Caffa

                «О генуэзцы, вы, в чьём сердце минул
                Последний стыд и всё осквернено,
                Зачем ваш род ещё с земли не сгинул?...»
                Данте «Божественная комедия».



Башни как зубы во рту великана щербатом
(он на закате холодное небо грызёт).
Через проломы чумазые чьи-то ребята
водят туристов, стреляют копейки за вход.

Внутренний двор в запустении – грязен, покинут
напрочь людьми, но рассматривать сор не хочу.
Встану под звонницей Криско и руки раскину,
внятно, как в уши, в прогалины стен прошепчу:

«Консул Спинола, патриции Джустиниани,
Фьески, Гримальди – банкиры, корсары, купцы – 
здесь ли вы, тени хозяев? Привет, латиняне,
вам от словесника русского.
                Вы молодцы,
ни на войне, ни в наживе не знавшие меры.
Даже пират издавал то ли рык, то ли стон,
если в лазури на режущей море галере
гневно пластался и горбился белый грифон.

Шли караваны. И кто за полмира от дома
в тёмных садах из фонтана воды не лакал?
И не татары, а латники ваши у Дона
взяли червлёное знамя Большого Полка.

Ломятся склады от рыбы, пушнины и шёлка,
топчутся пленники, выведенные на торг.
Этот черкес не смирился и зыркает волком,
тот славянин от жары и от жажды умолк.

А у Палаццо Коммуны – гулянье и скачки,
шутки и сочная брань на пяти языках.
Куртки – за платьем парчовым. Торговки судачат:
«Уго не пара Элизе, а Козимо – ах!»

Как вы кутили в своей черноморской столице,
кости бросали, доверившись бесу игры,
делали ставки и пили настойку с корицей,
чуть подустав от вина и солёной икры!

Тихих проклятий слепая неспешная сила,
юной рабыни загубленная красота –
разницы нет, что из этого вас сокрушило:
башня Климента [1] красивее башни Христа».

Южная степь на развалины дышит полынью,
белая мазанка жмётся к стене изнутри.
Старые камни угрюмо молчат. Но поныне
снятся им хищные краски романской зари.




[1] Климент VI – Папа Римский с 1342 по 1352 гг.