Сигаретами согретым

Людям нравится жить горько-сладко,
Ломая стержни не ими введенного порядка.
Им кажется, что для развлеченья запрет
Установлен на инородность в устах сигарет.
Они смотрят за кольцевую на ТЭЦ
И так понимают, что за пределом отец
Кольца обручального, и тянут воронкой губ
То, что ТЭЦ с трудом выбрасывает из труб.
Они воображают, что микрорайонами уст
Обладают в это время, пусть их котел и пуст.
В обладаньи, в пропитанном насквозь желаньи
Вокруг нет удивительного ничего: на вниманье
Так искусно выставляется рекламы
Продукт, так что заменила и божьи храмы
Безделка забавная и обертка блестящая.
Душевная распродажа - давно богиня настоящая.
Но все же волнует порой: я ли не стала рабой?
Душу желанную не подвожу ль на убой?
И в странной, смутной родниковой тревоге
К равновесной выходишь детства дороге.
Там все определял родительский круг,
И было четко отчерчено, кто враг и кто друг:
Все надвое делится, и друг - третий,
А без детской святости путают сети.
Не воображай зараженно ни закат, ни рассвет
Через вонь благовонную игрушечных сигарет.
Детство прошло. Но посаженные болью нервы
Лечатся воспоминаньем вольным: любовью первой.
Она сущность не пораженья, не победы -
Она чувство полета в стае, когда велосипеды
Стали впервые узнаны как птичья имитация,
Когда выше устремил то, что вскружил в танце я.