Существует ли вещь которую можно
Регина Соболева
http://www.stihi.ru/2013/06/21/5864
•••••••••••••••••••••••••••••
<...>
Есть ли у меня представление, твердое, ясное,
Как первое произнесенное богом слово,
Представление о самой великой и прекрасной
Безусловности? В чем бы она не состояла...
Или сама эта безусловность условна настолько,
Что может существовать лишь в воображении
сумасшедшего?
<...>
•••••••••••••••••••••••••••••
29.03.2017
•••••••••••••••••••••••••••••
Дорогая Регина... Дорогая Регина... Существует ли такая вещь которую
Можно смело назвать Региной?
Я думаю что такой вещи просто не существует, попадая
Под обаяние твоего Ритма
Мы пытаемся не нарушить ход собственных мыслей
Ну ты понимаешь... Не придумало ещё человечество такой вещи, которую
Можно смело назвать Региной
Если мир расползается по атому каждую секунду вечности
То ему просто необходимо поторопиться, потому что
К сожалению, пусть пока и нет такой вещи, которую
Можно смело назвать Региной
Но мы не вечны
Ну ты понимаешь. Существует ли такой человек? Мы могли бы сказать о себе, но как... Когда ты рядом? Дорогая Регина,
Величие — это фактор, наличествующий в игре в кости. Не более. Впрочем в любой игре. Сегодня ты глотаешь пилюли смерти а завтра просыпаешься на необитаемом острове червяком, которому
Как же хотелось стать великим
Возможно самым великим червяком на свете, о котором
Только и дело, что говорят. Дорогая Регина! Но это не про тебя. Тебе ещё жить и жить. Чтобы человечество смогло наконец-таки попытаться придумать хоть какое-то подобие вещи, которую
Можно было бы
Хотя бы сравнить с Региной, потому что
Это невозможно и оскорбительно уже
Самим фактом существования этой мысли, дорогая Регина
Что значит, прекрасной? Красивой? Обворожительной... Мы пытаемся вспомнить слова, но боимся сбиться с пути, который
Ты так волшебно соорудила. Иногда у тебя получается нас удивлять. Прости! Дорогая Регина! Когда и сам факт твоего существования иногда вызывает у нас чувство неподдельной жестокости... Ну ты понимаешь. На необитаемом острове так мало места, что
Двум червякам, не говоря уже о целых колониях, разве ужиться вместе, интересно
Могут ли червяки использовать самих себя? Ну ты понимаешь. Или воображать что они гигантские носороги-гризли. Ради прекрасного ради великого ради Регины. Ради Регины...
Ну если только ради Регины
Как-то попытаться придумать что-то чтобы
Безвозмездно принести себя в жертву
Ради Регины
И это действительно жестоко. Но как же это прекрасно, дорогая Регина
Принести себя в жертву
Молча
Без пафоса
Без условностей
И даже всуе
Чтобы никто даже и не мог помыслить повторить сделанное: что мы принесли себя в жертву, ради Регины... Чтобы целые поколения, могли воспитываться на не поддельной искренности... Ради Регины
Так стоит ли думать о первом слове, когда целые поколения будут умирать ради Регины. Дорогая Регина...
Ещё одна уродливая попытка извратить то, что не нуждается в извращении. Но как же это понять? Сразу. Для этого и нужен был интеллект. Чтобы извратить. А потом... Попытаться собрать...
Говорят, что он, уже давно сделал своё неблагодарное дело, но с каждым разом
Как и патриархи великого коммунизма, он по-прежнему находится на плакатах эволюции и Горбачёва нет на него
И некому исправить его прямую спину... Дорогая Регина
Как думаешь, если бы это произошло, — если бы нашёлся такой Михаил Сергеевич на него, — кто бы попытался его соблазнить, чтобы эти плакаты величия
Зажглись и пылали огнём неподдельного ужаса его... Дорогая Регина! А как же то,
Что происходит сейчас? Нет! Довольно. Слишком уже много мыслей. Значит и сейчас он работает. И держится. Возможно, даже и не подозревает, что кто-то пытается свергнуть его. Ради Регины.
А Регина? Лишь мышь в этой крошечной плантации червяков, которые
Копошатся в своём наивном сознании, требуя, если,
Лишь одного
Быть поближе к Регине... И разве
Этого не достаточно? Дорогая Регина!
Что есть Бог
Человек
Мышь
Ползающей
Преисподней
Великих
Драконов
Ради всего человечества и ты готова быть рядом
И самой преданной из всех жертв
Дорогая Регина!
Что мы говорили о сумасшествии? Так ты готова принести себя в жертву ради колонии нервнодрыгающихся червяков, так незастенчиво думающих о себе настолько огнедышаще, по сравнению...
Ну ты понимаешь. Так ты готова?
Думаешь!?
Дорогая Регина...
Впрочем, возможно, ты и права,
К чему эти жертвы, — паствы на всех хватит...
И не важно, что каждая овца, рано или поздно должна понять, кто она на самом деле...
По крайней мере так говорят...
Забавно. Я слышал, что Бога не существует. Христианского. Иисуса Христа. Представляешь?
А кто же тогда? Велес... Ну, я же говорил. Если не хочешь быть овцой — иди в лес. Стань шакалом.
Ибо только шакал будет выть, что Бога нет, при этом не забывая вилять задницей
В поисках господина. Который позволяет ему быть настолько глупым, чтобы
Он не понимал насколько он не отличается от овцы
Своим служением доказывая
Своей жизнью, что
Бог есть. А сколько масок у этого Бога...
Господи! Дорогая, Регина...
Пожалуй, на этом всё.
Ну, ты понимаешь... Да?
Ради Регины...
© Copyright: Рихард Мор 2, 2017
Свидетельство о публикации №117032905642
Свидетельство о публикации №117032905642
Рецензии
Слишком много слов, пускай и умных, но всё равно перебор. Стиль есть, вдохновения нет.
Вдохновение, это примерно так:
"Волны, мы волны, Марина. Мы - песня, догнавшая ветер" (Рильке - Марине Цветаевой)
Попытка Критики 08.04.2017 10:01 • Заявить о нарушении
Вдохновение, это примерно так:
"Волны, мы волны, Марина. Мы - песня, догнавшая ветер" (Рильке - Марине Цветаевой)
Попытка Критики 08.04.2017 10:01 • Заявить о нарушении
Стиль — подражание. Вдохновение — было. Хотя.
..* Но, вдохновение вдохновением, а правильно ли ты понял его, — то есть работу над стихом, увы, никто ещё не отменял. И т.д. Только вам, кажется, что для этого нужно стать шаманом. Причём сразу же. Вот так взять и стать.
С другой стороны, почему бы и нет, когда обладая подобным даром, можно садиться наголову многоуважаемому читателю. Вот, например, однако, — Рильке? — нам понравилось:
•••••••••••••••••••••••••••••
Элегия Марине
(Посвящается Марине Цветаевой)
http://bibl.buepl.ru/jirbis2_biep/index.php?option=com_content&view=article&id=31&Itemid=290
О, эти потери Вселенной, Марина! Как падают звезды!
Нам их не спасти, не восполнить, какой бы порыв ни вздымал нас
Ввысь. Всё смерено, всё постоянно в космическом целом.
И наша внезапная гибель
Святого числа не уменьшит. Мы падаем в первоисточник
И, в нем исцелясь, восстаем.
Так что же всё это? Игра невинно-простая, без риска, без имени, без обретений? –
Волны, Марина, мы – море! Глуби, Марина, мы – небо!
Мы – тысячи вёсен, Марина! Мы – жаворонки над полями!
Мы – песня, догнавшая ветер!
О, всё началось с ликованья, но переполняясь восторгом,
Мы тяжесть земли ощутили и с жалобой клонимся вниз.
Ну что же, ведь жалоба – это предтеча невидимой радости новой,
Сокрытой до срока во тьме...
А темные боги глубин тоже хотят восхвалений, Марина.
Боги, как школьники, любят, чтоб мы их хвалили.
Так пой им хвалу! Расточайся в хвалениях вся! До конца!
Всё то, что мы видим – не наше. Мы только касаемся мира, как трогаем свежий цветок.
Я видел на Ниле в Ком Омбо, как жертву приносят цари. –
О, царственный жест отреченья!
Так ангелы метили души, которые должно спасти им –
Лёгким мгновенным касаньем. И только.
И отлетали далёко. Нежный рассеянный жест,
В душах оставивший знак, – вот наше тихое дело.
Если же, не устояв, кто-нибудь хочет схватить вещь и присвоить себе.
Вещь убивает его, мстя за себя.
Ибо смертельна сила, сокрытая в вещи.
О, мы познали её – эту могучую силу,
Переносящую нас в вихре за грань бытия в холод НИЧТО.
Ты ведь знаешь, как это влекло нас сквозь ледяное пространство преджизни
К новым рождениям...
Нас? –
Эти глаза без лица, без числа... Зрящее, вечно поющее сердце целого рода –
В даль! Точно птиц перелётных к неведомой цели – к новому образу!
Преображенье парящее наше.
Но любовь вечно нова и свежа и не должна ничего знать о темнеющих безднах.
Любящие – вне смерти.
Только могилы ветшают, там, под плакучею ивой, отягощенные знаньем,
Припоминая ушедших. Сами ж ушедшие живы, как молодые побеги старого дерева.
Ветер весенний, сгибая, свивает их в дивный венок, никого не сломав.
Там, в мировой сердцевине, там, где ты любишь,
Нет преходящих мгновений.
(Как я тебя понимаю, женственный легкий цветок на бессмертном кусте!
Как растворяюсь я в воздухе этом вечернем, который
Скоро коснется тебя!)
Боги сперва нас обманно влекут к полу другому, как две половины в единство.
Но каждый восполниться должен сам, дорастая, как месяц ущербный до полнолунья.
И к полноте бытия приведет лишь одиноко прочерченный путь
Через бессонный простор.
8 июня 1926
•••••••••••••••••••••••••••••
Волны, Марина, мы – море! Глуби, Марина, мы – небо!
Мы – тысячи вёсен, Марина! Мы – жаворонки над полями!
Мы – песнИ, догнавшИЕ ветер! —
— почему не так? Впрочем, лирика всё это... а вот
к какому виду стиха отнести этот — каким Размером написан стих?
Пээс:
* — Хотя, может быть вы и правы. В некотором роде, вопрос вдохновения, если немного порассуждать сродни набивке руки. Воспоминания. Утраченного Ритма. Правда откуда вам знать, что такое вдохновение — неужели только оперированием к классике? Ах, ну да, вы же уже ответили. Впрочем, иногда, мы тоже пользуемся их услугами.
Рихард Мор 2 08.04.2017 12:52 Заявить о нарушении
..* Но, вдохновение вдохновением, а правильно ли ты понял его, — то есть работу над стихом, увы, никто ещё не отменял. И т.д. Только вам, кажется, что для этого нужно стать шаманом. Причём сразу же. Вот так взять и стать.
С другой стороны, почему бы и нет, когда обладая подобным даром, можно садиться наголову многоуважаемому читателю. Вот, например, однако, — Рильке? — нам понравилось:
•••••••••••••••••••••••••••••
Элегия Марине
(Посвящается Марине Цветаевой)
http://bibl.buepl.ru/jirbis2_biep/index.php?option=com_content&view=article&id=31&Itemid=290
О, эти потери Вселенной, Марина! Как падают звезды!
Нам их не спасти, не восполнить, какой бы порыв ни вздымал нас
Ввысь. Всё смерено, всё постоянно в космическом целом.
И наша внезапная гибель
Святого числа не уменьшит. Мы падаем в первоисточник
И, в нем исцелясь, восстаем.
Так что же всё это? Игра невинно-простая, без риска, без имени, без обретений? –
Волны, Марина, мы – море! Глуби, Марина, мы – небо!
Мы – тысячи вёсен, Марина! Мы – жаворонки над полями!
Мы – песня, догнавшая ветер!
О, всё началось с ликованья, но переполняясь восторгом,
Мы тяжесть земли ощутили и с жалобой клонимся вниз.
Ну что же, ведь жалоба – это предтеча невидимой радости новой,
Сокрытой до срока во тьме...
А темные боги глубин тоже хотят восхвалений, Марина.
Боги, как школьники, любят, чтоб мы их хвалили.
Так пой им хвалу! Расточайся в хвалениях вся! До конца!
Всё то, что мы видим – не наше. Мы только касаемся мира, как трогаем свежий цветок.
Я видел на Ниле в Ком Омбо, как жертву приносят цари. –
О, царственный жест отреченья!
Так ангелы метили души, которые должно спасти им –
Лёгким мгновенным касаньем. И только.
И отлетали далёко. Нежный рассеянный жест,
В душах оставивший знак, – вот наше тихое дело.
Если же, не устояв, кто-нибудь хочет схватить вещь и присвоить себе.
Вещь убивает его, мстя за себя.
Ибо смертельна сила, сокрытая в вещи.
О, мы познали её – эту могучую силу,
Переносящую нас в вихре за грань бытия в холод НИЧТО.
Ты ведь знаешь, как это влекло нас сквозь ледяное пространство преджизни
К новым рождениям...
Нас? –
Эти глаза без лица, без числа... Зрящее, вечно поющее сердце целого рода –
В даль! Точно птиц перелётных к неведомой цели – к новому образу!
Преображенье парящее наше.
Но любовь вечно нова и свежа и не должна ничего знать о темнеющих безднах.
Любящие – вне смерти.
Только могилы ветшают, там, под плакучею ивой, отягощенные знаньем,
Припоминая ушедших. Сами ж ушедшие живы, как молодые побеги старого дерева.
Ветер весенний, сгибая, свивает их в дивный венок, никого не сломав.
Там, в мировой сердцевине, там, где ты любишь,
Нет преходящих мгновений.
(Как я тебя понимаю, женственный легкий цветок на бессмертном кусте!
Как растворяюсь я в воздухе этом вечернем, который
Скоро коснется тебя!)
Боги сперва нас обманно влекут к полу другому, как две половины в единство.
Но каждый восполниться должен сам, дорастая, как месяц ущербный до полнолунья.
И к полноте бытия приведет лишь одиноко прочерченный путь
Через бессонный простор.
8 июня 1926
•••••••••••••••••••••••••••••
Волны, Марина, мы – море! Глуби, Марина, мы – небо!
Мы – тысячи вёсен, Марина! Мы – жаворонки над полями!
Мы – песнИ, догнавшИЕ ветер! —
— почему не так? Впрочем, лирика всё это... а вот
к какому виду стиха отнести этот — каким Размером написан стих?
Пээс:
* — Хотя, может быть вы и правы. В некотором роде, вопрос вдохновения, если немного порассуждать сродни набивке руки. Воспоминания. Утраченного Ритма. Правда откуда вам знать, что такое вдохновение — неужели только оперированием к классике? Ах, ну да, вы же уже ответили. Впрочем, иногда, мы тоже пользуемся их услугами.
Рихард Мор 2 08.04.2017 12:52 Заявить о нарушении
Опять много слов. Что Вы хотите понимать? Вдохновение? То, что можно понимать, это не стихи и не вдохновение. Стихи воспринимают. Шестым чувством. А если его нет - проходят мимо.
По поводу Рильке.
Wellen, Marina, wir Meer! Tiefen, Marina, wir Himmel.
Erde, Marina, wir Erde, wir tausendmal Fruhling, wie Lerchen,
die ein ausbrechendes Lied in die Unsichtbarkeit wirft.
Адекватно не перевести. (Мне во всяком случае) Могу только пересказать своими словами вместе с подтекстом. Этот жаворонок, он поёт свою песню даже тогда, когда за ним гонится сокол, чтобы убить. Он поёт свою песню до последнего мига. Мы - такая песня. Догнавшая ветер, который веет где хочет, который есть дух. То, на что философу может потребоваться целый том, поэт способен уложить в одну строчку. И не перевести эту строчку никак. Только пересказать своими словами.В подстрочнике трёх четвертей этого нет.
Попытка Критики 08.04.2017 14:49 Заявить о нарушении
По поводу Рильке.
Wellen, Marina, wir Meer! Tiefen, Marina, wir Himmel.
Erde, Marina, wir Erde, wir tausendmal Fruhling, wie Lerchen,
die ein ausbrechendes Lied in die Unsichtbarkeit wirft.
Адекватно не перевести. (Мне во всяком случае) Могу только пересказать своими словами вместе с подтекстом. Этот жаворонок, он поёт свою песню даже тогда, когда за ним гонится сокол, чтобы убить. Он поёт свою песню до последнего мига. Мы - такая песня. Догнавшая ветер, который веет где хочет, который есть дух. То, на что философу может потребоваться целый том, поэт способен уложить в одну строчку. И не перевести эту строчку никак. Только пересказать своими словами.В подстрочнике трёх четвертей этого нет.
Попытка Критики 08.04.2017 14:49 Заявить о нарушении