Я понял
В объятьях смерти, названной судьбою
Всех вечеров, здесь проведённых в бое,
Что получил простое имя: жизнь.
Я зажигал когда-то души словом.
Не думал, что всё повторится снова.
Любовь из дома выгнала отцова,
Но думал я: и это - лишь корысть.
Но если бед не избежать на свете,
Прошу, Господь, здоровья им и детям.
Прости поэту эти междометья.
Он в тишине забудет и о них.
Позволь ему остаться ввек счастливым,
И вразуми его быть терпеливым,
Чтобы всю жизнь быть непоколебимым
Александрийским маяком одних.
Ему любовь ты подарил в награду.
Ты не отнимешь у него отраду
Писать в стихах одну лишь только правду,
Которой он теперь неволен жить.
Кто тот поэт, влюбленный в ту, что лечит?
Наверно, я, хотя и выпал не'чет.
Хотя, к чему тут пламенные лечи?
Я о тебе тут не смогу забыть.
Свидетельство о публикации №117032812987