Праздник и падение

Веселья праздное стремленье
Нас всех скрутило вихрем, вдруг
Тоски и горя утомленье
Нас разбудил височный стук.

А вы пытались с навожденья,
С глаголья разума вставать?
Ведь праздник связанный с паденьем
Не трудно в сердце угадать.

И пить вино, и смыслить будни,
Заслед которыми идет,
Шатаясь, падая, хватая стулья,
Веселья похоти полет.

Который, если же думать,
Лишь только к черту нас зовет.
И после мрака серых будней
На наши головы падет.

И думать, только думать жадно:
Который вторник иль четверг
Нас скукой стыдной, беспощадной
В пучину празднества поверг?

И два лишь дня, нам отведенных,
А то и только лишь один,
На то, чтоб забывать рожденных
В часы труда болезней, мы хотим.

Желаем, ждем, да так и будет!
Придут те два веселых дня!
И каждый дух средь нас забудет,
Когда и где встревожил он себя.

Но то ли дело отдыху предаться?
Что есть на самом деле он?
Не тот, чтоб пьянству отдаваться,
Не тот, чтоб погружаться в пьяный сон.

Но в нас засевшая тревога,
Которая в работе лишь,
Пророчит нам разбитую дорогу
И стыдную, похмелья тишь.

Нам сутью празднество сдается:
Ведь в нем причина наших бед.
Всю жизнь средь нами остается,
С рождения иль с малых лет.

И голос разума взывает
Над падшим с горя рыбаком:
О ком ты празднуешь, страдая?
О ком смеешься ты стихом?

И я тогда, разрывши сети,
Ему в лицо кидаю лишь одно:
Всю жизнь мы терпим над собою плети,
Лишь для того, чтоб пасть на дно.