Правда жизни страшится напраслины слова

звукозапись http://vgommerstadt.narod.ru/tvorchestvo/_1_.mp3



                «Молчание — тайна будущего века,
                словеса суть орудия века сего.»
                Серафим Саровский

Правда жизни страшится напрáслины слóва:
Ей молчания омут желанный приют,
В зеркалáх перворóдности неба — основа,
Вне которой отверженность предузнают.

Средостéния рéчи — забвения тéни
Обживают, безумия образы льнут,
Облекаясь в дремóту пустых наваждений,
Лживых облачных снов и ветрóв обоюд.

Тишины омутá, благотишье беззвучий,
С каждой паузой — мýзыкой — мудрость растёт,
Обнимая молчания плотью певучей
Уплывающих, тающих слов хоровод.






P.S.

Исходное:

Правда жизни страшится
напраслины слова,
ей молчания омут желанный
приют —
в зеркалах первородного неба
покрова
благодати его тихий свет
признают.

Стихотворение в окончательной редакции возникло в результате справедливых
критических замечаний Татьяны Филипповны Баум, о чём она настоятельно
просила упомянуть, что я и делаю. При её наиактивнейшем участии возник
промежуточный вариант:

Правда жизни страшится
напраслины слова.
Грозной битве молчанья
доспехи куют.
В зеркалах первородного
неба покрова
Лик забытый…
дыхания слов бесприют.

Но, смущала мысль: от Тани Баум может ли быть что доброе? Опыт жизни утверждал:
не может! Пришлось ещё раз перенаписать, почти заново… хотелось доказать себе
справедливость выстраданных житейских оргвыводов.



Кармические связи

 
Шёл муравей.
                (Но — это между нами —
Надеясь снова встретить стрекозу).
Он много пережил.
                И стал с годами
Мудрей.
               Гордыни — ни в одном глазу.

Стал называть себя:
                «Я — старый трудоголик»,
Сочувствовать —
                умеющим порхать
И ни о чём не думать —
                на просторе —
Дышать — и ничего не запасать.

Душа цвела.
                В осколочках лазури
Ржаное поле.
                Серебрился лес.
Как много есть прекрасного в натуре
(Во всех трёх смыслах).
                Сколько здесь чудес!         

Одно из них является пред нами
(Всё опишу, на йоту не солгу) —
Татьянище — в чудовищной панаме —
Вытягивало
                ногу
                на лугу.

И муравья тихохонько коснулось —
Огромной толстокожею пятой.
Расплющив.
                Рот раскрыло.
                И зевнуло.
И солнце — вмиг, исчезло надо мной.

Но я прозрел
                каррр-мические
                связи:
Жизнь муравья — с ним рядом тень с косой —
Татьянище — в каком, не помню, классе —
Я обзывал...
                бездумной стрекозой!