Накануне июль декабрь 1925 из цикла есенин

Жизнь накреняется под откос,
вниз неуклонно клонится  _
золотокудрость моих волос
пеплом першат поклонницы…

И за скандалом грядет скандал  _
бьется в литавры медные!
Сонечка, в грохоте тех литавр,
терпит меня  _  изменщика.

Да, я конечно же был везуч,
на кураже и в риске,
только припомнить их недосуг  _
что-то со мной творится…               

Жизнь заманила на зыбкий край, _
вытянула за жилы…
Я же пишу Зинаиде Райх
письма неудержимо!

Жить, получается, не во лжи, _
попросту блажь нелепая!
Я каждый день у колен чужих, 
тискаю их  _  калекою…

..Юг мой бакинский. Чудесный край!
Сонечка так заботлива…
В спешке пишу Зинаиде Райх
вирши свои любовные!

В этой возвратной петле любви,
знаю  _  смешон и жалок.
_ Ты эти вирши скорей порви  _
лишние помешательства!

…Осень.  Все ближе к моей траве,
тянет, пугает, ноет,
в мозг прописавшийся человек,
с именем  _  «паранойя».

В ухо больное мое гнусит,
мерзким, похабным голосом:
«Мол, поскорее себя неси  _
стать травянистым колосом!»

И, над ухмылкой кривого рта,
путаника и ерника,
глаз его мутная блевота
жухнет под век каемкою…

«Ваших поэтов забавен трюк  _
выдумали любовь!
Ты залезай-ка скорей под крюк,
или под крюк  _  слабо?

Ты ж не паршивый какой юнец  _
похотью истекать  _
Нечем в грудину всадить свинец?
Ну так давай  _  с крюка!»

…Бритвенный в окна ударит снег  _
зябок российский Рай…
В строчки вложу обнаженный нерв,
для Зинаиды Райх.

Все.  «Англитер». Коридор. Тупик.
Бритва. Щемящий шнур…
_ В вечность, пока Зинаида спит,
разом перемахну!

..Утром граненно задребезжит
в душу ее звонок!
«Был каждый день у колен чужих,
ныне  _  у ваших ног» .

И, искаженным своим лицом,  _
даром, что бывший муж  _
крикнет, как мрамор пройдет резцом:-
« Еду скорей к нему!..»

Станет ваганьковский мой погост
блудника поминать.
Слышу, как бьется земная горсть…
Вижу  _  по именам.