Борис Орлов, СПб

†††

«Крым наш!» — русский клич

Неистовствует мировая драка,
Колышутся знамена, словно лён.
Мы русские! И не к лицу нам плакать —
Не плачут, кто отважен и силён.

И рубим жёстко, и стреляем метко…
Со всех границ ползёт к нам чёрный дым.
Мы русские! А земли наших предков
Мы, возвратив, уже не отдадим!

†††

Печь протопишь — и кончится день,
И в золу превратит дров охапку.
И наденет луну набекрень
Клён, как лисью потёртую шапку.

Разукрасит морозец стекло.
И телёнок уснёт на соломе.
Печь протопишь — и станет тепло
И в душе, и в бревенчатом доме.

†††

Листопадом дома замело,
Закатилось за рощу светило.
Выпал снег — стало ночью светло,
А растаял — и тьма возвратилась.

День за ночью спешит след во след,
Утепляя в деревне оконца.
Первый снег — замороженный свет
И луны и осеннего солнца.

Полудрёма — и спишь, и не спишь! —
И нисходит прозренье к поэтам.
Я люблю эту звонкую тишь
На границе меж тьмою и светом.

†††

Иеромонаху Александру (Фауту)

В сердце нашел дорогу
Ту, что стремится к Богу.
В небе сияет крест —
Русь заповедных мест.

Батюшка, еду к вам.
Батюшка, еду в храм.
Русских равнин простор —
Слышится детский хор.

Батюшка, благослови —
Сердце живет в любви.

†††

Люблю из прошлого мотивы.
Груб на словах. Душою нежен.
И волны Финского залива,
И волны трав на побережье.

Приятны белые барашки
У берегов, что дифирамбы.
Фонарь, как мина на растяжке,
Взорвёт своим сияньем дамбу.

А я не жду ни с неба манны,
Ни мимолётную удачу.
И впереди Кронштадт туманом
Ещё почти не обозначен.

†††

Для русских в жизни честь важней, чем слава.
В боях не потеряем головы.
И мы, потомки князя Святослава,
Оповестили, что идем «на вы».

С молитвой путь и легче, и виднее.
Что НАТО? Это слово — словно мат.
Из пепла Русь воскресла… Перед нею
Дрожит американский каганат.

†††

Иеромонаху Александру (Фауту)

Куда ни глянь: назад — вперёд,
Везде чужие рати.
Ильёю Муромцем встаёт
Отечество с полатей.

Тлетворен иноземный гнёт,
Чернеют пепелища.
Но встал народ и меч куёт,
И щит надежный ищет.

Стоит Отечество. Заря
Над церковью пунцова.
В ней вижу лик богатыря
С картины Васнецова.

†††

Спят облака, трава, листва и крыши.
Уснул на дачах поздний скрип дверей.
Такая тишина, что даже слышно,
Как падают пушинки с тополей.

В цветочном сне сады беззвучно дышат.
Всё замерло под сумрачной луной.
Такая тишина, что даже слышно
Мне ангелов, поющих надо мной.

†††

И плоть слабела, и душа болела.
За окнами темнел туманный плёс.
Вечернею молитвой душу к телу
Я привязал, чтоб дьявол не унёс.

А с неба сон спустился, тих и светел.
Свеча сияла ярче, чем софит.
Я чувствовал душой: на белом свете
Нет ничего надёжнее молитв.

†††

Я помню с детства теоремы,
Хотя не вспомню утром сна.
С короткой памятью проблемы,
А память долгая ясна.

Играют в наших чувствах ловко
Телеэкран и микрофон.
И наша жизнь — не стометровка,
А долгий трудный марафон.

†††

Я живу, а душа нараспашку —
И в неё прилетел соловей.
Говорят, что родился в рубашке,
И она стала кожей моей.

Отцвели васильки и ромашки,
А ветра заблудились в бору.
Говорят: я родился в рубашке,
И в рубашке, наверно, умру.