Кориолан-поэма

               
 
                Слеза жены и матери ещё не раз прольётся,
                Гордыне, Славе и Величию цветов никто не принесет,
                Раскатом грома имя твоё в вечность отзовется,
                И кто-нибудь его на своём флаге понесёт!
           Кориолан.               
Минуты вырываю я из суеты оков,
И сразу в “памяти пространство” погружаю,
Хочу я вспомнить воина, из глубины веков,
Кориолан, из праха прошлого тебя я воскрешаю!
               
От юности ты был воспитан как герой,
Тебя ковали много лет, из кремния и стали,
Ты многие народы покорял порой,
Но подвигов твоих число в отчизне не считали!

Ты в битвах честных имя заслужил,
Оно твердело, от побед твоих блестящих,
Но это имя твой народ не оценил,
И почитал его за ржавый меч звенящий.

Ты псами их назвал, плебеями, ворьём
А быть хотел им консулом полезным,
“Я ухожу!”- сказал ты,-“Но вернусь с копьём,
Разрушу всё, коль все мои победы бесполезны!”

Взыграла гордость за поруганную честь,
И гнев огнём палящим до небес развился,
И смыслом жизни стала только месть,
Оружием – враги, и путь его, уже туда стремился.

А Рим, тем временем, на празднествах и в банях возлежал,
И о потере воина никак не сокрушался,
И только верный пёс ему во след бежал,
А в утешенье матери его лишь сын остался.

И вот он в логове врага, под видом старика больного,
Сказал кто он, но не поверили ему,
Открыл лицо он, раны, и от зрелища такого
Все расступились, предложили “стол” ему

Вкусил…, сказал что мести жаждет больше жизни,
Он за предательство народу своему,
И что враги  теперь, отныне, его союзники
И нет пощады в этом мире больше никому!

Враги его ценили за бесстрашие, за смелость,
За безрассудство и за жаркий пыл,
Но были среди них сомненья, рассужденья,
А друг ли он, иль недруг? Кем он раньше был….

Вот дали полк ему отчаянных проверить его в деле,
И он их повернул на Рим, земель попутно много захватил,
И вот уж стрелы Рима вновь торчали в его теле,
Он рушил все, сметал жестоко и огнём палил!



Гонцу во след  летит “горящая комета”,
А у него посыл – Кориолан идёт!
С врагом в союзе будет он, на зареве рассвета,
Уже не устоял никто и вскоре Рим падёт!

И вот уж город весь объят ужасным страхом,
Смятение в сенате, ни друзей тут, ни врагов,
А пелена из дыма, гари, пыли, праха,
Накрыла всё, гонима ветром от сгоревших городов.

Сенат,
Послали за Витурией, просить её
Чтоб сына умолила, оставить месть, одуматься,
Ведь здесь жена его и мать.

А в стане у врага слепая злость копилась,
Что славою своей Кориолан Авфидия затмил,
И Зевса смог достать!

И вот он у ворот, тут двери распахнулись,
Навстречу ему мать, жена и сын, и весь сенат,
Он взглядом на Авфидия и вместе усмехнулись,
Что Рим трусливый разломают и поделят как гранат!

Трон вынесли ему, вот он садится,
Мать на колени перед ним, его жена…
“Сын мой скажи, каким богам молиться,
Чтоб ты народ простил, что сделать я должна?”

“Встань мать моя, воспетая Богами,
И отойди, тебе не причиню я зла,
А этих псов я затопчу ногами
Вот месть моя на острие копья!

Плебейский этот род не заслужил прощенья,
Здесь источал он на меня зловонный яд,
Возмездие в руке моей, а в сердце мщение
Не отступлюсь, вот Боги на меня глядят!”

Взмолилась мать – “Мы ляжем здесь,
Готовь могилы жене и мне, друзьям и сыну твоему,
Просить тебя уж нету больше силы,
Коль ты так горд, то будет посему!



Но на прощанье, сын мой, я молю покорно,
Как бросишь ты на гробы наши горсть земли,
Сравняй с землей могилы наши ровно
И в памяти нас больше не храни!”

Тут гул негодования среди врагов разлился,
“Неужто ты за женскую слезу,
Перед плебеями бы славой поступился?
Кориолану это не к лицу!

Мы вместе шли на Рим с тобой делить добычу,
И слава наша равная твоей,
Иль превзошел ты нас, своим величьем?
Так докажи – ты наш? Возьми копьё – убей!

В растеренность он впал и взгляд куда-то в землю,
Не смог он с матерью жестоко поступить,
“Я с вами други, но я вам не внемлю, я сам уйду
И вас прошу от Рима отступить!”

Авфидий:
“Врагом нам был ты, мы приняли тебя
Как брата, желали мести Риму мы не меньше твоего,
И вот мы здесь, и  нету  нам возврата,
Ни славы, ни трофеев. Что нам от того?”

Кориолан:
“Друзья, не прекословлю вам, во всём вы правы,
Лишь только с вами суждено мне было победить,
Но если сердце есть у вас, кто мог бы ради славы,
Жену свою и мать, и сына погубить?

Все в вашей власти, мудростью решайте,
Иль отступить, иль скоро в Рим войти,
Уйдете – я за вами  знайте,
А если нет, здесь я погибну, но не встану на пути!”

Вот отошли враги и меж собой решили,
Прелюдно его больше не винить,
А месть свою на время отложили,
Кориолану приговор – убить!

Мать обнял он, поднял на руки сына,
Слеза о шрамы билась на его щеке,
Нет в битвах смысла, нет во славе Рима,
И гордость, как тростинку унесёт по мраморной реке….

Простился с матерью и сыном и с друзьями,
С женой неловко разорвал прощальный поцелуй,
Идёт к врагам назад усталыми шагами,
‘Прощаю Рим тебя, чужую славу больше не воруй!”

Вот силуэт его, чрез марево рассвета,
Приблизился к воротам  Кориол,
Вопрос “Скажи пароль?” остался без ответа,
Открыл ворота молча постовой.

Вошёл к ним, сквозь завесу дыма,
В него впились две дюжины усталых  пьяных глаз ,
Здесь пили до утра, по взглядам было видно,
От поражения, отчаянья экстаз!

Авфидий встал, сказал ,чтоб дали ему выпить,
Не поприветствовал и руку не пожал,
Он выпил, сел, и, не успев очнуться,
В его спине, средь незаживших ран, уже торчал кинжал!

Авфидий:
“Ты  верно думал твоя кровь уж не прольётся?
Ты думал славою своею всех затмил?
Кориолана имя в вечность отзовётся?
Предателем ты был и Я тебя убил!”

И он с последних сил ,кряхтя, поднялся,
Сразил ножом двоих и замертво упал.
Но праздник мести дальше продолжался,
Его на части рвали, но он этого уже не знал…