Когитари

                «…У каждого мгновенья свой резон,
                Свои колокола, своя отметина.
                Мгновенья раздают: кому — позор,
                Кому — бесславие, а кому — бессмертие…»
                Р. Рождественский «Мгновения»

Сиреневый вечер потихоньку спускался с неба. Вишни, покрытые розовыми облаками цветов, сладко засыпали. Я зачарованно смотрел на волшебный отсвет фиолетово-розовых облаков и вишневых деревьев, отвечающим им своим цветом. Затихали и звуки окружающего мира. Мир укутывался вуалью снов. Услышав позади себя шорох и негромкое приветствие: - Добрый вечер, мой друг! - я обернулся, и с радостью, но так же тихо, чтобы не нарушить тишину красивого вечера, поздоровался со сверчком, сказав ему, что очень рад его видеть. Он присел рядом со мной, и мы вместе с ним смотрели на постепенно затухающие перед ночью, яркие краски неба. Когда небо сменило свой вечерний наряд на ночной, сверчок, потерев лоб, будто задумавшись, сказал:

- Вечер сегодня такой тихий, спокойный, но мне вспомнилась история, которая началась с ненастья. Вот послушай, - и начал свой рассказ:
Трудно теперь даже вспомнить, давно это было или недавно. Но в тот день за окном буйствовала непогода. Дождь со снегом вперемешку метались из стороны в сторону и навстречу друг другу, борясь один с другим. Ветер ледяной и пронизывающий всё насквозь был им подмогой.

В эту ночь путник, пытающийся найти ночлег в этом селении, стучащий во все окна домов, так и не нашел себе приюта.

Исхлестанный весь колким снегом и ледяным дождем, он промок насквозь и продрог так, что трясло его будто в бешеной пляске. Пытаясь хоть как-то согреться, он, поняв, что и здесь его не пустят на ночлег, увидел недалеко от дороги скирду сена. И понял, что сегодня останется жив. Стога сена не раз спасали его от холода, морозов и дождей.

Забравшись внутрь стога, и сделав внутри логово-нору в самой середине стога, он снял с себя одежду, чтобы хоть как-то просушить её, да и самому без мокрой одежды легче согреться. Растер тело сухим сеном, нашел на дне сумы горбушку хлеба и начал есть. Потекла по жилам его теплота. Начал он потихоньку согреваться. И думы его вернулись к началу его нынешнего пути.

***
Вспомнил он дом родной, мать с отцом. Как собирался он в путь-дорогу. Пусть их дом не был богат, но всегда в воспоминаниях его окутывался дымкой тепла, любви и достатка.

Когда-то мать рассказывала ему о добрых людях, которые населяли земли их края в давние времена. Об их приветливости, об их веселых нравах.

Но с тех пор, как он вырос, всё, что окружало его в настоящем, было серым, туманным и мрачным. Люди стали недобро смотреть друг на друга, боялись сказать лишнее доброе слово, чтобы кто-то не донес о совершенном добре главному правителю. Земля перестала давать свои дары в необходимом количестве. Печаль и грусть стали править на этой земле.

Кто-то радовался такому положению дел. Ведь оно вело к наградам от главного правителя. Ведь чем суровей, жадней и завистливее был гражданин в этом крае, тем больших наград он удостаивался, тем больше почестей он получал.

Кто-то печалился, потому что еще многие помнили те времена, которые приносили радость и славу всем от помощи друг другу, от игр ребятни, от хороводов. Но эти жители уже состарились. И вряд ли смогли бы изменить жизнь в лучшую сторону.
И задумался тогда Когитари, так звали нашего путника, а что если он смог бы вернуть в эти края счастье и радость. Ведь если сиднем сидеть, да только мечтать, а не делать, то и не изменится ничего.

Обратился он к матери своей с просьбой отпустить его в путь на поиски лучшей доли для их края и для людей. Всплеснула руками мать:

- Да куда ж ты отправишься? Ведь неведом путь этот никому. Если бы знали его люди добрые, да неужто ты думаешь, не отправился бы кто-нибудь на поиски добра и счастья? А отец что скажет на твои слова? Будет ли его благословление тебе?
Долго уговаривал Когитари мать и вернувшегося с посева отца, увещевая их, что только тому откроется дорога эта, кто встанет на неё. Ведь никто и не ходил по этой дороге только потому, что не знал, куда идти и не знал, какая именно дорога может туда привести.

Долги ли, коротки ли были сборы Когитари в дорогу, но в один из печальных дней того края он отправился в путь. Обнимая сына перед расставанием, вспомнила мать про матушку Софию, которая, как говорили, сможет подсказать, как вернуть в их края счастье и мир, радость и веселье. Но вот где искать её, эту матушку Софию, и жива ли она, или это только предание о ней живо, никому не ведомо.
Обнял Когитари отца, расцеловал мать, повесил походную суму на плечо и отправился в путь.

 Мать с отцом, выйдя за околицу, долго стояли и смотрели вслед уходящему сыну, пока он не скрылся из виду.

Лес кормил путника ягодами и грибами, корешками и кореньями, лесные реки поили его чистейшей водой, давая ему сил.

Дни складывались в недели, недели в месяцы. Куда бы в своих поисках ни приходил путник, никто не мог подсказать ему дорогу к матушке Софии. Да и неласковы, и неразговорчивы были люди, как и у него в краях родных. Везде, куда бы он ни пришел, старались отвернуться от него, как от чумного, потому что чувствовали в нем чужака.

В последней деревеньке, куда он зашел, одна единственная избушка раскрыла перед ним двери, хоть и стучался он во все дома. За ними стояла маленькая старушка с белоснежными волосами. Она-то и напоила его чаем горячим, дала поесть обжигающей похлебки из печи. Ох, как рад был такому приему Когитари. Рассказал он старушке, куда путь держит. Всплакнула она. Говорит ему:

- Уж и не думала, что в наших краях сможет появиться храбрец из храбрецов, которому горы по плечу будут, ведь знаешь ты, что добывать добро и счастье очень трудно, не испугаешься ли ты опасностей, которые тебя будут подстерегать? Ведь и добывать это добро ты идешь не для себя, а для всех людей, значит и трудностей будет много. Не повернешь ли ты назад в испуге? Сможешь ли ты побороть свой страх неизвестного?

Улыбнулся путник старушке широкой светлой улыбкой. И сказать ничего не успел, как она поняла по его сияющему лицу, что он выдержит все испытания.
Накормив его, дала ему в путь дорогу горбушку хлеба, и, обняв его напоследок, пожелала ему доброй дороги.

***

Немного согревшись, в сене, он облачился в свою полусухую одежду. И потихоньку мысли его, крутясь в поиске пути-дороги, стали бледнеть и он уснул.

Проснулся он от криков, доносящихся снаружи. И тут же услышал, как кто-то быстро ползет в центр стога, разгребая сено во все стороны. И тут же в него уперлось мокрое от налипшего снега тело ребенка. Ребенок, испугавшись находящего внутри человека, с поспешностью отскочил от него в испуге. Но услышав ласковое: «Не бойся меня», замер на мгновение, а потом с такой же поспешностью прильнул к Когитари. Скороговоркой ребенок высказал, что он сирота и его похитили из родного селения, и что ему удалось убежать от разбойников, когда они делили награбленное. Но тут снаружи снова раздали крики злодеев. И сено вновь ожесточенно зашелестело.
Когитари закинул ребенка себе на спину, велев ему держаться как можно крепче, стал быстро раскапывать сено к выходу с другой стороны стога.

Выскочив из него, он наступил на вилы, которые лежали рядом. Схватив их в руку и обернувшись, он увидел двух разбойников, которые вылезли из стога один за другим вслед за Когитари.

Разбойники, ожидая увидеть только ребенка, были разочарованы таким поворотом дела. К борьбе они совершенно не были готовы. Тем более, что глаза Когитари метали гром и молнии в противников, а вилы, которые он держал наперевес, совсем убавили в них прыть. Хоть они и были вооружены длинными кривыми ножами и пытались обойти Когитари кругом и напасть со спины, но Когитари закружился на месте, как волчок. А вилы кружились вместе с ним, не давая подойти разбойникам и не подпуская их близко.

Понимали, что бой этот они, скорее всего, проиграют, несмотря на то, что взрослый противник всего один. Уж очень страшны были глаза у Когитари, которые освещали всё вокруг силой отваги. А ещё они вспомнили про своё добро, которое они бросили в телеге у дороги, и которое, как они боялись, может кому-то приглянуться. И злодеи, махнув рукой на ребёнка и Когитари, направились к дороге.

Не выпуская из руки орудия защиты, Когитари с ношей на спине, теряясь в косых полосах бьющего в лицо снега и дождя, бегом двинулся по полю к ближайшему лесу.
Не обнаружив погони и чувствуя крепко держащие его за шею руки ребенка, он, устав, перешел на шаг. Через несколько минут они зашли в темный и мокрый лес.
Ещё раз обернулся Когитари в сторону стога, но ни поля, ни деревни, ни стога, на разбойников не увидел. Тьма скрыла всё.

Долог ли, короток ли был путь путников по лесу - неведомо, но изнемог Когитари. Остановился он у огромной ели, ствол которой вряд ли смогли бы обхватить даже три рослых человека, лапы ели свисали почти до самой земли. Присел он и потрогал хвою под ветвями, убедился, что она сухая и залез под дерево.

Расцепил он онемевшие от холода ручки ребенка. Дыша на ладошки ребенка, пытаясь их согреть, Когитари приговаривал: - ничего, малыш, всё будет хорошо, ты главное не бойся.

Отогрелась Ани немного, так звали спасенную девочку, и прижалась к своему спасителю.

- Будь братом моим! - попросила Ани Когитари.
- Считай, что так оно и есть, я твой брат старший, а ты моя любимая младшая сестра, - молвил юноша, поцеловав Ани в лоб.

Сделав в хвое углубление, зарылся туда Когитари с ребенком, так вдвоем, согревая друг друга в объятиях, они и уснули.

И спали бы они долго, ведь ночью выпал снег, и мороз грянул.
Но проходила по этому лесу в поисках смолы с тысячелетнего дерева странница. Собирать её можно было только один раз в год, когда выпадет первый снег. Там-то она и наткнулась на спящих путников под тысячелетней елью.

Звонким свистом подозвала она к себе двух волков, и, накинув им на спину свой теплый плащ, легко перенесла почти окоченевшие тела заснувших на волков. Велела им идти рядом, чтобы ноша не свалилась с их спин. Сама же в мгновение ока собрала драгоценную смолу, за которой пришла к стовековой ели.

***

Когда Когитари открыл глаза, взору его предстала чистая и большая комната, в которой приятно пахло смолистыми дровами и натопленной печью.
Обнаружил себя лежащим на большой перине на полу, на нём лежало меховое одеяло, чуть пошевелившись, он локтем почувствовал с собой рядом лежащую Ани. У печи возилась с горшками и ухватом женщина.

Услышав, за спиной шорох, она обернулась. Увидела широко раскрытые глаза юноши, улыбнулась женщина приветливо, сказав при этом:

- Доброе утро, милые путники, найденные мною на вашем, наверняка, трудном пути, но который стал для вас обоих счастливым путём. Напоила я вас ночью травами, собранными с горных склонов, сил у вас теперь прибавится,- добавила она.
Тут и Ани проснулась, поняв, что в этом месте ничто ей не угрожает, вскочила с постели.

Когитари тоже поднялся. И поклонился женщине в пол.
- Милая женщина! – сказал он. - Простите, что не знаю вашего имени, вы спасли нас обоих от верной смерти, как вам это удалось, мне неведомо. И я буду всегда у вас в долгу за это. Но это приятный долг. Что хотите для вас сделаю.

- Ну что же, и тебе спасибо, юноша, за благодарные и добрые слова, а теперь давайте знакомиться, - сказала женщина.

Когитари назвал своё имя и, указав на ребенка, сказал, что это его вновь приобретённая младшая сестра Ани.

- А меня зовут матушка София,- с милой улыбкой сказала женщина.

Что тут случилось с Когитари, надо обязательно сказать! Он рассмеялся так звонко и радостно, что ответила ему вся посуда, находящаяся в комнате, он запрыгал, как молодой жеребенок, захлопал в ладоши, и закружился по комнате!

- Да! Я верил! Да! Я знал! Что обязательно вы есть на свете, что это не выдумки и не мифы! Сама судьба привела нас к вам! – кричал в радостном волнении Когитари.
И, подскочив к женщине, упал перед нею на колени, и стал целовать её руки!

Когда волнение, хоть и радостное, улеглось, матушка София накормила путников ещё дымящейся свежесваренной кашей с ароматным и душистым испеченным хлебом, и напоила отваром, восстанавливающим силы.

И полились рассказы Когитари и Ани. Рассказали матушке Софии они свой путь. И добавил Когитари к рассказу, что пришел он к ней за советом и может быть помощью. С надрывом в голосе говорил он о боли своей страны, о темных временах, в которые ввергнуты его края.

Выслушала их матушка София и, сказав, что им необходимо многому научиться, для того, чтобы помочь жителям этих мест.

И потекло время неспешно. Недели сменяли месяцы, а месяцы потихоньку перетекали в года. Матушка научила Когитари и Ани читать, и писать (на всех знакомых ей языках), считать, вычислять, наблюдать за ростом трав и деревьев, научила видеть, как все живое наполняется весной жизненными соками земли, научила собирать смолу и лесной мёд, научила наблюдениям за небесными телами и учила видеть невидимое. Много знаний она передала им. Ученики ей попались усидчивые, вдумчивые, понятливые. Они пытались запомнить все-все, о чем говорила им матушка.

И вот пришло время расставания. Прощаясь со своими учениками, матушка сказала:
- Знания неиспользуемые, это мертвый камень, который просто лежит у дороги в пыли. И вы, дети мои, отправляясь в путь свой новый жизненный, должны навсегда запечатать в своих жарких, ярко-горящих сердцах истину, которая поможет не только вам, она поможет изменить жизнь в ваших суровых краях к лучшему. Запомните мои слова: никогда не бойтесь бед и препятствий, они лишь сделают вас крепче и сильнее. Будьте честны со всеми. Будьте добры со всеми, даже если вы от этой доброты можете остаться в проигрыше, но это кажущийся проигрыш для вас выйдет призом самым драгоценным. Даже если вы чего-то не видите, не отрицайте этого, просто глаза человеческие все устроены по-разному. Верьте и доверяйте людям. Умейте отличать подвиг от подлости. Не ленитесь, всегда и всему учитесь, и учите сами, помогайте слабым и малым.

Делитесь знаниями и умениями. Чем больше истины узнают люди в ваших краях, тем красивее и ярче будут сиять звезды над вами и жителями ваших мест, тем ярче будет сиять солнце над головами, тем красивее станут ваши земли, тем легче будет жить.
Бойтесь равнодушия к людям и зверям, бойтесь потерять радость и любовь из ваших чистых и ясных сердец!

И помните, что добро есть свет, зло есть тьма! И ещё скажу или напомню уже известное вам, что знание — это свет, а значит и добро! Учитесь творить добро! Светлого вам пути!

Таково было напутствие матушки Софии.

И отправились наши странники в свой светлый путь в темные края на борьбу со злом и темнотой!