Страна в снегу
В тетрадках - и солдаты, и поля, окраины, пьянчуги, бабы, гари: страна, она не стоит ни рубля. Она как жизнь - не спросят и подарят.
Страна в снегу...простудный кашель стих - сырой сосулькой давится, болея. А на моих веревках бельевых играют фрейлехс грустные евреи, и у подъезда Борька Пастернак, пришедший со второй чеченской психом, на лавочке смолит сырой табак с Коровьевым и алконавтом Михой. А бабка Перелюбкина:"Спалят! Расселись тута, голоштанны баре!"
...в тетрадках, будто снег, лежат поля, окраины, солдаты, бабы, гари...
Входите - кто на плаху, кто на бой, а кто - домой. Никто не выйдет нищим, ведь у меня роман с моей страной - страниц на триста - может быть, на тыщу. Страна в снегу...насколько наше, мля - за чем-нибудь, на пару, в сумрак карий...
...вы вспомните меня, когда - поля? Окраины, солдаты, бабы, гари...
Свидетельство о публикации №117031711652
Комментарии:
1. До понимания и разбора - возникает "мля" ощущение растворения в знакомых символах, именах, поэзии. Возникает ощущение переклички и продолжения со всем и всеми (ведь если Пушкин - это наше все, то и Пастернак тоже представитель нашего, более позднего, всего). Слова несут и не требуют осмысления - поэзия и в лучшем и блатном/ироническом смысле слова. Пятистопный ямб (и снова всплывают Пастернаковские "Стихи из романа" - пятистопный ямб с цезурой после втрой стопы; и снег, сопровождающий Живаго, как он сопровождает россиянина на всей его, от Балтики до Тихого Океана, разбросавшейся земле.
2. И надо ли задумываться (эта ненужная любовь к анализу не свойственна, отрицаема широкой русской душой), когда сердце воспринимает каждое слово, как единственно правильное, как в песне "из которой не выкинешь", как память, как слияние, как начало вечности, как конец сомнений...?
3. Анализ - это потенциальное разрушение. Отдайся чувству и плыви его волгой, а куда - куда несёт...
4. И несёт. С первых слов наше реальное все, наш семнадцатый, которому столетие стукнет в этом году, врывается снегом, фонарем, улицей, аптекой стремительным шагом "левой, левой..." летящим в индустриализацию и такую знакомую бытовщинку - к хвостику зеленной морковочки, которая обернулась "пастой шоколадной" за каких-то сто лет. И вот уже мы в глубине, ведь глубина на Руси без дна. Как только Горький не смог этого увидеть?
5. И вот понеслись горькие атрибуты России, сменяясь в печальном, но сладком для россиянина калейдоскопе. Вот, перепрыгнув век жизни Пастернака, смешали незнакомое, но наболевшее прошлое, с больным настоящим. Раздулись паруса простыней на бельевых веревках, евреи заплясали фрейлехс в местечках, ветераны сели у подъездов, и дым отечества - его минута, год, тысячелетие... и все на том же стоим и в то же окно глядя узнаем, узнаем, узнаем... и завершаем песенным повтором - болезненно-горько-сладким - "...поля? Окраины, солдаты, бабы, гари..."
Саша Казаков 26.04.2020 02:34 Заявить о нарушении