Верстка

 
Производственный роман


1.
Марина нам верстала в мини-юбке.
Косили наши слабые глаза
В пейдж-мейкере опять сплошные глюки
Курсор носился, словно стрекоза…
Нескладно ты верстаешь в мини-юбке.
Дар речи я с тобою потерял.
Ты на компьютере уже вторые сутки,
А в юбке… Там соперник наш верстал.

2.
Марина в брюках. В прошлом мини-юбки,
К другим летит курсор как стрекоза.
Чужим цветут сиреневые губки
И смотрят семицветики – глаза.
Ах, дело и не в юбках и не в губках.
В самой Марине, дуется она.
Обиделась? Но это только шутка!
Но нет, и впрямь, в другого влюблена.

3.
Марина, ты находка для поэта,
Тобою наслаждаюсь я  в стихах,
А ты с тоской мучительной на это
Посмотришь и краснеешь на глазах.
Уняться не могу, остановиться.
Смотри, Марина, будешь жить в веках.
Там вдохновенье не зависнет птицей,
Резетом не прервется впопыхах.

4.
Марина нам простила прибаутки,
Опять сияют солнышки – глаза.
И губы расцветают – незабудки,
И к нам летит курсор, как стрекоза.
Ах, кто сорвет те нежные цветочки
И грудью аромат ночной вдохнет?
Ничтожная газетка, что ни строчки
Моих стихов на верстку не возьмет.

5.
Компьютер снова сбился с панталыку.
Сверстал. Да перепутал весь набор.
Кумекает. Да вот не вяжет лыку,
В строку налепит кернинг перебор.
Программа предлагает гарнитуры,
А я смотрю, Марина, на тебя.
Смешались таймсы, сенчури, футуры,
Все планы по издательству  губя.

6.
Марина, знай, ты словно на дискете
На сердце сохранилась у меня.
В нем тайный код и ни кому на свете
Не выдам файл, но вот достигну дня…
Из памяти я выведу на принтер,
И лазер нарисует облик твой,
И в прошлое помчится мысль, как спринтер,
И ты воскреснешь вечно молодой!

7.
Как все нечетко, словно день дождливый.
Подсыпь-ка в картридж черный порошок.
Пытается прочесть мой ум пытливый
В твоем лице очередной стишок.
И вот я вижу: ставь по 5 колонок,
Линейкой жирной отдели подвал
И кеглем покрупнее заголовок…
Вот полоса, поэму я сверстал.
 
8.
Ах, как устала эта стрекоза
Порхать от маргаритки к незабудке
И зажигать дисплейные глаза,
И встречным мошкам скалить мило зубки.
В разгаре лето, как цветут луга!
И усидеть на месте невозможно.
Но все равно, цветы пойдут в стога…
Вспорхнула вверх, и мечется тревожно…

9.
Марина  «скан» выводит на экране
И прячет ножки скромно под столом,
Я рядом поднимаюсь как на кране
И ощущаю в брюках перелом.
Но перелома нету в отношеньях,
В программе не заложен поцелуй.
Все так же быстры пальчики в движеньях,
Но клавиши ласкают, а …(не балуй!)

10.
Ах, лютики-цветочки, незабудки…
Опять мне от редактора влетит.
Опять я пропадаю из-за юбки,
Ах, «корпус», «нонпарель» мой и «петит».
Опять не дочитал я корректуру,
За полосы пришел нам счет двойной.
Да, полюбил я, кажется, не дуру.
Она смеется просто надо мной.

11.
Поэма гарнитур, шрифтов и пунктов
Поэма заголовков, колонцифр.
Поэма светлых. Жирных и на шпунтах.
И есть в ней смысл, разгадка, древний шифр.
Когда начну я старым строкомером
Поэму эту медленно считать,
То между каждым знаком и пробелом
Марина будет место занимать.

12.
Марина, свое имя ставь – «цицеро».
Так набирался первым Цицерон.
Я положу тебя на черном и на белом.
Ах, извини, поставлю, чуть в наклон.
А если нет, и будешь непреклонна,
Про семицветики тебе я напишу,
И солнце мониторное не сонно.
Цветы я собираю, не кошу.

13.
Что было дальше? Как-нибудь расскажем.
Окончен производственный роман.
Марина не пленилась метранпажем?
А, впрочем, я конец вам не продам.
Сменились в производстве отношенья,
На рыночный, бессовестный обман.
Я о любви писал стихотворенье.
Идут в набор про секс. А не про дам.


14.
Поцелуй

Как слабы эти импортные трубки,
Какой-то Майкрософт их там паял.
Как только мы свои сложили губки,
Свет вспыхнул и тихонечко пропал.
Да, есть еще огонь в российских душах.
Японки музам нашим не чета.
Американки – воблы волжской суше.
Марина, ты и явь,  и ты - мечта.

(экран гаснет)

(на фотографии - строкомер)