, как: низкий уровень агрессии, отложенное вознаграждение (жизненно важно для фермера), б;льшая готовность доверять людям за пределами рода; качества,  нужные для ремесла, финансов, и другие сложные навыки.

Исследование было прочным, но, говорит Уэйд: "Научное исследование в таком случае входит в возможный конфликт с интересом общественно-политическим: не позволять сравнений, которые могут разжечь расизм".

Среди областей, исследованных до этого Кокреном и Харпендингом вместе с другим академиком Джейсоном Харди, был интеллект ашкенази, но и эта статья, несмотря на то что редакторы признали её "интересной", не могла быть опубликована в США.

Это совершенно понятно, как интеллект и успех евреев – предмет крайней и злобной вековой зависти – заставляет людей нервничать. Но ошеломляющий вклад евреев в почти все области знаний должен безусловно интересовать всякого, кто не туп: составляя 0,2% населения мира, евреи заслужили 29% Нобелевских премий в конце 20 и 32% уже в 21-м веке. Эта крошечная, удивительная страна Израиль недавно получила свою 5-ю премию по химии в последней декаде.

Можно восхищаться еврейской культурой и отношением к труду, но идея, что этот невероятный уровень достижений чисто от культуры, хотя и возможен, явно не проходит тест бритвы Оккама. Уэйд: "Люди очень подражательны, и если бы преимущество евреев было только от культуры, как, к примеру: сверхопекающие мамы или особое почитание образования, то мало бы что помешало другим это повторить". Но этого не случается.

То же самое можно сказать о китайцах, которые сегодня открыли успешные бизнес-сообщества и, как и евреи, страдают от атак завистливых соседей: "если бы успех их  бизнеса был вид культуры, всякий легко мог принять те же методы. Но это не так, потому что социальное поведение, китайцев и других, генетическое по природе".

Уэйд: "Новые данные показывают, что самые разные виды обществ (мы их видим в расах и великих цивилизациях) отличны не только культурой (иными словами, тем, чему научены с рождения), но и различиями в социальном поведении членов, передаваемыми генами".

Уэйд считает, многих различия в группах нервируют. Он указывает на МАО-А фермент; люди с 2-мя копиями (а не с 3, 4 или 5) имеют много более высокий уровень преступности. Коль скоро индивиды могут отличаться генетической структурой гена МАО-А и его управлением, не правда ли это в отношении рас и наций? Ответ: правда! "Учёные Хайфы наблюдали группы семи национальностей и обнаружили 41 вариацию генов (они их расшифровали) с "существенными отличиями между популяциями".

Почему же столь многие заявляют, что понятия как раса нет, потому что нет "чётких расовых границ". Это Уэйд называет "словесной уловкой": "Когда появляется чёткая граница, они больше не расы, но отдельные виды. Говорить о нечётких границах между расами, это словно говорить об отсутствии квадратных кругов".

Уэйд критикует биологов, экономистов, психологов, которые отмахиваются от возможных "не-культурных" объяснений как расистских, или уповают на географические объяснения, или чураются последних развитий из-за политической подоплёки. Это, говорит он, не имеет ничего общего с научным знанием, это «политическая опасность", с которой учёные сталкиваются,"преследуя истину слишком далеко".

Политическая опасность реальна; многие ученые, высказав убеждение, что различия в групповых IQ частично наследственны, потеряли работу или столкнулись экстремальными угрозами, несмотря на наличие веских доказательств того, что интеллект находится под генетическим контролем.

И все же эти "обвинения в расизме против тех, кто находит, что познавательные способности могут отличаться между группами... формируются левацкой и марксистской политической догмой, а не наукой". Он говорит: "Вывод здравого смысла – что раса вместе предмет биологии и политически значимая идея с иногда пагубными последствиями – также ускользает" от большей части научного сообщества.

Идеи этой книги в самом деле взрывоопасны, но за пределами дотошного объяснения опасности злоупотребления наукой, думать о последствиях дело не учёных, а законодателей и других влиятельных органов; они могут выбирать: либо принять факты и сделать, чтобы они работали возможно наилучшим образом на основе имеющихся знаний; или продолжать игнорировать тиканье неразорвавшейся бомбы Дарвина, наказывая тех, кто поднимает эту тему.

Эта враждебность, с которой сталкиваются носители раздражающих идей, конечно, само по себе объяснима эволюцией. Как Уэйд упоминает выше, мы социальные существа, и мы отрабатывали поведение, чтобы жить, к примеру, так: "Критиковать, а при необходимости наказать тех, кто не следует установленным нормам". Это отчасти поэтому,  как мы обнаружили, как виду нам легче говорить о том, каким мир должен быть, а не каков он есть.

Теги: Чарльз Дарвин, эволюция, генетика, Раса, Наука, Стивен Пинкер