Город в разрезе. 15. Ново-Никольский мост

      В 1841 году был построен стальной арочный мост, который в 1934 году  перестроили в железобетонный.  Расположен мост в створе Никольского переулка рядом с Николо-Богоявленским морским собором, который никогда не закрывался.  Даже в блокаду в нем ежедневно  проводились службы. Перед собором установлен Цусимский обелиск, у стен имеются захоронения времен Гражданской войны.


"Всем миром Господу помолимся!»,--
Взывал священник в светлой ризе.
И как хватило только воли всем
Всем людям в дистрофичном кризе.            
            прийти в собор промерзший досиня.

Под вой сирен, под грохот адовой.
Просить у добренького боженьки
Не мучать питерцев блокадою
И отбивать почти что в ноженьки,
            поклоны, с ног едва не падая.

Пусть вера вечная, нетленная,
Но все-таки, на всякий случай,
Призывам  внемля   вдохновенным,
Всем миром сбросились старухи         
             на пару танков для военных.



           ПОМНИМ


Броненосец вмиг перевернулся
Из команды ни один не спасся...
Вся Россия в горе ужаснулась
От низов и до вершины власти.

Невзирая на позор цусимский
У собора* обелиск воздвигли
Морякам, что в морюшке  неблизком
Ни за что и ни про что  погибли

Этот ритуал увы как доля:
Ныне стынут  доски на соборе
С именами  «Курск» и «Комсомолец»
Также ни за что погибших в море.
 _________________________________________________

 *Николо-Богоявленский морской собор


               

Чувствуется близость Финского залива.
Нал каналом чайки как над морем кружат.
В скверике валяются банки из под пива.
Грязные пакеты отмокают в лужах.

В Северной Пальмире дворники не в моде.
Наняли таджиков, а какой с них прок?
Не привыкли люди к северной природе.
Им арык по нраву да сухой песок.

Вот и мокнут в лужах старые газеты,
Бледные гондоны, сигарет налёт.
Запаршивел город. Дядя Вася, где ты?
То ли еще будет как зима придёт!




     У СОБОРНЫХ СТЕН

 В Сибирь, на баррикады,
  В тюрьму, на эшафот
 Шли коммунисты-гады,
  Чтоб не было господ…

«Даёшь!!!», -- зашёлся в крике 
 Железный эскадрон.
Сверкнули шашки , пики:
 «Пошли буржуи вон!»…

 У стен соборных старых,
  Под каменной плитой
 Спят бяки-комиссары.
  Сыграли им отбой…

 Спят крепко и не знают,
  Что, не нахмуря  бровь,
 Потомки враз предали
  Их пролитую кровь…

 И вновь кругом банкиры,
  «Элита» в клубы прёт.
 А  люд  у супер-рынка
  Стоит и  хрен сосёт.


     ОСОБОЕ МЕСТО

 Пройдусь вдоль старинного рынка,
Взгляну на игру куполов.
Затеплится счастья искринка.
И вновь я душевно здоров.

Такая вот здесь терапия.
Такой вот здесь трепетный дух.
Вскипела в душе эйфория,
А  горестный  скепсис потух.

В громадном и злом  Петербурге
 Немного таких чудных мест.
И нужно молить Демиурга,
Чтоб этот настрой не исчез.


СВЯТОЕ РЕБРО

1.
Попы растарабанили останки Николая.
На всём на белом свете частиц скелета тьма.
И наконец в Рассеюшку святыня прилетает,
И у ребра подгнившего вскипает кутерьма.

В Москве и в Петербурге к костяшке приложились
Два миллиона граждан,  а так же Президент .
Напрасно коммунисты старались и трудились,
Напрасно убеждали, что Бога вовсе нет.

2.
Моряки-простаки в Николая верят.
Мол, всегда в злой тайфун он поможет им.
Мол,  минует корабль скалы, рифы, мели.
И вернётся моряк в порт родной живым.

Моряки – это да!  Все под Богом ходят.
И надежда  одна: отче Николай.
Что же наши вожди в том святом находят,
Что лобзают ребро?  Может,  рвутся в Рай?