зомби-девочка

там, в углу комнатной дырки, предназначенной для мышей, живет зомби-девочка.
она погрызла все сырки и сломала все мышеловки, сидит клубочком у стенки и ждет наступления ночи.
там, в паутине из тишины и холода зомби-девочка пришивает глаза тряпичным куклам и морит их голодом,
зашивая ржавой иголкой рты.
она убаюкивает их колыбельными из криков летучих мышей, складывает в плесневелых кроватках, желает приятных кошмаров.
зомби-девочка играет с тенями из своих пальцев, смеется с воронами, плачет слезами страдальцев.
они все, заколоченные в подвалах, грызут сгнившими зубами наброшенные на макушки мешки.
они дает своим куклам их имена и считает своими детишками.
зомби-девочка не любит людей, она любит вещи - они-то её никогда в стоке времени не подведут,
не добавят в грудь трещин, их и так там полным-полно. у нее на полочке ровный ряд черепов, аккуратных, красивых,
начищенных, в каждой глазнице по пауку - ещё несколько сожителей.
зомби-девочка гостеприимна и вежлива. каждому может дать по глотку свежесобранной пыли, кусочек бетона,
первосортной глины - ощутите вкус внутренней злобы, попробуйте на зуб. съедобно? приятного, хотите добавку?
зомби-девочка сроду шавкам, несчастная и забытая, смотрит на нарисованный углем квадрат -
это окно, в черном платьице по колено, немытая и давно не видевшая света.
протяни ей кто-нибудь руку с вопросом: "ты откуда, дитя?", человек не получит ответа и лишиться локтя - зомби-девочка не любит людей.
ей чужда и непонятна забота, потому что на первых нотах от человека стоит ждать лишь грубости сгоряча,
жестокости и порока - так выучили её когда-то прожитые годы.
не судите строго. зомби-девочка одинока и грустна, ей не понять ни тебя, ни меня, её дорога заканчивается могильной мерзлотой и землистой грязью. и у неё,
к слову,
грязь - лишь верхняя насыпь, у людей - впитавшаяся основа.