Предел

ИДУЩИЙ МИМО
Автор: Зинаида Гиппиус


У каждого, кто встретится случайно
Хотя бы раз — и сгинет навсегда,
Своя история, своя живая тайна,
Свои счастливые и скорбные года.

Какой бы ни был он, прошедший мимо,
Его наверно любит кто-нибудь…
И он не брошен: с высоты, незримо,
За ним следят, пока не кончен путь.

Как Бог, хотел бы знать я все о каждом,
Чужое сердце видеть, как свое,
Водой бессмертья утолить их жажду —
И возвращать иных в небытие.
1924
Зинаида Гиппиус


ПРЕДЕЛ
Автор: Зинаида Гиппиус


              Д. В. Философову

Сердце исполнено счастьем желанья,
Счастьем возможности и ожиданья, —
Но и трепещет оно и боится,
Что ожидание — может свершиться…
Полностью жизни принять мы не смеем,
Тяжести счастья понять не умеем,
Звуков хотим, — но созвучий боимся,
Праздным желаньем пределов томимся,
Вечно их любим, вечно страдая, —
И умираем, не достигая…

1901
Зинаида Гиппиус



Вы, идущие мимо меня
Автор: Марина Цветаева


Вы, идущие мимо меня
К не моим и сомнительным чарам, —
Если б знали вы, сколько огня,
Сколько жизни, растраченной даром,

И какой героический пыл
На случайную тень и на шорох…
— И как сердце мне испепелил
Этот даром истраченный порох.

О летящие в ночь поезда,
Уносящие сон на вокзале…
Впрочем, знаю я, что и тогда
Не узнали бы вы — если б знали —

Почему мои речи резки
В вечном дыме моей папиросы, —
Сколько тёмной и грозной тоски
В голове моей светловолосой.

17 мая 1913
Марина Цветаева



Свои счастливые и скорбные года
Автор: Жорж Дмитриев


          У каждого, кто встретится случайно
          Хотя бы раз - и сгинет навсегда,
          Своя история, своя живая тайна,
          Свои счастливые и скорбные года.
          1924г. Зинаида Гиппиус

У каждого из нас свои счастливые
и скорбные моменты, дни, часы, года.
И каждый вправе поделиться плодами их,
коль есть нужда!

Ты говоришь:"К чему марать бумагу
и изводить чернила каждый день.
Кому нужны чужие боли,
когда своих - невпроворот!?"

Слепой не видит, но лучше слышит.
Глухой не слышит, но дальше видит.
Немой не может говорить, но жест его
красноречивей иных написанных речей!

У каждого своя одежда
и свой привычный ему стиль.
Пусть есть стихи для белой розы,
но синие розы в бокале я посылаю даме в голубом!
© Жорж Дмитриев, 2018
Первоисточник:   http://www.stihi.ru/2018/11/03/1860




Зинаида Гиппиус


Годы жизни: 20 ноября 1869 — 09 сентября 1945
Страна рождения: Россия
Сфера деятельности: Критик, Писатель


   Современники называли Зинаиду Гиппиус «Сатанессой», «реальной ведьмой», «декадентской мадонной» за своеобразную красоту, острый язык и смелость. Она начала писать стихи в 16 лет, а позже создавала романы и публицистические статьи и стала основательницей нескольких литературных салонов.


«Я писала романы, заглавий которых даже не помню»


   Зинаида Гиппиус родилась в 1869 году в городе Белеве, где на тот момент работал ее отец — юрист Николай Гиппиус. Семья часто переезжала, поэтому Зинаида и три ее сестры не получили системного образования: учебные заведения удавалось посещать только урывками.

   После смерти Николая Гиппиуса его жена и дочери переехали в Москву. Однако вскоре из-за болезни будущей поэтессы переселились в Ялту, а затем в 1885 году — к родственникам в Тифлис (сегодня Тбилиси). Именно тогда Зинаида Гиппиус начала писать стихи.

                «Стихи я писала всякие, но шутливые читала,
                а серьезные прятала или уничтожала».
                Зинаида Гиппиус. Автобиографическая заметка

   В 1888 году в Боржоми — дачном месте близ Тифлиса — Гиппиус познакомилась с поэтом Дмитрием Мережковским. И уже через год они обвенчались в церкви Михаила Архангела. Они прожили вместе 52 года, «не разлучаясь ни на один день», как писала позже Гиппиус. После свадьбы супруги переехали в Петербург. Там Гиппиус познакомилась с Яковом Полонским, Аполлоном Майковым, Дмитрием Григоровичем, Алексеем Плещеевым, Петром Вейнбергом, Владимиром Немировичем-Данченко. Сблизилась с молодым поэтом Николаем Минским и редакцией «Северного вестника» — Анной Евреиновой, Михаилом Альбовым, Любовью Гуревич.

   В этом издании она напечатала свои ранние рассказы. В автобиографии Гиппиус вспоминала: «Я писала романы, заглавий которых даже не помню, и печаталась во всех приблизительно журналах, тогда существовавших, больших и маленьких. С благодарностью вспоминаю покойного Шеллера, столь доброго и нежного к начинающим писателям».

   Зинаида Гиппиус посещала Шекспировский кружок Владимира Спасовича, стала членом-сотрудником Русского литературного общества. В особняке баронессы Варвары Икскуль-Гиль Гиппиус и Мережковский познакомились с Владимиром Соловьевым, с которым они поддерживали отношения до 1900 года — когда философ умер. В 1901–1904 годах Зинаида Гиппиус участвовала и организовывала Религиозно-философские собрания. Стихотворения этого периода Гиппиус публиковала в журнале «Новый путь», который стал печатным органом собраний.


Две революции
 

   Революция 1905 года привнесла новые темы в творчество Зинаиды Гиппиус: она заинтересовалась общественными и политическими вопросами. В ее стихотворениях и прозе появились гражданские мотивы. Поэтесса и ее муж стали противниками самодержавия и консерватизма, Гиппиус писала в этот период: «Да, самодержавие — от Антихриста». В феврале 1906 года Мережковские уехали в Париж, где пробыли практически в изгнании более двух лет.

   «Говорить об этом нашем, почти трехлетнем, житье в Париже... хронологически — невозможно. Главное, потому, что, благодаря разнообразию наших интересов, нельзя определить, в каком, собственно, обществе мы находились. В один и тот же период мы сталкивались с людьми разных кругов... У нас было три главных интереса: во-первых, католичество и модернизм, во-вторых, европейская политическая жизнь, французы у себя дома. И наконец — серьезная русская политическая эмиграция, революционная и партийная». /Зинаида Гиппиус/

   Несмотря на то что супруги находились во Франции, они тесно сотрудничали с русскими изданиями. В этот период в России вышел сборник рассказов Гиппиус «Алый меч», а еще через два года — драма «Маков цвет», написанная в соавторстве с Дмитрием Мережковским и их другом Дмитрием Философовым.

   В 1908 году супруги вернулись в Петербург. В 1908–1912 годах Зинаида Гиппиус опубликовала сборники рассказов «Черное по белому» и «Лунные муравьи» — их писательница считала лучшими в своем творчестве. В 1911 году в журнале «Русская мысль» вышел роман Гиппиус «Чертова кукла», который стал частью неоконченной трилогии (третья часть — «Роман-царевич»). В это время писательница под псевдонимом Антон Крайний опубликовала сборник критических статей «Литературный дневник». Гиппиус писала о тех, кто сотрудничал с издательством «Знамя» — им руководил Максим Горький, — и о литературе в традициях классического реализма.

   Октябрьскую революцию Гиппиус не приняла. В статье для газеты «Общее дело» она писала: «Россия погибла безвозвратно, наступает царство Антихриста, на развалинах рухнувшей культуры бушует озверение». Гиппиус даже разорвала отношения с Валерием Брюсовым, Александром Блоком, Андреем Белым. В начале 1920 года Мережковские, Дмитрий Философов и секретарь Гиппиус Владимир Злобин нелегально перешли русско-польскую границу. После недолгого пребывания в Польше, Мережковские навсегда эмигрировали во Францию.


«Зеленая лампа» и литературные дискуссии

   
   В Париже по инициативе Гиппиус в 1927 году было создано воскресное литературно-философское общество «Зеленая лампа», которое просуществовало до 1940 года. В доме Мережковских объединились литераторы и мыслители зарубежья: Иван Бунин и Марк Алданов, Николай Бердяев и Георгий Иванов, Георгий Адамович и Владислав Ходасевич. Они читали доклады на философские, литературные и общественные темы, дискутировали о миссии литературы в изгнании, обсуждали «неохристианские» концепции, которые развивал в своих стихах Мережковский.

   В 1939 году в Париже вышла книга стихотворений Гиппиус «Сияния». Это последний сборник поэтессы: после него выходили только отдельные стихотворения и вступительные статьи к сборникам. Стихотворения «Сияния» пронизаны ностальгией и одиночеством:

   В 1941 году умер Дмитрий Мережковский. Гиппиус очень тяжело перенесла потерю мужа. «Я умерла, осталось умереть только телу», — писала она после смерти мужа. В последние годы жизни писательница работала над мемуарами, биографией покойного супруга, а также над большой поэмой «Последний круг», которая вышла гораздо позже — в 1972 году.

   Зинаида Гиппиус пережила Дмитрия Мережковского всего на четыре года. 9 сентября 1945 года она скончалась — в возрасте 76 лет. Писательницу похоронили в Париже на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа в одной могиле с мужем.

Источник информации:   http://www.culture.ru/persons/9436/zinaida-gippius



Зинаида Гиппиус. Стихи


Нет

Нет! Сердце к радости лишь вечно приближалось,
Ее порога не желая преступать,
Чтоб неизведанное в радости осталось,
Чтобы всегда равно могла она пленять.

Нет! Даже этою любимою дорогой
В нас сердце вещее теперь утомлено.
О неизведанном мы знаем слишком много…
Оно изведано другими… все равно!

Нет! Больше не мила нам и сама надежда.
С ней жизнь становится пустынна и легка.
Предчувствие, любви… О, старая одежда!
Опять мятежность, безнадежность – и тоска!

Нет! Ныне все прошло. Мы не покорны счастью.
В безумьи мудрости мы "нет" твердим всегда,
И будет нам дано сказать с последней властью
Свое невинное – неслыханное "да!".
1903


Любовь – одна

Единый раз вскипает пеной
И рассыпается волна.
Не может сердце жить изменой,
Измены нет: любовь – одна.

Мы негодуем иль играем,
Иль лжем – но в сердце тишина.
Мы никогда не изменяем:
Душа одна – любовь одна.

Однообразно и пустынно,
Однообразием сильна,
Проходит жизнь… И в жизни длинной
Любовь одна, всегда одна.

Лишь в неизменном – бесконечность,
Лишь в постоянном – глубина.
И дальше путь, и ближе вечность,
И всё ясней: любовь одна.

Любви мы платим нашей кровью,
Но верная душа – верна,
И любим мы одной любовью…
Любовь одна, как смерть одна.
1896


Мертвая заря

Пусть загорается денница,
В душе погибшей – смерти мгла.
Душа, как раненая птица,
Рвалась взлететь – но не могла.

И клонит долу грех великий,
И тяжесть мне не по плечам.
И кто-то жадный, темноликий,
Ко мне приходит по ночам.

И вот – за кровь плачу я кровью.
Друзья! Вы мне не помогли
В тот час, когда спасти любовью
Вы сердце слабое могли.

О, я вины не налагаю:
Я в ваши верую пути,
Но гаснет дух… И ныне – знаю –
Мне с вами вместе не идти.
1901


Нагие мысли

Темные мысли – серые птицы…
Мысль одинокая нас не живит:
Смех ли ребенка, луч ли денницы,
Струн ли дрожание – сердце молчит.

Не оясняют, но отдаляют
Мысли немые желанный ответ.
Ожесточают и угашают
Нашей природы божественный свет.

Тяжкие мысли – мысли сухие,
Мысли без воли – нецарственный путь.
Знаю свои и чужие грехи я,
Знаю, где можно от них отдохнуть.

Мы соберемся в скорби священной,
В дыме курений, при пламени свеч,
Чтобы смиренно и дерзновенно
В новую плоть наши мысли облечь.

Мы соберемся, чтобы хотеньем
В силу бессилие преобразить,
Веру – со знанием, мысль – с откровеньем,
Разум – с любовию соединить.
1902


Никогда

Предутренний месяц на небе лежит.
Я к месяцу еду, снег чуткий скрипит.

На дерзостный лик я смотрю неустанно,
И он отвечает улыбкою странной.

И странное слово припомнилось мне,
Я все повторяю его в тишине.

Печальнее месяца свет, недвижимей,
Быстрей мчатся кони и неутомимей.

Скользят мои сани легко, без следа,
А я все твержу: никогда, никогда!..

0, ты ль это, слово, знакомое слово?
Но ты мне не страшно, боюсь я иного…

Не страшен и месяца мертвенный свет…
Мне страшно, что страха в душе моей нет.

Лишь холод безгорестный сердце ласкает,
А месяц склоняется — и умирает.
1893


Нить

Через тропинку в лес, в уютности приветной,
Весельем солнечным и тенью облита,
Нить паутинная, упруга и чиста,
Повисла в небесах; и дрожью незаметной
Колеблет ветер нить, порвать пытаясь тщетно;
Она крепка, тонка, прозрачна и проста.
Разрезана небес живая пустота
Сверкающей чертой – струною многоцветной.

Одно неясное привыкли мы ценить.
В запутанных узлах, с какой-то страстью ложной,
Мы ищем тонкости, не веря, что возможно
Величье с простотой в душе соединить.
Но жалко, мертвенно и грубо все, что сложно;
А тонкая душа – проста, как эта нить.
1901


* * *
Поверьте, нет, меня не соблазнит
Печалей прежних путь, давно пройденный.
Увы! душа покорная хранит
Их горький след, ничем не истребленный.

Года идут, но сердце вечно то же.
Ничто для нас не возвратится вновь,
И ныне мне всех радостей дороже
Моя неразделенная любовь.

Ни счастья в ней, ни страха, ни стыда.
Куда ведет она меня – не знаю…
И лишь в одном душа моя тверда:
Я изменяюсь,- но не изменяю.
1897


Иди за мной

Полуувядших лилий аромат
Мои мечтанья легкие туманит.
Мне лилии о смерти говорят,
О времени, когда меня не станет.

Мир – успокоенной душе моей.
Ничто ее не радует, не ранит.
Не забывай моих последних дней,
Пойми меня, когда меня не станет.

Я знаю, друг, дорога не длинна,
И скоро тело бедное устанет.
Но ведаю: любовь, как смерть, сильна.
Люби меня, когда меня не станет.

Мне чудится таинственный обет…
И, ведаю, он сердца не обманет,-
Забвения тебе в разлуке нет!
Иди за мной, когда меня не станет.
1895


Противоречия

Тихие окна, черные…
Дождик идет шепотом…
Мысли мои – непокорные.
Сердце полно – ропотом.

Падают капли жаркие
Робко, с мирным лепетом.
Мысли – такие яркие…
Сердце полно – трепетом.

Травы шепчутся сонные…
Нежной веет скукою…
Мысли мои – возмущенные,
Сердце горит – мукою…

И молчанье вечернее,
Сонное, отрадное,
Ранит еще безмернее
Сердце мое жадное..
1903


Тихое пламя

Я сам найду мою отраду.
Здесь все мое, здесь только я.
Затеплю тихую лампаду,
Люблю ее. Она моя.

Как пламя робкое мне мило!
Не ослепляет и не жжет.
Зачем мне грубое светило
Недосягаемых высот?

. . . . . . .
Увы! Заря меня тревожит
Сквозь, шелк содвинутых завес,
Огонь трепещущий не может
Бороться с пламенем небес.

Лампада робкая бледнеет…
Вот первый луч – вот алый меч…
И плачет сердце… Не умеет
Огня лампадного сберечь!
1901


Ты любишь?

Был человек. И умер для меня.
И, знаю, вспоминать о нем не надо.
Концу всегда, как смерти, сердце радо,
Концу земной любви – закату дня.

Уснувшего я берегу покой.
Да будет легкою земля забвенья!
Распались тихо старой цепи звенья…
Но злая жизнь меня свела – с тобой.

Когда бываем мы наедине –
Тот, мертвый, третий – вечно между нами.
Твоими на меня глядит очами
И думает тобою – обо мне.

Увы! в тебе, как и, бывало, в нем
Не верность – но и не измена…
И слышу страшный, томный запах тлена
В твоих речах, движениях,- во всем.

Безогненного чувства твоего,
Чрез мертвеца в тебе,- не принимаю;
И неизменно-строгим сердцем знаю,
Что не люблю тебя, как и его.
1896


Узел

Сожму я в узел нить
Меж сердцем и сознаньем.
Хочу разъединить
Себя с моим страданьем.

И будет кровь не течь –
Ползти, сквозь узел, глухо.
И будет сердца речь
Невнятною для духа.

Пусть, теплое, стучит
И бьется, спотыкаясь.
Свободный дух молчит,
Молчит, не откликаясь.

Храню его полет
От всех путей страданья.
Он дан мне – для высот
И счастья созерцанья.

Узлом себя делю,
Преградой размыкаю.
И если полюблю –
Про это не узнаю.

Покой и тишь во мне.
Я волей круг мой сузил.
. . . . . . .
Но плачу я во сне,
Когда слабеет узел…
1905


Час третий

Три раза искушаема была Любовь моя.
И мужественно борется… сама Любовь, не я.

Вставало первым странное и тупо-злое тело.
Оно, слепорожденное, прозрений не хотело.

И яростно противилось, и падало оно,
Но было волей светлою Любви – озарено.

Потом душа бездумная,- опять слепая сила,-
Привычное презрение и холод возрастила.

Но волею горячею растоплен колкий лед:
Пускай в оврагах холодно,- черемуха цветет!

О, дважды искушенная, дрожи пред третьим разом!
Встает мой ярко-огненный, мой беспощадный разум!

Ты разум человеческий, его огонь и тишь,
Своей одною силою, Любовь,- не победишь.

Не победишь, живущая в едином сердце тленном,
Лишь в сердце человеческом, изменном и забвенном.

Но если ты не здешнего – иного сердца дочь,-
Себя борьбою с разумом напрасно не порочь.

Земная ярость разума светла, но не бездонна.
Любовь! Ты власти разума, как смерти, неподклонна.

Но в Третий час к Создавшему, приникнув, воззови,-
И Сам придет Защитником рожденной Им – Любви.
1906


БЕЗ ОПРАВДАНЬЯ

Нет, никогда не примирюсь.
     Верны мои проклятья.
Я не прощу, я не сорвусь
     В железные объятья.

Как все, пойду, умру, убью,
     Как все — себя разрушу,
Но оправданием — свою
     Не запятнаю душу.

В последний час, во тьме, в огне,
     Пусть сердце не забудет:
Нет оправдания войне!
     И никогда не будет.

И если это Божья длань —
     Кровавая дорога —
Мой дух пойдет и с Ним на брань,
     Восстанет и на Бога.
Апрель 1916, СПБ


СВЕТ

Стоны,
Стоны,
Истомные, бездонные,
Долгие, долгие звоны
Похоронные,
Стоны,
Стоны...

                Жалобы,
                Жалобы на Отца...
                Жалость язвящая, жаркая,
                Жажда конца,
                Жалобы,
                Жалобы...

Узел туже, туже,
Путь все круче, круче,
Все уже, уже, уже,
Угрюмей тучи,
Ужас душу рушит,
Узел душит,
Узел туже, туже...

                Господи, Господи,— нет!
                Вещее сердце верит!
                Боже мой, нет!
                Мы под крылами Твоими.
                Ужас. И стоны. И тьма... А над ним
                Твой немеркнущий Свет!         


ЕМУ
               
        З. Р.

Радостные, белые, белые цветы...
Сердце наше. Господи, сердце знаешь Ты.

В сердце наше бедное, в сердце загляни...
Близких наших, Господи, близких сохрани!
1915      

Источники информации:
1. Викитека   
2. http://gippius.com (Copyright © 2011-2017 gippius.com — сайт посвящен жизни и творчеству Зинаиды Николаевны Гиппиус.)


                Надо же, наконец, сказать с ясностью: нет пути,
                нет ни одного, который подводил бы к религии. Но
                зато все пути, все до одного (только пройти до
                конца) подводят к пропасти, за которой лежит
                религия.
                Зинаида Гиппиус, «Стихи о Прекрасной Даме»