Еще одна капля яда в бокал Моцарту

статья написана в 1982 году, не публиковалась

ЕЩЕ ОДНА КАПЛЯ ЯДА В БОКАЛ МОЦАРТУ
                Ответ Станиславу Куняеву
         
Такой подзаголовок следовало бы дать статье  Станислава
     Куняева, опубликованной в "Литературной газете"  за  9  июня
     1982 года. Впрочем, отсутствие подобного подзаголовка  впол-
     не окупается двусмысленно звучащим эпиграфом из Пушкина: "Ты
     заснешь надолго, Моцарт!.."
          В контексте разговора о массовой культуре  Куняев  дает
     свою "интерпретацию" творчества Владимира  Высоцкого,  кото-
     рая сводится к следующему.
          Автор статьи утверждает, что Высоцкий  в  своей  поэзии
     шел на поводу у моды ( правда,  несколькими  строчками  ниже
     Высоцкий уже выступает в роли создателя этой моды  )  и  "не
     пытался подняться над своими персонажами". Куняев  исключает
     из сферы критического рассмотрения военные песни. И это  по-
     нятно: сама тема не позволяет говорить об этой  части  твор-
     ческого наследия поэта в том же тоне, в каком  Куняев  гово-
     рит обо всем остальном.
          Вспомним, что сам Высоцкий замечал по  поводу  отождес-
     твления его с героями его песен: "Почему-то  никому  никогда
     не приходит в голову отождествить меня с  самолетом-истреби-
     телем или лошадью, от имени которых я пою". Какое же  одино-
     чество непонимания должен был ощущать этот человек, если был
     вынужден на пальцах объяснять такие элементарные вещи!
          Далее. Мир, предстающий слушателям песен Высоцкого, Ку-
     няев  называет  "чем-то  вроде   гибрида    забегаловки    с
     зоопарком". А ведь Высоцкий звал в песне: "Не забудьте,  за-
     тупите ваши острые клыки!" Но Куняев не  только  не  следует
     доброму совету,  а  напротив - обнажает  их  без  стеснения,
     снисходительно отзываясь об исполнительской манере  Высоцко-
     го - с ее "отчаянным аккордом,  щемящей  хрипотцой".  Ответ,
     который Высоцкий дал когда-то на вопрос анкеты "Какое  собы-
     тие было бы самым трагическим?" - "Потеря голоса", этот  от-
     вет Куняев счел бы  позерством,  фарсом  -  да  чем  угодно,
     только не голосом совести.
          Продолжая разговор о потребительстве и  распродаже,  Ку-
     няев ставит творчество Высоцкого в один ряд с  деятельностью
     западных групп, успех которых планируется дельцами  массовой
     культуры для поддержания постоянного спроса публики. А в за-
     вершение объявляет тех современных авторов, которые, по  его
     мнению, "продолжают дело культуры и совести" ( список  инте-
     ресен по своей избирательности ), внуками и правнуками - кого?
     как вы думаете? - той старухи,

               ...что зелье варит
               и бормочет обрывок напева,
               с большей страстью культуру творит,
               чем вся ваша большая капелла,
               потому что ее существо,
               зная цену и слову и хлебу,
               не велико, но и не мертво
               и работает не на потребу.
                ( С.Куняев )

          Эти "стихи" в литературном отношении не могут  соперни-
     чать даже с той единственной ( в предвзятости автора не  са-
     мой лучшей ) цитатой из Высоцкого, которую Куняев приводит в
     подтверждение своего тезиса о "мещанском и  торгашеском"  по
     своей сути характере творчества Высоцкого.

          Что ответить Вам?
          Вы не сумели, а скорее, не захотели увидеть всей непов-
     торимости, уникальности творчества Высоцкого.
          Вы, как человек, лишенный чувства Слова ( хотя и  назы-
     ваете себя поэтом и являетесь членом Союза  писателей ),  не
     услышали, что Высоцкий своим творчеством, как истинный поэт,
     решал еще и сугубо  литературные,  языковые  задачи,-  а  со
     штампом, заполонившим нашу жизнь, наше сознание и нашу речь,
     можно бороться не нарочитостью речи, не метафорической изыс-
     канностью языка, которым не говорят,- а грубостью,  скабрез-
     ностью речи.
          Вы, хотя и считаете себя ярым русофилом, не  почувство-
     вали, однако, глубокой национальности творчества Высоцкого -
     народности, по-другому, которая не в воспевании  безвозврат-
     но ушедшего уклада жизни состоит, а в силе жить, глядя  пря-
     мо в лицо своему времени. А то, что Вы  называете  модой  на
     блатную песню, является не чем иным,  как  одной  из  ветвей
     древней национальной традиции - вспомните хотя  бы  знамени-
     тую "Службу кабаку", из которой затем выросла русская демок-
     ратическая сатира. А "Мертвый дом"  Достоевского?  Это  ведь
     классика, не так ли? Но вся разница - в жанре, а традиция  -
     та же.
          Когда-то подобные Вам "просвещенные" критики  писали  о
     "Руслане и Людмиле" Пушкина, называя великое  юмористическое
     произведение "шуткой грубой, недостойной вкуса  просвещенно-
     го". Теперь  эти  критики  стали  персонажами  литературного
     анекдота.
          Как человеку, лишенному чувства живой  социальной  сти-
     хии, Вам недоступна та широта охвата действительности, кото-
     рая  делает  творчество  Высоцкого  уникальным  явлением  не
     только русской, но и мировой культуры.
          Да, не понять Вам этой тяги к сцене - "позорищу" - этой
     страсти к  ежедневному,  каждочасному  себя-растрачиванию  -
     быть услышанным! даже не-имеющими  ушей!  Да,  распродажа  -
     "все на продажу" - распродажа души, сердца, но  не  молчали-
     вый договор с бумагой, которая все стерпит, стерпела и  Вашу
     статью.
          И уж совсем недоступно  Вашей  русофильской  душе  под-
     няться до тех высот любви и сострадания ( чего вы не разгля-
     дели за скабрезностью и смехом ), на которые  поднимает  нас
     Высоцкий, ибо чувство Любви это и есть самый главный  и  са-
     мый редкий ДАР.
         А что до начавшейся при жизни распродажи - не уподобляй-
     тесь известному критику, сочинившему роман о  мрачном  гении
     Достоевском, трясущемся над копейкой и над грехом  своим.  А
     то ведь придется вспомнить и пушкинскую  "Русалку",  и...  И
     история великой русской литературы  предстанет  паноптикумом
     злодеев, пьяниц, шлюх.
          Своей смертью Высоцкий развязал языки многим  -  в  том
     числе и Ваш гнусный язык. При жизни его Вы не  посмели  ска-
     зать все то, что теперь говорите во всеуслышание, потому что
     не можете не видеть свое поэтическое и  человеческое  ничто-
     жество рядом с его ДОБРЫМ ГЕНИЕМ, Вы - даже не Сальери.
     1982 год