Рассказ совестливого

Баллада

Давно уж минули те юные дни,
Далёкие словно преданье,
Но память-страж совести–верно хранит
Одно лишь воспоминанье.

О, лучше забыть бы его навсегда...
Ведь были же дни золотые
В шальные исполнены жизни года...
Но нет их! Забылись другие.

То было холодною ночью зимой.
Весёлый я шёл со свиданья.
И вот, подходя уже близко домой
Услышал глухие стенанья.

Нагнулся и вижу–малютка щенок
Худой, весь промёрзший, шатаясь,
Ко мне подошёл и уселся у ног,
Протяжно скуля и ласкаясь.

Он был безобразен. Брезгливость моя
Над жалостью верх одержала.
Неловко шагнув, обошёл его я
И чёрная мгла всё объяла.

Но крик! О, какой вдруг пронзительный крик,
Отчаянья, жалости полный
Вдруг сердце влюблённое резко настиг,
Но я удалялся безмолвный.

Чем дальше я шёл, тем я чувствовал вдруг,
Что радость моя пропадает.
В ушах всё звучал этот трепетный звук
И душу мою угнетает.

Когда лёг в постель, то совсем уж забыл
Всю прелесть былого свиданья.
В глазах, как живой, тот щенок жалкий был.
В ушах крик тоски и страданья.

А ветер холодный свистел за окном,
Ночь жгучим морозом дышала.
Напрасно старался забыться я сном,
Виденье меня угнетало.

Я видел, как стынет щенок на снегу,
Скуля и стеная напрасно.
А ветер белесую поднял пургу
И снегом заносит бесстрастно.

И я спать не смог! Я вскочил как шальной,
Оделся едва и пустился...
В лицо резанул ветер жгуче–стальной,
Снег с бешеным воем клубился.

Не помню, не знаю я, сколько искал
Во тьме этой ночи жестокой,
И голос срывая, напрасно кричал,
Напрасно месил снег глубокий.

В неистовом визге свирепа и зла
То чёрной, то белой казалася мгла.

Совсем обессилев, промёрзший насквозь,
В постель, чуть добравшись, свалился.
Приятно по телу тепло разлилось
И бредовым сном позабылся.

На утро проснулся. Пурга улеглась,
В сиянии солнца окрестность
Светла, безмятежна, снег–словно алмаз.
Коварна, обманчива внешность.

Одевшись, я бодро пошёл за порог.
Едва не упав, спотыкнулся.
Пред дверью виднелся замёрзший щенок,
Он мордочкой в лапы уткнулся...

О сколько с тех пор пронеслось быстрых дней,
Как всякого много случилось.
Но в памяти стёрлось другое-быстрей,
А это мой друг, не забылось.