Что-то постоянное

Уже давно волею судьбы живя за пределами России, он периодически заходил в этот магазин, один из «русских» продуктовых магазинов в Городе. Помимо стихов, которые Максим писал уже несколько лет, русских книг и телеканалов, наверное, это была одна из ниточек, которая продолжала связывать его с Россией, его Родиной, где он родился и вырос, и по которой (хотя он любил всем сердцем Святой Город, в котором прожил уже долгие годы) продолжала тосковать его душа.

Вот и в этот выходной он, как обычно, зашёл в этот «русский» магазин, и первым делом отправился к колбасному отделу, где работали две молодые девушки, симпатичная блондинка – из старожилов, и новенькая – улыбчивая брюнетка с короткой стрижкой. К ней он и обратился, попросив взвесить несколько ломтей ветчины с чесноком. Обычно он просил нарезать ломти потолще, но продавщица, видимо, по рассеянности, нарезала ветчину совсем тонкими ломтями. Но он, не сказав ей ничего по этому поводу, просто попросил добавить ещё пару ломтиков. «Нарежьте мне потом ещё солями, гамм 100», - попросил он её. «А вы постоянны в своих пристрастиях», - сказала ему, видимо успевшая изучить его привычки, брюнетка, с лукавой улыбкой отпуская ему товар. «Ну, должно же быть что-то постоянное в этом изменчивом мире», -  ответил ей Максим, грустно улыбаясь одними глазами. «Да, Вы правы», - сказала ему продавщица уже серьёзно, посмотрев на него с некоторым уважением. И тут же, снова улыбнувшись, добавила: «Вы могли бы уже просто молча подойти к прилавку и...»  «Да, подойти, и просто пристально посмотреть в глаза...», - в тон её шутливому тону подхватил Максим, - «приятно иметь дело с понятливыми людьми...особенно когда тебя кто-нибудь и где-нибудь понимает без слов...» Обе девушки задумчиво улыбались ему в ответ.
Поблагодарив их, и взяв ещё банку шпрот, он подошёл к другому прилавку, где стояли две средних лет продавщицы, на вид несколько моложе его возраста. К одной из них он и обратился. «Сделайте мне, пожалуйста, грамм 400 квашеной капусты», - сказал он машинально, занятый своими мыслями. Но продавщица, улыбчивая миловидная женщина, похоже, ему в этот раз попалась непростая. «СДЕЛАТЬ я Вам её не могу, могу взвесить», - сказала она с вызовом, посмотрев на него с кокетливым прищуром. «Ну какая разница», - ответил он миролюбиво спокойным голосом. «Разница ?» – ответила она, – «да просто за день меня уже достало, как люди коверкают русский язык». «Но это же обычный сленг», - несколько оторопев, сказал Максим, задетый за живое, но всё ещё не желая ссориться. И с кем ? С продавщицей, которая взялась учить его русскому языку, который, как он считал, ещё со школы знал более, чем неплохо, и которым постоянно пользовался при написании стихов. «Нет, это не сленг», - ответила блюстительница языка, направляясь к небольшой пластиковой бадье с квашеной капустой. «Сделать я Вам её не могу, для этого её надо вырастить, убрать с поля, нарезать и заквасить». «Знаете», - произнёс Максим проникновенным голосом, пристально глядя ей в глаза и улыбаясь одними уголками губ, - «думаю, мы не будем вступать здесь с Вами в филологические споры. Вообще-то, кроме квашеной капусты мне от Вас ничего не надо. Вы, конечно, очень симпатичны и начитаны, но у меня уже есть дама сердца». Вторая продавщица засмеялась, глядя на него с нескрываемой симпатией. «Кстати», - сказал он, - «Вы мне напомнили один анекдот 90-х годов. Мужик ближе к вечеру подошёл купить что-нибудь к ужину в продуктовой палатке. И видит, как обычно, разные разности на витрине, а над аппетитным на вид мясным деликатесом висит этикетка, а на ней написано:
«Суслятина ГК»
Ну, думает мужик, разное я мясо пробовал, и говядину, и баранину, и свинину, и крольчатину, и даже оленину, а вот суслятины горячего копчения – не приходилось. Наклоняется он к окошку и говорит: «СДЕЛАЙТЕ мне, пожалуйста, суслятины горячего копчения, грамм 300, на пробу».
И тут из окошка высовывается дородное лицо разгневанной продавщицы, и она грозно отвечает: «Суслятина, и не горячего копчения, а Галина Константиновна – это я».
Продавщицы от души расхохотались, а та, что взвешивала товар, протягивая ему пластиковою банку с капустой, с жеманным придыханием, но по-прежнему упрямо произнесла: «И всё-таки, Вы неправильно употребили глагол».
«Употреблял и буду употреблять. И не только глаголы», - ответил он, уже не сдерживая улыбку. «И кстати, хорошо, что Вы мне напомнили, надо захватить ещё бутылку «Русского стандарта», - добавил он, и отправился к кассе.
Продавщицы хохотали в голос.

01.03.2014 – 24.03.2017